Корона и плаха - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бушков cтр.№ 49

Рейд в Маракайбо Морган предпринял исключительно по собственной инициативе. Губернатор Модифорд его за это отругал – легонько, для приличия, а потом вручил новый каперский патент, дававший Моргану самые широкие полномочия. Ему поручалось командование всеми военными кораблями Ямайки «для сохранения спокойствия и процветания владений Его Величества в Вест-Индии». Морган должен был вывести корабли в море, чтобы защитить Ямайку от возможного испанского нападения, ему разрешалось захватывать или топить любые испанские корабли, оказавшиеся в пределах досягаемости, уничтожать испанские склады, запасы военного снаряжения и провианта, высаживать на испанские земли столько людей, сколько Морган посчитает нужным, вообще «действовать по обстановке». В конце губернатор с простодушным цинизмом написал: «Так как вознаграждения, чтобы подбадривать флот, не будет выплачиваться, то они (люди Моргана. – А.Б.) могут захватывать все товары и имущество в течение этой экспедиции и делить между собой по своим законам». Ну в точности как во времена Елизаветы – с той разницей, что Елизавета, женщина предусмотрительная, поручения своим «морским собакам» отдавала только устно и никаких компрометирующих бумажек не оставила.

Флотилию Морган собрал серьезную – 36 кораблей, 1846 человек. Шла она под «Юнион Джеком» – государственным флагом Англии, имевшим в точности такой вид, как сейчас, – разве что без третьего косого креста, символизирующего Шотландию. Интрига в том, что флотилия Моргана вышла в море через пять месяцев после подписания мирного договора между Англией и Испанией, по которому обе страны обязывались прекратить любые военные действия друг против друга. Гонец Модифорда, посланный сообщить Моргану об этой новости, опоздал. А может, ему было приказано не особенно торопиться. Не исключено также, что Морган все же знал о заключении мира, но решил этим не заморачиваться.

Сначала Морган захватил крепость, которую испанцы успели построить на острове Санта-Каталина. Правда, этот «захват» был чистейшей комедией. У командующего крепостью благородного дона было очень мало солдат и боеприпасов. Он послал к Моргану гонца и сообщил, что вообще-то готов капитулировать, но чтобы ему потом начальство не намылило холку, просит создать видимость сражения. Морган согласился – чего не сделаешь для хорошего человека? И флотилия Моргана, и крепость чуть ли не целый день добросовестно палили холостыми зарядами, после чего «потерпевший поражение» благородный дон с превеликим облегчением сдался.

А вот дальнейшее уже нисколечко комедию не напоминало. В устье реки Чагрес Морган захватил крепость Сан-Лоренцо, перебив триста испанских солдат. Потом, посадив на шлюпки и индейские каноэ 1400 человек, поплыл по Чагресу к городу Панаме – одному из перевалочных пунктов по доставке в Испанию американского золота, серебра и других ценностей. Плыли по диким, гиблым местам, временами теряя людей: заразные болотные испарения, бурные пороги, хищные звери, ядовитые змеи, жара днем и холодина ночью, стычки с небольшими испанскими отрядами, засады индейцев, осыпавших незваных гостей из чащобы отравленными стрелами…

В конце концов Морган добрался до Панамы, не ожидавшей нападения с суши, и захватил ее после короткого штурма – город был не особенно и укреплен. Несколько недель пираты буянили в захваченном городе, грабя все, что можно, пытками выбивая из горожан все ценное, поджигая все, что заблагорассудится, и насилуя все, что движется. Бардак был страшный – пираты начали гулянку, не заняв еще весь город, и из порта ускользнул испанский галеон, под завязку нагруженный драгоценностями, золотой и серебряной церковной утварью. На нем спаслись жены и дети самых влиятельных и богатых горожан.

Вернувшись в Сан-Лоренцо, пираты, как выражались в Средней Азии, стали «дуванить дуван», то есть делить добычу. Тут всех ждало крупное разочарование: оказалось, на каждого участника похода пришлось лишь по двести испанских пиастров – деньги небольшие, особенно если учитывать, что все знали, какой богатой была захваченная в Панаме добыча. Возмущенные пираты тут же собрали майдан и заявили Моргану в лицо, что он вор, всех обманул и большую часть добычи припрятал. Морган с честнейшими глазами пообещал завтра же во всем разобраться, а с наступлением темноты поднял на флагмане якорь и тихонечко ушел в море, прихватив с собой еще три судна. Никаких сомнений: львиную долю награбленного он и в самом деле присвоил, бросив остальных флибустьеров на произвол судьбы.

Часть из них бросилась в погоню, но догнать «адмирала» не удалось. Остальные, вдоволь поматерившись, отправились кто куда – либо вернулись в родные порты, либо пустились в море промышлять поодиночке.

На Ямайке Моргану устроили триумфальную встречу – надо полагать, он неплохо отстегнул губернатору Модифорду. Однако очень быстро обстановка изменилась, после резкой ноты от испанцев Карл Второй решил навести порядок, ну, точнее говоря, произвести чисто косметический ремонт. Модифорда арестовали, отвезли в Тауэр, предъявили обвинение в пособничестве пиратам и организации пиратства. Весной 1672 г. за ним последовал арестованный Морган – по иронии судьбы на фрегате под названием «Велкам», «Добро пожаловать».

В Англии для него все обошлось. Общественное мнение было на его стороне – стоит ли прессовать честного англичанина и доброго протестанта только за то, что он немного пограбил клятых папистов? Моргана в Англию доставили не в цепях и шмона не устраивали. Он привез с собой немалые денежки и не жалел их на откаты нужным людям. Кончилось все пшиком: Модифорда потихоньку выпустили из Тауэра (правда, прежнюю должность не вернули, чтобы не злить испанцев), а Моргану в хорошем стиле Елизаветы дал аудиенцию в Виндзорском дворце Карл Второй. Милостивыми словами дело не ограничилось – король, опять-таки в стиле Елизаветы, возвел Моргана в рыцарское достоинство и назначил наместником одной из провинций Ямайки (так что история капитана Блада у Сабатини, ставшего в конце концов губернатором Барбадоса, кое-какие исторические основания под собой имеет).

Получив от короля наказ безжалостно бороться с пиратством, Морган старательно принялся претворять его в жизнь. Сначала объявил всем флибустьерам амнистию, а когда срок истек, принялся вылавливать бывших дружков-подельников. Отписал в Лондон: «Я намерен предать смерти, бросить в узилище либо выдать испанским властям всех пиратов, которых мне удастся задержать». И нисколечко не кривил душой – вешал сам, выдавал испанцам, отправлял в Англию корабли, чьи трюмы были набиты закованными в цепи пиратами. В Лондоне их прилежно вешали. А Морган лицемерно писал: «Я испытываю отвращение к кровопролитию, и меня очень огорчает, что за короткий срок управления колонией я так часто вынужден был приговаривать преступников к смерти». Угрызения совести и гуманизм у Моргана – это что-то новенькое…

На высоком посту Морган зарекомендовал себя не лучшим образом. Одних пиратов ловил и вешал, с другими вел какие-то темные дела (подробности истории неизвестны). Интриговал против своих коллег на Ямайке, с пулеметной скоростью строчил на них в Лондон жалобы и доносы, обеими руками греб взятки и крышевал людей, учинявших всевозможные беззакония. Ну а для души частенько на пару с младшим братом Чарльзом закатывал гулянки в духе Карла Второго – с потоками спиртного и множеством девиц нетяжелого поведения. Теперь уже и на него посыпались «сигналы» в Лондон.