Погибель Империи. Наша история 1965–1993. Похмелье - читать онлайн книгу. Автор: Николай Сванидзе, Марина Сванидзе cтр.№ 43

Дальше. Первоначально у немцев была установка: из местного населения армейские подразделения не создавать. В немецкой армии оружие – только у немцев.

В конце 42-го года, по мере усложнения ситуации на фронте, немцы в Прибалтике приступают к формированию специальных воинских подразделений – легионов WAFFEN-SS. Под немецким командованием. Из местного населения. Добровольно. На добровольной основе в легионы никто не идет. Объявлена мобилизация. В Эстонии и Латвии легионы сформированы с третьего захода. Участвуют в карательных операциях. В Литве создать легион WAFFEN-SS не удастся. Ни добровольно, ни по призыву. Литовцы уходят в лес. Даже те, кто сначала ждал прихода немцев и надеялся, что они вернут Литве независимость.

В начале 44-го года, по мере приближения фронта, немцы объявляют о разрешении литовцам создать собственную армию, что ранее запрещалось. Командующим назначен один из самых известных литовских высших офицеров – генерал Плехавичюс. В его личных планах использовать созданную армию на два фронта: и против немцев, и против советской власти. Банионис пишет в воспоминаниях:

На призыв генерала откликается 30 тысяч.

Известно, что армия Плехавичюса первым делом начинает боевые действия против польской антифашистской Армии Крайовой. Бои идут на территории Виленского края и за Виленский край. Парадоксальность этой ситуации в следующем. Виленский край отобран у Польши и отдан Литве в рамках той самой договоренности между Сталиным и Гитлером, по которой вся Литва была отдана СССР. Возвращение Виленского края вообще первоначально было неплохой сталинской приманкой для литовцев. Что же касается поляков, то с их стороны за Виленский край сражается Армия Крайова, которая неподконтрольна Сталину и которая не может простить ему, как и Гитлеру, раздела и передела территории Польши.

После формирования армии Плехавичюса немцы немедленно включают ее в состав WAFFEN-SS. Генерал Плехавичюс отказывается подчиняться этому приказу и объявляет о роспуске армии. Генерал арестован и отправлен в концлагерь «Саласпилс» в Латвии, потом будет переведен в концлагерь в Германии. Его армия при проведении разоружения вступает в бой с немцами. В Каунасе бой идет три дня. Потом сотня солдат казнена. Но большая часть с оружием уходит в лес. С ними же в лесах смыкается Литовская освободительная армия. Она возникла в 41-м году как антисоветская. При немцах запрещена. В легионы WAFFEN-SS не вступает. С изгнанием немцев появляется вновь для борьбы с советской властью.

В 1981 году уже очень известный и любимый Банионис сыграет немецкого карателя в фильме «Факт» по сценарию Жалакявичюса. Факт – это сожжение заживо жителей литовской деревни Пирчюпяй, включая 69 детей.

Для Баниониса угроза быть втянутым в легион СС была реальностью. Он с другими артистами уехал из Паневежиса, якобы на гастроли. Он говорит:

Шел 44-й год. Война кончалась.

Банионис в воспоминаниях пишет: «Красная Армия приближалась к Паневежису, уже была слышна артиллерийская канонада. Мы не хотели оставаться за «железным занавесом». Пугало и то, что наш театр работал на оккупированной территории. Нас могут обвинить в сотрудничестве с немцами. Решили продвигаться на запад». Банионис продолжает: «Уже стали появляться отступающие немецкие солдаты. Поговорив с ними, поняли, что Гитлер капут, а нам надо уйти к англичанам». Добрались до какой-то железнодорожной станции. Вагоны горят. Кругом беженцы. Банионис пишет: «Кто-то сказал, что скоро придут немецкие танки и сдвинут вагоны. Я пошел на сеновал. Прилег и уснул. Проснулся, а кругом тихо-тихо. Все уехали. Потом услышал урчание военных машин. Спрятался в погреб. Вижу, бежит девочка – беженка и по-русски кричит: «Наши пришли, наши!» Банионис пишет: «Я тоже вышел их встречать. «Мы вас так ждали, так ждали!» – сумел сказать я. Потом с ним разговаривали офицеры. Банионис сказал, что он артист. Они сказали: «Знаем, много таких артистов в лесу около Паневежиса, стрелять вас надо». Банионис пишет: «С утра офицер с похмелья меня отпустил. Только все поминая «мать», велел сваливать подальше, в Паневежис».

В 44-м году при приближении советских войск в эмиграцию из Литвы уезжает около 60 тысяч человек, среди них цвет литовской интеллигенции.

В 45-м Банионис живет в Паневежисе на кухне в доме на Липовой аллее. Он пишет:

Действительно, по поводу случаев грабежей местного населения советскими солдатами была большая история. Большая – в смысле, дошедшая до Кремля.

Первый секретарь ЦК Компартии Литвы Снечкус в июле 44-го года обращается с претензиями к командованию 3-го Белорусского фронта. На территории Литвы в это время находится заместитель Берии Серов. Серов присутствует при разговоре Снечкуса с членами Военного совета фронта. Серов сообщает о характере разговора Берии. Берия усматривает необходимость сообщить об этом Сталину: «Снечкус в повышенном тоне заявил, что до тех пор, пока красноармейцы и Военный совет фронта будут смотреть на нас как на фашистскую Германию и грабить, мы будем иметь претензии и отношения не наладятся». Берия продолжает цитировать Снечкуса: «Если такой грабеж и бесчинства будут продолжаться и в Каунасе, то у нас и последние симпатии к Красной Армии пропадут».

Между тем первый секретарь ЦК Компартии Литвы Снечкус, в отличие от рядовых литовцев, знаком с тем, что представляет из себя сталинский режим и насколько он опасен. Снечкус жил и учился в Москве в середине 30-х. В 33-м он осужден в Литве за подпольную деятельность, попадает в Москву в результате обмена политзаключенными между Литвой и СССР. Нелегала, секретаря Компартии Литвы Снечкуса меняют на католического священника. Естественно, этот обмен происходил совершенно в иной форме, чем знаменитая сцена в фильме «Мертвый сезон», где героя Баниониса, советского разведчика, меняют на его английского коллегу. Кстати, этот финальный эпизод был снят в первую очередь. Банионис об этом эпизоде вспоминает: «В последней сцене, когда мой герой уже после обмена едет на машине, мне хотелось показать, что едет он в неизвестное для него будущее».

Так вот, возвращаясь к обмену секретаря Компартии Литвы Снечкуса на священника в 33-м году. В Москве после обмена Снечкус работал в Исполкоме Коминтерна. Имел хорошие шансы в 37-м попасть в месиво репрессий. Вероятно, спасло его то, что он вернулся в Литву, опять был арестован и срок на этот раз отбывал в Литве.