Академия древнего лабиринта - читать онлайн книгу. Автор: Рина Лесникова cтр.№ 51

— Итак, позвольте начать мой рассказ. Всем вам известна помешанность древних родов на линии наследования — только потомок мужского пола имеет на это право. А старый ренд Тиарен Прадос — простите за тавтологию — был очень стар. В случае, если бы он умер, не оставив наследника мужского пола, в наследование вступил бы его брат ренд Тоэшт Прадос, премерзкий, скажу я вам, субъект. Лаасса боялась его до ужаса. А он с превеликим удовольствием этот ужас в ней разжигал. Я не знаю всех подробностей их отношений, но подозреваю, что он склонял ее к сожительству при живом еще муже. Случилось чудо, и моя подруга забеременела. Забеременела, как положено, от мужа. Она оставляла подношения во всех храмах, моля богов-покровителей, чтобы родился мальчик. Только тогда появлялась надежда, что она не достанется в лапы ужасному шурину. Чудо свершилось, и, внемля ее молитвам, боги послали ей сына. Оба брата Прадоса присутствовали при родах и зафиксировали его рождение. Мальчика нарекли Торнелом и признали следующим наследником рода Прадос.

Магистр Даринет подошла к столу, налила себе сока и в несколько глотков осушила стакан.

— Для чего, спросите вы, я озвучиваю общеизвестное? Для того, чтобы понятнее стало то, что последовало далее. Спустя пару недель после рождения ребенка подруга связалась со мной по контакт-амулету и сквозь рыдания сообщила, что ее муж и сын мертвы. Вот просто умерли в одночасье в своих постелях. Я в тот момент находилась в Академии и поспешила к ней. К моей досаде, лабиринт не торопился отпускать меня, и мне пришлось несколько часов бродить по его коридорам. Так продолжалась до тех пор, пока я не услышала детский плач. Плакал ребенок. Совсем еще малыш. Даже пуповина была на месте. Он был завернут в кусок грубого холста. Какая-то жестокая мать родила и тут же выбросила свое дитя, подумала я. Странно, конечно, что он оказался в таком месте. Мне не оставалось ничего другого, как завернуть новорожденного в куртку и взять с собой. Когда я попала к Лаассе, она находилась в комнате своего сына и мерно раскачивалась над остывшим тельцем.

"Тоэшт сейчас в комнате Тиарена, — сообщила она, — скоро он будет здесь, и моя жизнь закончится. Несса, он превратит мою жизнь ад. Это он убил моего мужа и сына. Почему он оставил меня в живых? Я должна уйти за ними, Несса"

Понятно, что у подруги начиналась истерика, но мне некогда было заняться ей: за дверью уже слышалось множество шагов — Тоэшт Прадос вел свидетелей смерти брата и его наследника. Правильно ли я поступила или нет, этот вопрос мучает меня до сих пор. Но я быстро спрятала мертвое тельце за кресло, а принесенного младенца завернула в пеленки и положила в кроватку.

Драконица надолго замолчала, вновь переживая события тридцатилетней давности.

— Когда возбужденная толпа ворвалась в детскую, — продолжила магистр, — то они увидели заплаканную мать и мирно спящего малыша. Тоэшт кричал, что этого не может быть. Но моя просьба обосновать его уверенность, может быть, даже ментально проверить, быстро охладила его пыл. Все ушли. После мы тайно положили тело малыша в склеп к отцу, а Торнел — теперь это имя принадлежало другому — в одночасье стал наследником рода Прадос.

Я не удивилась, когда примерно через полгода Лаасса опять позвала меня. Она сообщила, что отравила Тоэшта, который после похорон мужа все же посмел надругаться над ней, что ничто ее в этом мире не держит, и она тоже приняла яд. А с мальчиком я вольна поступить по своему усмотрению, но просит, по возможности, не пятнать имя Прадосов. Это были ее последние слова.

В гостиной повисло напряженное молчание. Каждый по-своему переживал историю внешне благополучной семьи.

— Как я понимаю, это не весь ваш рассказ, магистр? — задал вопрос ректор Огатерис.

— Не весь, — не стала отрицать драконица. — Я не стала раскрывать тайну появления младенца, а взяла над ним опеку. Мальчик рос на удивление здоровым и смышленым. Но вскоре близкие стали замечать, что он излишне агрессивен. Его боялись не только сверстники, но и дети намного старше. Поэтому мне пришлось наложить блок на его чувство агрессии. Блок простоял больше трех лет. Следующий — меньше. К тому моменту, когда в Центральную империю попали Ясиана и Растен, мне уже приходилось ставить блок уже каждый месяц Торнела. Но после того, как он повстречал эту девушку, — вежливый кивок в сторону Ясианы, крепко прижавшейся к своему демону, — ментальные блоки приходилось ставить на все его чувства, но они летели с завидной регулярностью. Пока не закончилось тем, чем закончилось. А теперь можете осуждать меня, я готова ответить за свои поступки, — магистр Даринет замолчала.

— Магистр Даринет, как вы считаете: ваш блок по-прежнему в состоянии удержать демона магистра Прадоса? — ничуть не стесняясь упомянутого, поинтересовался ректор.

— На Торнеле сейчас нет никаких блоков, — ровно ответила драконица.

— Но это значит…

— Это значит, что его не удержит ни один ментальный блок, сотворенный мною, — магистр Даринет говорила подчеркнуто-отстраненно.

— Я заметил вашу оговорку, — говоря так, ректор Огатерис внимательно разглядывал того, кого долгое время все знали, как ренда Прадоса. — Скажите нам, чей же блок сможет удержать демона от безумств, если он потеряет контроль? Уж не на необученную ли адептку вы надеетесь?

— Зря вы так. После инициации потенциал силы адептки Рутенга превзошел возможности наших измерительных артефактов.

— Но это значит, что против силы адептки Рутенга не устоит вообще ни один блок? — в словах руководителя Академии проскальзывала паника.

— Для этого нужно еще учиться. Но в перспективе, да, она почти любого может заставить прыгать зайчиком.

— Радость моя, — шепнул Торнел Ясиане на ушко, — я уже сейчас готов стать твоим зайчиком.

Но так как это было сказано в полной тишине, а на слух никто из присутствующих не жаловался, его слова услышали все. Услышали и пытались сдержаться. Первый, представив, как рогатый бронированный демон прыгает зайчиком перед "своей радостью", засмеялся оборотень, к нему присоединилась Шаати, которую, конечно же, поддержал Наитинэль. Вскоре смеялись все, кто находился в гостиной факультета организованных групп.

— На самом деле, все должно быть не так уж и страшно, — взял слово куратор Дижаонгр. — Всем известно, что я долгое время провел в библиотеках, изучая историю запечатанных миров, особенно, Рогондра. В сохранившихся хрониках о Рогондре несколько раз, правда, вскользь, упоминались инициация и стабилизация взрослой особи. Что наверняка и произошло в случае нашей пары. Думаю, что именно для этого демонам и были нужны Властительницы Духа из Эокамы. Может, я и ошибаюсь. Ведь, если следовать моим выводам, то, не получая необходимого, Рогондр уже давно должен был вымереть. После того, как их мир запечатали, попросту некому стало сдерживать их агрессию.

— Это был не сон, — слова Ясианы прозвучали совершенно не по теме, и все головы повернулись к ней, что несколько смутило девушку, но она продолжила: — Я на самом деле была в мире демонов.

В который уже раз в гостиной повисла тишина. Кто с удивлением, кто с подозрением, а ректор Огатерис с явной опаской смотрели в сторону небольшого диванчика, где устроились смущенная общим вниманием Ясиана и привычно невозмутимый ренд Торнел. Тем не менее, она продолжила: