Воспоминания о людях и событиях - читать онлайн книгу. Автор: Александр Сергеевич Яковлев cтр.№ 84

Он очень тепло говорил о боевом содружестве советских и французских летчиков в годы совместной борьбы с немецкими фашистами, о советских людях, об истребителях Як, на которых он воевал. Вспомнил нашу встречу во французском посольстве в Москве, процедуру вручения мне ордена Почетного легиона. Вспомнил как летчики «Нормандии» вернулись во Францию на подаренных им советским правительством истребителях Як-3 и как эти самолеты были показаны в полете генералу де Голлю.

Я пригласил Дельфино в самолет Як-40, он внимательно все осмотрел и сказал:

– О, чувствую, здесь пахнет Яком! Я спросил:

Хорошо это или плохо?

– Ну, конечно, хорошо! – улыбнулся он. – Во всем виден ЯК.

Дельфино оставил в книге отзывов такую запись:

Лето 1934 года. В составе советской авиационной делегации я был в Италии.

В один из дней нас пригласили на прием к Муссолини, Он был тогда не только главой итальянского правительства, но и министром авиации.

Мы подъехали к резиденции Муссолини – палаццо «Венеция» на площади Венеции в Риме.

После того как мы уже прошли ворота, вдруг один из карабинеров – в черной рубашке, с фашистской повязкой на рукаве – схватил меня за руку и, ни слова не говоря, потащил обратно на площадь. На мое счастье, итальянские офицеры, замыкавшие группу, знали меня как члена делегации и уладили недоразумение.

Оказалось, меня приняли за итальянского журналиста, пытающегося проникнуть во дворец вместе с советскими военными летчиками, чтобы присутствовать на церемонии. Я, очевидно, походил на итальянца – в светлом штатском костюме, в отличие от остальных членов нашей группы, одетых в военную форму.

Палаццо «Венеция» – дворец средневековой архитектуры, Наш путь проходил по коридорам, лестницам, переходам этого музейного здания.

На втором этаже открылась анфилада. больших высоких мрачных залов, тонувших в полумраке, убранных огромными, развешанными по стенам гобеленами, старинными средневековыми доспехами, расставленными по углам и в простенках, темными, почерневшими от времени картинами в массивных золотых рамах. В одной из комнат вдоль стен стояли, как сначала показалось, какие-то часовые, жуткие в своей неподвижности. Только внимательно приглядевшись, мы различили манекены рыцарей в латах.

Наконец остановились в большой приемной комнате перед огромной двустворчатой дверью. Через несколько минут дверь распахнулась и нам предложили пройти.

Кабинет Муссолини – один из залов этого дворца – был почти пуст. Полумрак, высокий потолок, голые холодные стены, средневековые окна с маленькими стеклышками и частой сеткой металлических переплетов. В противоположном конце комнаты – большой письменный стол. Из-за стола вышел коренастый, среднего роста человек с кривыми ногами, лысый, с грубыми, рублеными чертами лица, с челюстью бульдога – дуче Муссолини. Надменный взгляд, высоко поднятая голова и в каждом движении желание быть величественным.

Советская авиационная делегация во главе с Р.П. Эйдеманом на приеме у руководителя Италии Б. Муссолини (первый слева). Рим, 08 августа 1934 г. Третий справа – А.С. Яковлев. Архив ОАО «ОКБ им. А.С. Яковлева».

Он был в чесучовом штатском пиджачке, таких же брюках и, как мне показалось, чуть ли не в стоптанных ботинках, Рубашка завязана у воротника вместо галстука крученым шелковым шнурочком с помпончиками.

Его внешность и подчеркнуто скромный костюм никак не вязались с той величественностью, которую он пытался выразить своим взглядом, походкой, жестом, сопровождающими речь, обращенную к нам.

Муссолини позировал, и не только перед нами. Лишь мы вошли в кабинет, зажглись юпитеры, затрещали киноаппараты и начались фотографирование и киносъемка.

Муссолини говорил с пафосом и закончил свою речь пожеланием дружбы итальянских: и русских летчиков. В заключение он обещал сделать приятным наше пребывание в Италии и показать нам все, что нас интересует.

Справедливость требует заметить, что действительно нам было показано много интересного.

Мы побывали на знаменитых итальянских самолетных и моторных заводах «Фиат» и «Капрони», нас познакомили даже с работой научно-испытательного института ВВС. Я уже не говорю про Везувий, Помпеи, Колизей и другие исторические достопримечательности Италии.

9 ноября 1940 года в составе советской правительственной делегации для переговоров с Гитлером я выехал в Берлин.

В Берлине нас встречали министр иностранных дел Риббентроп, фельдмаршал Кейтель и другие высокопоставленные лица.

Нашей резиденцией был замок Бельвю в центре города. Как и другим членам делегации, мне было отведено роскошное, я бы сказал даже – музейное – помещение. Ковры, мебель, картины – все было рассчитано, чтобы произвести на нас максимальное впечатление.

На столике перед диваном – ваза с цветами и свежие журналы.

Я перелистал странички одного из журналов. Он был заполнен иллюстрациями о победном марше гитлеровских войск в Польше. Всюду пушки, танки, пожары, развалины городов. Картина устрашающая.

Запомнилась и такая картинка. Под развесистым деревом изображен умирающий ненецкий солдат. Стоя на коленях, над ним склонилась ангелоподобная светящаяся благочестием девушка. Все это нарисовано в полутонах с каким-то «потусторонним» освещением. Девушка нежно гладит голову умирающего. Выражение лица солдата, отправляющегося на тот свет, блаженное. Смысл картины – умереть за фюрера – высшее призвание немца.

Для встречи с Гитлером из замка Бельвю мы поехали в новую имперскую канцелярию – так именовался дворец, служебная резиденция Гитлера, занимавшая целый квартал в центре Берлина.

Перед нами распахнулись ворота, и мы въехали во внутренний двор новой канцелярии. Двор имел форму правильного прямоугольника, окаймленного с четырех сторон совершенно плоскими серыми стенами каменных зданий одинаковой высоты, с прямоугольными глазницами окон. Такими же серыми каменными палатами был устлан гладкий, как шахматная доска, двор. Создавалось впечатление, что попали в какую-то каменную коробку. Лишь в противоположной воротам стене был внушительный подъезд с огромными зеркальными дверями.

У подъезда, так же как и у ворот, неподвижными изваяниями стояли эсэсовцы в серо-зеленых мундирах, в стальных касках с фашистской эмблемой, с отличительными значками эсэсовских частей: череп и скрещенные кости.

Нас ввели в вестибюль-гостиную и пригласили сесть. Обстановка здесь была роскошная. Пол вестибюля сплошь застлан мягким красным ковром, мебель дорогая, стены увешаны картинами известных художников. Какие-то прилизанные военные разговаривали между собой благоговейным шепотом. Они беззвучно сновали туда и сюда, постоянно щелкали каблуками друг перед другом и отдавали фашистское приветствие.