Онтологически человек - читать онлайн книгу. Автор: Марина Аницкая cтр.№ 42

— Вернись, — говорил тот, кто был одет в серое. — Ты должен вернуться. Ты должен жить. Ты не можешь вот так выкинуть все, что тебе даровано. Не имеешь права. Потому что это черная неблагодарность. По отношению к Тому, Кто дал тебе жизнь. К тем, кто тебя вырастил. К тем, кому ты дорог. Ты подумал, каково будет им? Как эгоистично ты поступаешь? Дай мне руку. Позволь мне тебя спасти.

— А пошел ты, — сказал тот, кто стоял на парапете, и шагнул вниз.

Человек ударился о поверхность плашмя, со всей силы, и, оглушенный, пошел ко дну. Вода снаружи него, та, которая прозрачная, заливалась к нему внутрь — так, как не надо, и вода внутри него, та, которая красная, выливалась наружу, тоже, как не надо. Нимуэ выставила руки, выталкивая его на поверхность, выплескивая из человека наружу воду, которой было там не место. Он хотел жить, он пытался оставаться единым целым — но он был совсем не как дану, не отливался сразу же в единственно возможную форму, он напоминал головоломку из тысячи кусочков, которую с размаха бросили на пол. Нимуэ из всех сил пыталась сопоставить детали, но они расходились и расходились. Надо было позвать на помощь, но все внимание уходило только на то, чтобы пытаться удержать искру огня в ладонях.

Вдруг держать стало легче. Она ощутила присутствие Мирддина — как он оглядывается сразу во всех слоях, пытаясь понять, что происходит.

«Мост. Человек. Разбился».

«Не отпускай».

«Долго не удержу».

«Держи. Остальное на мне».

Человека подхватили и увезли другие люди — и только тогда она поняла, что на суше. В каком-то здании. Ноги горели. Шершавый воздух напирал углами, сквозь него приходилось протискиваться с усилием. Она беспомощно огляделась, зашарила вокруг себя и ухватилась за нить, ведущую из лабиринта. Вдоль стен текла вода — ее нельзя было вобрать, нельзя было коснуться, она была запаяна в металлическую скорлупу, но она была.

Она шла по коридору, держась рукой за трубу. Переступать было тяжело, но в узком металлическом русле текла вода, которая соединялась со всей остальной водой. Нужно было только выбраться наружу, а там позвать келпи.

Она свернула еще раз, еще и замерла. Нить свернула и ушла в потолок. Хода дальше не было. Нимуэ застыла, пытаясь понять, что дальше.

— Ааа, — раздался вдруг голос. — Ты пришла.

Нимуэ вздрогнула. Это был человек, лежавший на постели и пытавшийся поднять голову. Возглас исчерпал его силы, и он откинулся на подушку обратно.

— Я звал, и ты пришла, — повторил человек. — Я знаю, как звать. Праматерь сна, приди ко мне. Утешительница боли, приди ко мне. Дарительница яблок, приди ко мне.

Он перечислял и перечислял бессмысленные цветистые титулы. Слова наползали друг на друга, смешивались, сбивались. Человек запинался и начинал снова. Это было невыносимо. Он звал и звал Помону, но той Помоны, которую он звал, не было. Никогда не было.

— Ты поможешь мне? — наконец, спросил человек. — Поможешь мне уйти?

— Да, — сказала Нимуэ. — Помогу.

Он тоже был похож на головоломку изнутри. У которой не хватает трети деталей, и еще треть — от совсем другой. Разомкнуть его контур было нетрудно.

Рыжее, апельсиновое сияние пошло вверх. Человек не хотел не быть. Человек хотел сохранить себя. Убрать себя из того места, где от него постепенно становилось все меньше и меньше, которое уже почти поглотило его память о чем-то еще, кроме тяжести, тоски и четырех стен. Это тоже была воля к жизни; если ее собрать, можно было бы осветить город. Или привести лето в зиму. Или оживить пустошь. Вот как оно работало у Помоны. Надо было только протянуть руку.

Нимуэ этого не сделала. Просто сидела и смотрела, как сияние уходит вверх, верх, вверх, сквозь слои и перекрытия.

Такой ее нашел Мирддин — сжавшейся с подобранными ногами на батарее и глядящей в одну точку.

— Нимье!

Дану подняла голову. Глаза у нее были сухие и блестящие.

«Я не могла отказать ему. Не могла».

Губы у нее задрожали, и она уткнулась лбом в колени.

«Забери меня отсюда».

— Да. Да, конечно, — пробормотал Мирддин.

Когда он взял ее на руки, она заплакала.

Шел уже второй час кивания, улыбок и очень вежливого армрестлинга по поводу распределения фондов, когда из больничного сада раздался визг и топот. Артур рванул к окну, и увидел во дворе страшно недовольный гибрид коня с ящерицей. Из ноздрей у него шел пар.

Артур немедленно сиганул через подоконник в сад. Ящерконь недовольно заржал. Артур примерился и вскочил к нему на спину. Ящерконь встал на дыбы и забил по воздуху четырьмя копытами из шести. Артур покрепче стиснул колени и ухватил зверюгу за шею.

Из дверей выбежал Мерлин и что-то гаркнул. Ящерконь упал на колени, Артур едва не потерял равновесие и вдруг обнаружил, что сидит за рулем какой-то машины вроде «Ланции». Мерлин кинулся к машине. Был он какой-то зеленый. Дану у него на руках, и так обычно бледная, была как студень. Мерлин стремительно нырнул на заднее сиденье, хлопнул дверцей и бросил «Давай к реке, быстро!» таким тоном, что Артур даже не стал спрашивать, почему вид у них такой, будто они уносят ноги из горящего дома, а не из больницы.

Но встревожило Артура не это, а реплики с заднего сиденья, пока они неслись по городу. Мерлин говорил, очень четко артикулируя:

— Посмотри на меня. Нет, глазами. Глазами посмотри. Как тебя зовут? Скажи. Скажи голосом. Что это? Да, рука, верно. Моя или твоя?..

Все-таки это ненормально, подумал Артур, выворачивая руль и вдавливая педаль в пол.

Он затормозил у «Неустрашимого», и тут дану впервые стало слышно.

— Вво. Да.

— Нет-нет-нет, — заторопился Мерлин. — Не сейчас.

«Ланция» вдруг начала оплывать, растекаться — и Артур обнаружил, что сидит прямо на земле в большой луже. Рядом сидел Мерлин в обнимку с дану. Дану слабо трепыхалась.

Артур выругался сквозь зубы, поднялся и начал отряхиваться.

Мерлин поднялся сам, поднял дану, огляделся, топнул, обдав всех брызгами, и цыкнул:

— Кыш отсюда!

Лужа подобралась и скользнула в реку. Артур был готов поклясться, что она одарила всех презрительным взглядом напоследок.

Дану извернулась так, будто в ней совсем нет костей, и потянулась следом. Мерлин сгреб ее в охапку, прижимая к себе:

— Нет-нет-нет, оставайся тут, пожалуйста!

Артур вдруг вспомнил, как в детстве ловил медуз на пляже купальной шапочкой. Ничем хорошим это не заканчивалось.

— Э... аквариум? — неуверенно предложил он.

Мерлин недобро зыркнул исподлобья, но, убедившись, что Артур не издевается, пропыхтел:

— Давай на корабль, там посмотрим.