Открытие природы - читать онлайн книгу. Автор: Андреа Вульф cтр.№ 36

Был май 1804 года, Гумбольдт, Бонплан, Монтуфар и их слуга Хосе плыли с Кубы к восточному побережью Соединенных Штатов. Глупо умереть теперь, после пяти лет полных опасностей южноамериканских путешествий, думал Гумбольдт. Покинув в феврале 1803 г. Гуаякиль, они провели год в Мексике ^{542}. Там Гумбольдт находился в основном в Мехико, административной столице вице-королевства Новая Испания – огромной колонии, включавшей Мексику, частично Калифорнию, Центральную Америку и Флориду. Он корпел над огромными колониальными архивами и почти не покидал библиотек, прерываясь только для редких вылазок в шахты, на горячие источники и на вулканы.

И вот пришло время возвращаться в Европу. За пять лет путешествий по районам с самым разным климатом, в девственной глуши, многие его тонкие приборы повредились, кое-какие из них уже давали неверные показания. Имея крайне ограниченный контакт с научным сообществом на родине, Гумбольдт беспокоился, что отстанет от важных достижений в науке ^{543}. Он писал другу, что чувствует такую оторванность от остального мира, как если бы жил на Луне ^{544}. В марте 1804 г. они приплыли из Мексики на Кубу, чтобы забрать коллекции, переправленные для хранения в Гавану тремя годами раньше.

Гумбольдт возвратился из Мексики с записями подробных наблюдений за природой, с заметками из архивов, с описаниями памятников, таких, как этот мексиканский календарь, который он считал доказательством высоких достижений древних цивилизаций

© Wellcome Collection / CC BY

Но, как часто случалось, в последний момент Гумбольдту пришлось внести изменения в планы и отложить возвращение в Европу еще на несколько недель. У него возникло желание побывать в Северной Америке, чтобы повстречаться там с Томасом Джефферсоном, третьим президентом США. На протяжении пяти долгих лет Гумбольдт наблюдал природу во всем ее великолепии – пышную, величественную и грозную, – и теперь ему захотелось увидеть цивилизацию во всем ее блеске, общество, построенное как республика и основанное на принципах свободы.

С ранних лет Гумбольдта окружали мыслители просвещения, посеявшие семена его неизменной веры в свободу, равенство, терпимость, важность образования. Но его политические взгляды определила Французская революция, грянувшая в 1789 году, накануне его 20-летия. В отличие от пруссов, которыми по-прежнему правил абсолютный монарх, французы провозгласили равенство всех людей. С тех пор Гумбольдт всегда носил в сердце «идеи 1789 года» ^{545}. В 1790 г. он побывал в Париже, где наблюдал приготовления к празднованию первой годовщины революции. Его воодушевление было так велико, что он помогал возить песок для возводившегося в Париже «храма свободы» ^{546}. Теперь, по прошествии четырнадцати лет, он хотел повстречаться с людьми, выковавшими республику в Америке и «понимавшими бесценный дар свободы» ^{547}.

После недели в море ураган унялся, и ветры постепенно стихли. В конце мая 1804 г., через четыре недели после отплытия из Гаваны, Гумбольдт и его маленький отряд высадились в Филадельфии, насчитывавшей тогда 75 000 жителей и бывшей крупнейшим городом США. Накануне прибытия туда Гумбольдт написал длинное письмо Джефферсону, где выразил желание встретиться в новой столице государства, городе Вашингтоне. «Все, что вы писали, ваши дела, свободолюбие ваших идей, – признавался Гумбольдт, – вдохновляет меня с ранней юности» ^{548}. Он оповещал Джефферсона, что привез из Латинской Америки огромный груз новых сведений, что собирал там растения, занимался астрономическими наблюдениями, нашел в глубине джунглей иероглифы древних цивилизаций и добыл много важного в колониальных архивах Мехико.

Кроме Джефферсона, Гумбольдт написал также Джеймсу Мэдисону, государственному секретарю и ближайшему политическому союзнику президента, о том, что «наблюдал величие царственных Анд и все великолепие физического мира, а теперь намерен насладиться зрелищем свободного народа» ^{549}. Политика и природа нераздельны – мысль, которую Гумбольдт обсудит с американцами.

В своем возрасте – 61 год – Джефферсон был еще «прям, как ружейный ствол»: высок, строен и почти долговяз, с цветущим видом фермера и «железным здоровьем» ^{550}. Он был президентом молодого государства, но одновременно владел большой плантацией Монтичелло у подножия Голубого хребта в Виргинии, в сотне с небольшим миль к юго-западу от Вашингтона. Его жена умерла более чем двадцать лет тому назад, и Джефферсон бесконечно ценил общество своих семерых внуков ^{551}. Друзья умилялись тому, с какой охотой они залезают к деду на колени ^{552}. В момент прибытия в США Гумбольдта Джефферсон еще оплакивал свою младшую дочь Мэри, скончавшуюся за несколько недель до этого, в апреле 1804 г., после рождения дочери. Другая его дочь, Марта, подолгу жила в Белом доме, а потом перебралась с детьми в Монтичелло.

Джефферсон не выносил праздности ^{553}. Он вставал до зари, читал несколько книг сразу и писал так много писем, что приобрел для учета своей корреспонденции копировальную машину. Этот неутомимый человек предостерегал дочь, что скука – «опаснейший в жизни яд» ^{554}. В 1780-е гг., после Войны за независимость, Джефферсон провел пять лет в Париже, занимая должность американского посла во Франции. Он пользовался своим положением, чтобы много путешествовать по Европе, и всегда привозил из поездок большие сундуки книг, мебели и идей. Он страдал от того, что он называл «недугом библиомании», постоянно покупая и изучая книги ^{555}. В Европе он, не пренебрегая своими обязанностями, находил также время для посещения лучших садов Англии и для наблюдения и сопоставления сельскохозяйственных приемов, бытовавших в Германии, Голландии, Италии и Франции ^{556}.