Плохие привычки - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Горбов cтр.№ 73

Хаким давно должен был денег. И давно плакал, что денег у него нет — но даже с тройкой по математике в школьном аттестате Боря великолепно освоил арифметику. Ему не интересны были геометрические графики или непонятные производные. Зато он очень хорошо прибавлял и вычитал, умножал и делил. Причем из этих четырех действий он предпочитал те, которые уменьшали чистый навар его подопечных — а кафешка имела неосторожность расположиться на трассе Ростов-Москва именно на территории их бригады ударного рэкетирского труда.

Дела у кафе шли довольно-таки бойко, и даже по самым скромным подсчетам та дань, которую «крыша» обязала платить Хакима, была вполне реальной. Но шашлычник принялся играть в игры, изображая бедного трактирщика, еле сводящего концы с концами. То задерживал выплату, то хныкал, прося отсрочки и уменьшения размеров ежемесячной дани.

Хотя, может быть, это он Штепе лапшу на уши вешает? Или Штепа мне? С такими мыслями Боря сюда и поехал. Здесь его не знали, и он решил для начала присмотреться. Все равно нужно было мотнуться по делам в Шахты. В 6 утра он уже сидел за пропаленным окурками пластмассовым столиком, сероватым от въевшейся дорожной пыли.

Маленькие юркие глазки моментально выхватывали из невзрачной обстановки нужные детали. Гора дров у мангала была просто огромной. Промышленный холодильник нешуточных размеров с остатками древних немецких переводных картинок также внушал уважение. Боря поморщился, вспоминая слова Штепы: «Да откуда я знаю, сколько там дальнобойщиков кормится. Мне че, там перепись населения вести?» Вот тебе и перепись, придурок.

Если закупают такое количество мяса и дров — значит, оборот более чем хорош. Вот она — главная ошибочка. Попросили мало! Нужно было выставлять сумму, раз в пять или десять большую! А теперь Хаким решил, что его «крышуют» несерьезные люди, и забавляется вовсю. Или все-таки он Штепе приплачивает?

Подъехала разбитая копейка, весь багажник и пол салона были забиты свининой, выгружать которую водителю помогал охранник Хакима — малоразговорчивое гориллоподобное существо с погонялом Йетти. Могучая спина охранника на всходы была гораздо плодороднее головы Бори даже в ее буйные юношеские годы, когда он еще не начал лысеть. Боря с завистью посмотрел на это пиршество волосяного покрова и вернулся к своему шашлыку с устной арифметикой. «Точно, раз в десять меньше выставили».

В кафе было пусто — для ужина очень поздно, для завтрака рановато. Из десятка пустых лишь один кроме их столика был занят — двое молодых кавказцев тихо о чем-то беседовали.

Борю раздражало, когда говорят с набитым ртом, он недовольно покосился на Лику, которая не замолкала ни на секунду, при этом не переставая жевать. Она увязалась за ним еще со вчерашнего вечера в кабаке, и он, поначалу польщенный вниманием красивой высокой девушки, постепенно начал раскаиваться в своей благосклонности. Боря почти не пил, так как был за рулем, а Лика становилась все наглее и говорливее, несмотря на небольшое количество выпитого и поистине чудовищную массу сожранных ею деликатесов, за которые щедро расплачивался толстяк.

Вот и сейчас она никак не могла закончить бесконечную историю про какую-то свою троюродную подружку:

— Ну вот, а он, короче, ей говорит… Мля, че уставился? — последняя фраза уже относилась к кавказцу, который, широко улыбнувшись, развел руками, как бы извиняясь. И на всякий случай добавил:

— Прости, прости. Ми не хатэли…

Но это Лику не удовлетворило — ей было наплевать на то, что парень сидел к ней лицом и волей-неволей его взгляд останавливался на ее ладной фигурке и широком декольте, из которого рвались на волю спелые груди.

Она встала и зацокала по бетонному полу к переставшим жевать молодым людям.

— Че ты пакшами своими растопырился, гость из солнечного Чуркистана? Че, борзый, что ли? На своих баб будешь в своем ауле пялиться!

— Наши женщины так не ходят, — он покачал головой, не глядя на нее, и крикнул Боре: — Э, слышь, утихомирь свою женщину!

Но было уже поздно. Лика, войдя в роль героини какого-то наивного боевика, схватила со стола кружку с пивом и плеснула в лицо говорившему.

— Э, слышь, пайдем вийдем, убери эту свою бешеную, — запылав лицом, вскочил с места облитый. После этих слов в Лику вселился зверь, и она вцепилась ему в лицо, ломая ногти.

Мужчина оттолкнул ее, и Лика звонко шлепнулась на пол. Ее мини-юбка треснула, обнажив молочную правую ногу и белые трусики. Лицо девицы исказилось, обрушивая неумелый макияж, и некрасиво искривленным ртом прошипело:

— Ну, сука, ты сейчас получишь бешеную, — она обернулась к Боре, который уже подходил к ней, и начала подниматься, многозначительно улыбаясь.

— Что он тебе сделал? — с интересом произнес Боря, пытаясь языком поддеть застрявшее в зубах мясо.

— Да он, сука, руки распускает… — звонкая пощечина с правой Бориной руки охладила Лику эффективнее всякого нашатыря и опять уронила на пол.

— Я спрашиваю, что он тебе сделал? — каким-то невыразительным тихим голосом проговорил ее спутник.

— Да он… мля… — пощечина с левой руки внесла некоторую симметрию в односторонне пылавшую физиономию Лики.

— Он посмотрел на тебя не так? Он извинился. Он тебя пивом не поливал и на родину в Усрачинск не отправлял. Крутизна поперла? Или привыкла, что за твой язык мужики вписываются? Хавальники друг другу бьют, ножами машут, в тюрьму садятся?

Лика даже всхлипывать перестала, непонимающе уставившись на Борю.

— Она ваша, — он взглянул на часы. — Пятнадцать минут.

Облитый без лишних слов схватил взвизгнувшую Лику за волосы и потащил за мангал — чтобы не было видно со стороны дороги. Второй засеменил следом, на ходу расстегивая ширинку…

К этому моменту и Свина, и Лешича «Шиза» засосала уже по уши, и рассказ почти забытой истории из прошлого стал самой этой историей, где каждый выбрал себе подходящую роль. Тем не менее единственным распорядителем сюжета оставался Борис Михайлович, и он продолжал, время от времени прикладываясь к тамблеру с виски.

…Там ее бить не стали, облитый пивом лишь что-то коротко сказал, и Лика трясущимися руками стала стягивать одежду. Но стриптиз тут же прекратили, удовольствовавшись выпавшими грудями и закинув на спину юбку. Видимо, желая уложиться в отведенные пятнадцать минут, пользовались Ликой одновременно. Причем тот, который пристроился сзади, попал не туда, куда Лике было привычнее. Об этом Боря догадался по взвизгам, впрочем, быстро и умело заглушенным. Свин даже почувствовал себя крутым крестным отцом из фильмов про мафию, но ненадолго.

— А ти не джигит, — презрительно обронил облитый пивом, вернувшись и усевшись за свой стол. Боря доел и свой, и Ликин шашлык, пока наблюдал за порнографической групповой сценой, и сейчас пил пиво. Все произошедшее его забавляло.