Степанида и 7 женихов - читать онлайн книгу. Автор: Наташа Шкот cтр.№ 32

— От-пуст-ти… — прохныкала.

— Уже нет… теперь нет… не смогу… ты моя… моя… — бормотал он покусывая и тут же зализывая чувствительные местечки на плечах и спине. Одна рука скользнула ей на поясницу, нажала на какую-то точку и женщина задохнулась от крика восторга, — вот видишь… ты моя… моя… не отпущу… — он поцелуями спускался ниже по спине, что-то шепча. Степанида хватала ртом воздух и не могла вздохнуть или хотя бы пошевелиться. Растворилась в ощущениях, разрывающих нижнюю половину тела. «Это что-то ненормальное! Я не могу этого чувствовать!»- кричал мозг, а тело не соглашалось и плавилось.

Губы добрались до той загадочной точки и она снова вскрикнула, а когда зубы прикусили кожу в том месте, а сильные пальцы сжали бедра, экстаз таки разорвал ее тело. Она ахнула, выгнулась в его руках и задрожала.

Кажется, он изумился даже больше ее. Потому как вновь оказалась лежащей на спине, а он уткнулся лбом ко лбу и тяжело дышал.

— Ты… кончила? — спросил совсем тихо.

Степанида зажмурила глаза и захотела провалиться сквозь землю. Но эти наглющие руки вновь принялись шарить по телу, сжимать грудь, гладить живот, сгибать колени, прижимая ее ноги к своему боку.

— Глазки открой… — продолжал шептать искуситель, — покажи мне свое удовольствие… я хочу видеть… давай…

Степка еще сильнее зажмурилась. Но тут его пальцы добрались до внутренней стороны бедер и она распахнула глаза. Он замер. Утонул в бушующем море ее разноцветных очей.

— Красивая… моя… — довольно прошептал и накрыл ее губы своими.

И Степанида поняла, что до этого она не целовалась. Никогда. Все, что до этого проделывали чужие губы с ее, было чем угодно, но не поцелуем.

Эти конкретные губы плавили ее рот своим, даря медовую сладость и терпкость лесной черешни. Они ласково перебирали дрожащие губки, согревая их горячим дыханием и даря трепет всему телу. Кровь стала по-новому закипать, словно не было минуту назад сокрушительно оргазма. Она обвила его талию руками, а бедра ногами и застонала прямо в рот, прогнув спину. Ответом ей был счастливый рык.

— Оп-па-па! — раздался знакомый каркающий голос, — я успела, аль нет?

«Нет такого дружка, как родимая матушка»

— М-а-а-ть! — прорычал мужчина и затрясся всем телом. Степка испуганно ойкнула и зарылась лицом в волосатую грудь.

— Не рычи на мать, — весело отозвался все тот же каркающий, — одевайтесь голубки, потолковать надобно! — раздался скрип двери и щелчок.

— Ты… ты… двери не закрыл? — Степанида стала отталкивать мужика от себя, да только безуспешно.

— Ш-ш-ш… — просипел тот, прижавшись к ее лбу, — дай минуту, пожалуйста…

За эту минуту Степка успела раза три покраснеть, раз пять побелеть, выругать себя разными словами, в которых преобладали высказывания про падших женщин. А мужчина все держал ее в объятиях и подрагивал, глубоко дыша. Женщина шевельнулась под ним. Он гаркнул на нее:

— Да замри ты! Мне и так тяжко! Не елозь!

— Я не еложу! — возмутилась женщина, но замерла. То, что явственно упиралось между ног, было все еще в состоянии готовности, — это маман твоя? — решила отвлечь разговором, — та, что ведьма болотная?

— Угу, принесла нелегкая! — отказник наконец откатился с нее, — лежи здесь! Я ее выставлю!

— А я знакомиться и не планировала! — отрезала Степка.

— Рано или поздно придется! — хмыкнул хозяин дома, поправляя одежду. Но хищный блеск из глаз не исчез. Степанида фыркнула.

Он вышел из комнаты, а женщина заметалась в поисках какой-нибудь одежды. Открыла первую попавшуюся дверцу шкафа и ей прямо в руки выпало полотенце. Женщина рухнула на кровать, держа в руках… то самое полотенце в лиловый цветочек, которое с нее стащил ветер по пути из бани.

Она уставилась на него, как на гремучую змею, а в голове взорвалась атомная бомба. «Да с кем же я чуть не переспала? Ой, дура…»

Скрипнувшая дверь сбила с мыслей и женщина уставилась на вошедшего мужчину. В руках он нес махровый халат и тапочки. Увидев полотенце в руках Степаниды понуро опустил плечи.

— Давай только без поспешных выводов, ладно? — заглянул в глаза просяще, что совсем уж не сочеталось с его жесткой внешностью.

— Ага, а ты мне сейчас все объяснишь… — пролепетала женщина и прикрылась полотенцем, — я хочу домой!

— Погоди! — он потер переносицу, — вот оденься, — протянул одежду, — мать хочет поговорить с нами обоими.

— О чем? — вскинулась женщина, но халат взяла и быстро натянула на себя.

— Сказала не уйдет, пока не поговорит с нами, — мужик присел на край кровати, — она много чего знает о… таких как мы… и пришла не поглумиться, давай послушаем, а?

— А ты потом расскажешь мне все о себе? Всю-всю правду? — в халате Степанида почувствовала себя увереннее.

— Хорошо.

— Я имею ввиду ВСЮ правду. Настоящую. Понимаешь? Про то, почему отказался от меня, а потом передумал, про то, как украл полотенце… про медведя… — Степка заглянула мужику в глаза, — я не люблю, когда мне врут.

— Учту, — мужик кивнул, — но и я люблю правду, так что…

— Хорошо! — Степанида сходу согласилась, — но если твоя маман будет меня допекать… Не погляжу, что ведьма! Сразу уйду!

— Да нормальная она! — заверил отказник, — а тебе так рада, что готова пылинки сдувать.

— Да ну? — Степка попыталась привести в порядок волосы, но без зеркала и расчески старания шли прахом, — как в таком виде к людям выйти? — пролепетала расстроено.

— Нормальный вид! Мне нравится! — подмигнул, — там только мать, а ей твоя внешность не важна, пойдем уже! — мужик крепко взял Степаниду за руку и вывел в гостиную.

Степанида, выйдя за дверь, подумала, что она чувствует себя как-то странно, но не смогла точно определить свое состояние, кроме того, что она не чувствовала волнения или страха. Идет с ведьмой знакомиться, а ей, вроде как, пофиг?

Огляделась по сторонам, оценивая жилище мужчины, с которым едва не переступила черту. Или все-таки переступила? Считается ли то, что она испытала оргазм, хоть и не от прямого контакта. Эта мысль окрасила ее щеки румянцем.

Гостиная была… так скажем, под стать хозяину. «Брутальная изба!» Здесь, как и в ванной, дерево гармонично сочеталось с камнем, придавая жилищу солидности.

В середине комнаты возвышалась каменная печь-камин, разделившая комнату на две части. Каменные ступени огибали печь и уходили вверх, а балясинами ей служили корявые пни.

Перед камином размещались старинные кресла, обтянутые красным бархатом и казалось, что они пришли из самой древности.

Вторая часть гостиной была отделана под кабинет. У стены, держась на толстой цепи, прикрепленной к потолочной балке, «висела» мощная столешница грубой обработки. На ней стоял вполне современный ноутбук, принтер, колонка и стопка бумаг.