Всякий раз, когда мне казалось, что вот сейчас Огненный одержит верх над сумасшедшим, Талврин набрасывался на него с еще большей яростью и ожесточением. Еще один удар, еще один исступленный выпад, и Амана отбросило к Марху. Я метнулась к тальдену, волоча за собой цепи. Подлетела, падая на колени, схватилась за его рубашку — лохмотья, пропитавшиеся кровью, пытаясь его встряхнуть.
— Только держись… Держись!
Каждой клеточкой своего тела я ощущала приближающегося зверя.
— Риан, Риан, и в кого ты уродилась такая глупая? Ну как можно было полюбить такого монстра?
— Монстр здесь — ты! Ты один!
— А я ведь просто о тебе забочусь. — Адельмар опустился на корточки передо мной и Огненным. Вскинул руку, и по его ладони побежали алые искры. — Беспокоюсь. А как же иначе? Мы ведь с тобой одной крови.
— Заботишься? Обо мне? Да ты только и делаешь, что сеешь боль и страдания! Везде, где бы ты ни появлялся!
Ядовитые искры разгорались, обволакивали руку мага, стекая на предплечье, и вновь возвращались к его пальцам, готовые в любой момент сорваться и ударить в Каррая смертельным заклятием.
В голове шумело: от паники, отчаяния, гнева.
— Я тебе этого не позволю! Слышишь?! Не позволю его убить! — в ярости рванулась я к магу. — Иначе тебе придется убить и меня!
— Лучше не искушай меня, племянница. Могу ведь и ответить на твой ультиматум. — Глаза Талврина опасно сверкнули, а в следующее мгновение это чудовище отшвырнуло меня от Амана.
Следом за мной по земле протянулись и цепи, глухо звякнули, соприкоснувшись с чем-то. Взгляд метнулся в сторону, и я увидела перепачканный в крови нож Марха. Адельмар вскинул руки, без жалости и сомнений собираясь убить Каррая.
И я бы снова испугалась его сумасшедшего взгляда, но мне в тот момент стало уже не до страха. Ребристая рукоять легла в ладонь, пальцы крепко на ней сомкнулись. Отчаянный рывок из последних сил — и вот я уже возле мага, пронзаю его кинжалом. Один раз. Другой. Его глаза расширяются и как будто даже застывают. Он снова пытается меня отпихнуть, но я сопротивляюсь. Сжимаю кинжал одеревеневшими пальцами, продолжаю наносить удар за ударом, пока ему не удается меня оттолкнуть. Лицо его расплывается в жуткой гримасе, он как будто улыбается, но улыбка эта — кошмарная. Искры на руках Талврина гаснут, как угасает жизнь в его глазах.
А вместе с ней из моих исчезает страх. Тянусь к Аману, выдыхаю, чувствуя, как тиски вокруг сердца разжимаются. Облегченно улыбаюсь, прикладывая ладонь к груди тальдена, и ощущаю под ней биение его сердца.
ЭПИЛОГ
Год спустя
— Мой первый турнир! — восторженно выдохнула Эйлуэн, устраиваясь поудобней на летающем ковре. Сестра радовалась как ребенок, впрочем, ребенком она все еще оставалась, хоть сама уже так не считала.
На днях ей исполнилось пятнадцать — чудесный возраст, в котором юные алианы начинают принимать участие в светских мероприятиях и становятся потенциальными невестами. Ведь на этих самых мероприятиях их замечают тальдены, ищущие себе ари.
— Интересно, кого сегодня выберут королевой?
— Может, тебя и выберут, — улыбнулась я, легонько щелкая младшенькую по носу.
— Скажешь тоже! — фыркнула она. Прозвучало немного расстроенно, особенно следующие ее слова: — Никто из участников турнира еще даже не догадывается о моем существовании.
— Ну это ты уж точно преувеличиваешь — это раз. Два — вечером будешь блистать на балу у правителя и, даже если захочешь, не останешься незамеченной.
Эйли расцвела. Грусти в глазах как не бывало, рот до ушей, щеки заливает румянец такой же яркий, как и мое алое покрывало. Эйлуэн же выбрала для себя совсем другие цвета — теплый кремовый и нежная бирюза.
— Вуаль надень, — напомнила я сестре, опускаясь рядом с ней на колени. Зачерпнув из мешочка, пристегнутого к поясу, пригоршню золотистой пыльцы — магии ветра, рассыпала ее по тканому узору.
Ковер сразу ожил, радостно зашевелил бархатистыми кисточками и, повинуясь моей команде, взмыл в воздух, стремительно набирая скорость. Чили, не являвшийся поклонником таких вот головокружительных полетов, испуганно пискнул, обвил длинный хвост вокруг моей руки и, дрожа всем своим мохнатым тельцем, принялся быстро собирать с раскрытой ладони Эйли орешки. Угощение помогало ему успокоиться и не замечать, где он находится.
— Не знаешь, кто примет участие в финальных состязаниях? — Эйлуэн ерзала от нетерпения и все тянула шею, хоть ристалища еще видно не было. Сначала нам предстояло миновать главную площадь города, затем храм Ясноликой, пролететь над дворцом Камрана IV и над хитросплетениями столичных улиц.
— Слышала несколько имен, — ответила я и под требовательно-выжидательным взглядом сестры назвала эти самые имена.
— А в прошлом году королевой была ты, — заметила Эйлуэн с меланхоличной улыбкой.
А кажется, будто в прошлой жизни, так не похожей на мою теперешнюю.
Не сразу я смогла отпустить те кошмарные события. Еще долго просыпалась в холодном поту, вспоминая о боли, что причинила мне морканта, об Адельмаре Талврине, нашедшем свою погибель на старых развалинах.
А вот Элесбед выжила. Моему сумасшедшему дяде так и не удалось отправить ее к таграм. И пусть во время столкновения с Талврином морканта не лишилась жизни, зато потеряла кое-что намного более для нее ценное — свою магию. Уж не знаю, что он с ней сделал, но в одночасье Элесбед Каррай превратилась в пустышку. Ее покинула сила, а с ней увяла и красота. Да и в глазах княгини с тех пор царила лишь пустота.
Ее судили, забрали имя, которым она так гордилась, после чего отправили в забытую всеми обитель, в которой, говорят, ну очень строгие порядки. Элесбед предстояло провести остаток дней в келье, замаливая грехи перед Ясноликой.
Надеюсь все же, что со смертью Адельмара Талврина она успокоилась, обрела мир в душе. Сейчас, спустя время, мне было даже жаль ее. Всю свою жизнь эта женщина посвятила ненависти, ненависть ее и разрушила.
Эйли тоже оправилась не сразу, но вместе мы сумели запереть кошмары прошлого в самых дальних, потаенных уголках нашей памяти. Сестра снова радовалась, снова улыбалась и смеялась, и я, находясь с ней рядом, просто не могла оставаться печальной.
В ту злополучную ночь продажные стражники отвели ее к карете, на которой мы прилетели. Там-то мерзавцев и поджидали Талврин с Мархом. Незадачливых похитителей убили на месте, они даже мечи из ножен вытащить не успели. Эйли не решилась выйти из кареты, в которой мы ее и нашли. Зареванную, напуганную, но, к счастью, целую и невредимую.
Вместе с нами поправлялись и драконы. Маги Адальфивы общими усилиями отыскали противоядие от отравы Талврина, и тальдены, которых мой безумный родственник успел заразить, были спасены. Но даже после этого Адальфиву еще долго лихорадило. Некоторые не верили, что великий злодей мертв и не вынашивает еще какой-нибудь чудовищный замысел. Просто адальфивцам было трудно принять и осознать, что такого могущественного мага могла побороть какая-то слабая девчонка. Алиана. Нежный, легкоранимый цветок.