Тайна смерти Рудольфа Гесса - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Плотников cтр.№ 30

Между тем Деденон объясняет, что он здесь с раннего утра и уже организовал питание для персонала МТШ в доме № 24. Конечно, без привычного набора блюд, но чай и кофе, а также различные бутерброды там есть. Я отправляюсь на завтрак. Полька Мельницкая наливает мне кофе. Лицо ее сосредоточено, нет привычной улыбки, не слышно шуток. Рядом кухонная рабочая туниска Мелаоухи моет посуду. Ее муж — санитар Мелаоухи — значительную часть времени находится возле «заключенного № 7», поэтому семье предоставили жилье рядом с МТШ в доме № 22. Ночной взрыв был прямо напротив окон их квартиры. Естественно, вся семья очень напугана произошедшим.

РАФ, 30 октября

Многие немецкие газеты прокомментировали взрыв в тюрьме. Некоторые комментарии корреспондентов вызывают улыбку. Например, оказывается, из-за взрыва «заключенный № 7» в тот день не получил вовремя свое утреннее какао. К подобным заметкам мы уже привыкли. Но и в газете «Правда» опубликована маленькая заметка: «Западный Берлин: взрыв в Шпандау». Никогда раньше в советской прессе о тюрьме Шпандау не упоминалось. Мало людей в СССР вообще знают о существовании такого заведения. А сейчас главная газета Советского Союза рассказывает, что есть такая тюрьма и что там произошел взрыв. Видимо, действительно, новая линия, проводимая генеральным секретарем ЦК КПСС Горбачевым, под названием «гласность», входит в жизнь. И то, что, по сообщению газеты, бомба взорвалась в здании для отдыха военнослужащих и об угрозе новых взрывов сообщили анонимно по телефону, никак не портит хорошего впечатления о новых веяниях на Родине.

А вслед за «Правдой» и местная газета Группы советских войск в Германии «Советская Армия» напечатала заметку «Происки правых. Западный Берлин» с сообщением о взрыве в Шпандау. Правда, газета утверждает, что бомбу взорвали в караульном помещении. Но зато она точно угадала, что расследование ведут военные власти Великобритании, так как МТШ находится в английском секторе Берлина. Если местная советская военная газета решилась написать о Шпандау, значит, точно сверху дано разрешение писать о том, что раньше было запрещено. Видимо, и вправду начинается новый этап жизни в Советском Союзе.

Сегодня я работаю старшим дежурным надзирателем, то есть «чифом». Заключенный уже пообедал и отдыхает в камере. Британский надзиратель Босуорт возвращается с обеда на дежурство в блок. Делаю соответствующую запись в книге дежурств. Англичанин проверил заключенного и вернулся ко мне в комнату. С Босуортом интересно общаться на любую тему, его мнение зачастую отличается от того, что пишет пресса. Но и съязвить, что называется, подколоть, этот англичанин готов в любой момент и любого.

Босуорт рассказывает, что на стоянке возле тюрьмы стоит советский автомобиль и на его капоте надпись «РАФ». Конечно, я знаю, что сегодня советский директор приехал в МТШ на «Рафике», потому что его «Волга» находится в ремонте. Сейчас «Рафик» стоит на стоянке возле тюрьмы и ждет директора. Это обычно и нормально. Но англичанина, оказывается, интересует логотип автомобиля! РАФ — очень распространенная в Советском Союзе машина-микроавтобус. Эта аббревиатура обозначает — Рижская автобусная фабрика. Но так как в каждой союзной республике СССР, помимо русского языка, законным является и национальный язык, то надпись на капоте сделана на латышском языке, то есть латиницей — RAF. В Советском Союзе это нормально. Но в Европе это сочетание букв обозначает уже не безобидную автобусную фабрику, а боевую террористическую организацию Rote Armee Fraktion — Фракция Красной Армии. Несколько десятилетий члены этой организации совершают поджоги, взрывы, убийства в Западной Германии. Если верить западной прессе, то организация названа в честь революционных армий СССР, Китая и Кубы, организована по принципу партизанского движения и ведет борьбу с классом буржуазии и буржуазным государственным аппаратом. Не так давно в Западной Германии в районе Мюнхена члены этой организации убили директора компании «Сименс», взорвав его автомобиль. Буржуазное западное общество очень напугано деятельностью этой организации.

Босуорт твердо заявляет, что одинаковые названия свидетельствуют о том, что за Фракцией Красной Армии тоже стоит Советский Союз, и именно он ответственен за все смерти и разрушения, которые несут террористы простым людям в Европе. Англичанин говорит с улыбкой, разговор можно считать шуткой, тем более что наш «Рафик» ежедневно бывает в Шпандау уже несколько лет. Но Босуорт лишь озвучивает то, что периодически появляется на страницах местной прессы. Слухи о поддержке террористов странами социалистического лагеря периодически всплывают на страницах газет и журналов, экране телевизора. Бороться с такой пропагандистской машиной, просто сказав «нет, неправда», очень сложно.

— Мистер Босуорт, но вы же знаете, что эти буквы обозначают у нас автомобильный завод в Риге, — возражаю я англичанину, — и не имеют никакого отношения к немецкой Красной Армии.

— Я-то знаю, — отвечает Босуорт, — но представьте простого немецкого обывателя, который встречает вашу машину на дороге. Какие у него возникают мысли?

Мы еще несколько минут обсуждаем злодеяния членов красноармейской фракции, и Босуорт уходит на свой пост. А я еще долго размышляю, как безобидное и широко известное в СССР название автомобиля может легко связываться с боевой террористической организаций.

Адвокат Зайдль ^[12], 4 ноября

Около 10 часов утра советский переводчик Дмитрий Науменко зашел ко мне в комнату дежурного на воротах. Он принес пропуск, подписанный всеми четырьмя директорами, разрешающий вход в МТШ Альфреду Зайдлю — бывшему защитнику Рудольфа Гесса на суде. Дмитрий должен встретить адвоката и сопроводить его в комнату свиданий, где предстоит встреча с заключенным.

Ровно в 10 часов раздается звонок в дверь. Я открываю. 75-летний доктор Зайдль, член НСДАП в молодости и министр внутренних дел Баварии в 1977–1978 годах, хорошо выглядит и полон энергии. На нем темный костюм, белоснежная рубашка, дорогой галстук. Большие очки в роговой оправе и изящный кожаный портфель дополняют облик классического немецкого юриста.

Доктор А. Зайдль среди адвокатов Международного военного трибунала на ступеньках Нюрнбергского дворца юстиции (второй слева во втором ряду).

20 ноября 1945 года в Нюрнберге начался судебный процесс «против Германа Вильгельма Геринга и других», вошедший в мировую историю как Нюрнбергский процесс. На данном процессе 35-летний немецкий адвокат Альфред Зайдль был назначен защитником бывшего генерал-губернатора Польши Ганса Франка. Следует отметить, что доктор Зайдль был самым молодым защитником на этом процессе. Интересы Рудольфа Гесса на процессе защищал доктор Гюнтер фон Роршейдт. Однако 5 февраля 1946 года защитник фон Роршейдт сломал ногу, как гласит официальная версия, и потерял возможность участвовать в деле. Уже на следующий день суд назначил обвиняемому Гессу нового защитника — Альфреда Зайдля. По рассказам самого Зайдля, он сначала отказывался от этого поручения, ссылаясь на наличие у него уже одного подзащитного, однако суд не внял его доводам, указав на профессиональную обязанность.