Корона из перьев - читать онлайн книгу. Автор: Ники Пау Прето cтр.№ 108

– Когда кругом столько смертей, мысли о перерождении и воскрешении сами лезут в голову, – чуть успокоившись, сказала Морра, хотя поведение Вероники тревожить ее не перестало.

Не успела она сказать еще что-то, как в комнату шумно вошли несколько человек в поисках мазей и травяного чая. Морра встала, чтобы помочь им, и Вероника тихонько улизнула из кухни.

Она предлагала помощь всем, кому могла: помощникам целительницы, заглянувшим к Морре за лекарствами, строителям и рабочим, тушившим огонь и разбиравшим завалы, а еще стражникам, вновь заступившим на посты и следившим, не приближается ли новая волна захватчиков. Впрочем, никому помощь не требовалась. Джана, с рукой на перевязи, с головы до пят покрытая пеплом и грязью, и та настаивала, что все у нее хорошо. Веронику все уговаривали прилечь, отдохнуть – пока есть время, восстановить силы.

Как будто ее мир только что не перевернулся верх дном.

Идти было некуда, делать – нечего, и Вероника решила: попытка не пытка. В бараках было тихо, слышалось только мерное сопение тех, кто все же сумел заснуть. Так даже было правильно: отправить часть людей отдыхать, чтобы потом они сменили тех, кто сейчас трудится.

Вероника легла в гамак и, медленно покачиваясь в нем, нащупала в кармане браслет из волос. Когда она достала его, что-то со звоном упало на пол и откатилось в сторону.

Вероника мягко соскочила на землю и заметила крупную золотую бусину, вплетенную в рыжую косу.

Дрожащими руками подняла с пола волосы, которые некогда принадлежали Вал. И откуда они у нее в кармане? Вероника вспомнила, как проснулась в комнате наедине с Вал – после того, как упала в обморок возле брачного вольера. Подсунуть ей косу с бусиной было несложно.

Выглядело украшение знакомо, хотя прежде Вероника к нему не присматривалась. Да, расчесывала сестру Вероника, но к украшениям сестра была особенно требовательна, сама всегда вплетала их. Вероника считала, что бусина – подделка, просто деревяшка или камень, крашенный под золото. Однако она оказалась тяжелая… да и не бусина то была вовсе, а перстень.

Плотно сжав его в кулаке, Вероника забралась обратно в гамак и, аккуратно расплетя волосы, подставила под льющийся в окошко свет.

Кольцо было толстое, хотя на палец скользнуло легко. Плоская лицевая сторона выглядела просто и без изысков: эмблема, нечто вроде герба.

Или печати.

Вероника с удивлением обнаружила, что рисунок ей знаком: окутанные пламенем распростертые крылья и буква А посередине. Печать Авалькиры Эшфайр. Вероника и прежде встречала ее: на отрезах кожи, что продавались на рынках в переулках, или на изображениях фениксов на самых задворках империи. А еще, конечно же, в своих снах.

Вероника вызвала в памяти последнее видение – то, где Авалькира поставила печать на документе, который затем ее сестра разорвала.

То ли это самое кольцо?

Сняв его с пальца, Вероника увидела гравировку на изнаночной стороне: мелкая, они почти не читалась, но все же Веронике удалось разобрать:

Даты были проставлены на имперский манер, то есть сокращение «г.п.и.» обозначало «год после основания империи». Срок – восемнадцать лет, а значит, это не годы правления и не Войны крови. Это годы жизни. Родилась в 152 г.п.и., умерла в 170 г.п.и.

Сердце забилось чаще, когда Вероника разглядела еще одну дату:

ПР? Что бы это значило? Не успел вопрос оформиться в голове, а с губ уже слетел ответ:

– Перерождение, – прошептал Вероника. Морра говорила, что такое возможно, и это бы объяснило многое в поведении сестры: то, откуда она так много знает об истории и магии, оружии и военном ремесле, древнем языке и политике, равно как и ее чувство превосходства и одержимость властью.

Еще Вероника вспомнила разговор с Вал на празднике солнцестояния – когда Вероника спросила, почему Игникс, если еще жива, до сих пор не дала знать о себе: «А вдруг она боится? Вдруг мир для нее слишком сильно изменился?»

Вал – Авалькира Эшфайр. Вероника всей душой, всем сердцем чувствовала, что это правда. Это было столь же странно и чудесно, как и ее собственная связь с Ксепирой. Вот только Вал почему-то держала свое перерождение в секрете. Почему?

Впрочем, кое-кто знал о нем, поняла, садясь, Вероника. Майора. Илития Шэдоухарт служила Авалькире Эшфайр на войне и продолжила служить после ее воскрешения. Вот почему неизменно уступала старшей из сестер, позволяя злиться, буянить и изливать желчь. Илития была солдатом, а Авалькира Эшфайр, даже ребенком, оставалась ее королевой.

Искала ли Морра погибшую королеву, когда угодила в засаду и потеряла ногу? Нашла ли ее Илития или наоборот? Снова вспомнился день, когда Веронике удалось приручить змею: Вал тогда показалась ей незнакомкой – потому что ею она и была. Илития встала на защиту Вероники, пока не узнала в Вал свою погибшую госпожу. Должно быть, Вал с помощью тенемагии искала других анимагов, друзей и союзников. Запертая в теле ребенка, обремененная тайной об истинной своей сущности, она ждала, искала возможности снова стать наездницей, стать собой. Вернуться она хотела бы, наделенная силой и властью, а не как голодранка, бессильная простолюдинка. Империя наверняка стала бы охотиться на нее, к тому же у нее не было соузника. А какая же она королева-наездница, если не сидит верхом на пламенеющем фениксе?

Вал была упряма и горделива, она скорее умерла бы в безвестности, чем признала, кто она такая на самом деле и как низко пала. Прошло уже шестнадцать лет. Ясно же, что обманывала, будто ей всего семнадцать, если родилась в ночь Последнего сражения. Сколько еще она намеревалась выжидать?

Догадка помогла привести в порядок мысли, зато в душе распрямилась пружина сомнения. Если Вал – погибшая шестнадцать лет назад наследница рода Эшфайр… кто тогда Вероника?

Младшая сестра Ферония магией не обладала, не обзавелась соузником и воскреснуть не могла. К тому же Вероника не помнила часть прошлого; видения, приходившие во сне, были воспоминаниями Вал, и смотрела Вероника глазами Авалькиры, не Феронии.

Вероника снова улеглась на подушку, крепко зажав в кулаке печатку. И хотя от усталости конечности налились свинцом, а мысли текли водой, сон все не шел.

Вероника смотрела, как тени перемещаются по потолку, постепенно удлиняясь, пока тьма наконец не поглотила барак. Не в силах оставаться наедине со своими мыслями ни мгновением дольше, Вероника вышла, чтобы развеяться.

* * *

Было поздно, и большую часть работ отложили до утра. Вероника бродила по двору, искала, вдруг где-то еще не спят, и наконец вошла в двери лечебницы при храме. По залу бродили лекари, посетители и легкораненые. Говорили все шепотом, стараясь не тревожить спящих и отдыхающих.

Помещение было большим, просторным, и на части его делили колонны: молельную обрамляли проходы. В центре жрецы и последователи обычно возносили молитвы среди курящихся благовоний, а вечный огонь олицетворял Сердце Аксуры, но их отрядили помогать единственной целительнице и горстке повитух.