После всех этих подготовительных мер взлом самого хранилища показался практически рутиной. Через две минуты Мара отворила тяжелую дверь и вошла внутрь.
Одна стена хранилища оказалась целиком заставлена шкафами с инфокартами, в которых хранились копии всех административных данных сектора. Интересно, конечно, но даже если Гловсток настолько безрассуден, чтобы оставить след, способный выявить его финансовые злоупотребления, потребуется целая армия счетоводов, чтобы до них докопаться. Мара проследовала в дальний конец, надеясь найти более личные вещи. И там она нашла доказательство, которое ей было нужно. Девушка долго смотрела на шесть произведений искусства, которые высветил луч ее светового стержня. На первый взгляд коллекция могла показаться незначительной, особенно учитывая количество картин, скульптур и гобеленов, украшавших дворец.
Но Руку Императора скромность собрания не обманула. Произведения искусства, выставленные внизу, были великолепны, но сравнительно дешевы. А главное - они вполне умещались в смету расходов честного администратора, занимающего такой пост, как у Гловстока.
Шесть предметов, хранившихся в сейфе, относились к совершенно иной категории. За любой из них богатейшие коллекционеры Галактики без вопросов заплатили бы сто миллионов кредитов. Вместе они стоили, наверное, в три раза больше, чем дворец Гловстока со всем, что в нем было.
Итак, подозрения Императора подтвердились. Гловсток утаивал часть доходов, которые перечислял в Центр Империи.
Взяв в руки одну из картин, Мара повернула ее тыльной стороной. В свете стержня поверхность холста казалась гладкой и чистой. Но торговцы произведениями искусства использовали одну маленькую хитрость, о которой Гловсток мог не знать. Мара настроила стержень на определенную частоту в ультрафиолетовом диапазоне и попробовала снова.
Вот он - полный список торговцев, аукционных домов и посредников, через руки которых прошла картина за свою долгую историю. Мара улыбнулась. Торговцы делали эти списки невидимыми, оберегая свой мир изящных искусств от грубой коммерции. Профессиональные похитители обычно затирали эти метки, чтобы их новые приобретения было труднее отыскать. Гловсток этого не сделал, а это значило, что он приобрел эти произведения, не прибегнув к помощи профессионала. Интересно.
Мара переписала последнюю запись («Аукционный дом "Певен", Кровна») и положила картину на место. То же самое она сделала с еще двумя предметами, а затем вышла из хранилища, закрыла дверь и включила сигнализацию.
Обратный путь вниз оказался быстрее и легче, чем вверх. Затвердевшие нити стохли испарятся через несколько часов и исчезнут без следа, так что у людей Гловстока не останется ни единой зацепки.
К тому времени, когда в дверь осторожно постучали, Мара снова была в платье, а снаряжение лежало внизу, в кустах.
- Графиня? - негромко позвал Дириан.
- Да, генерал, - откликнулась Мара и села на диване, сладко потягиваясь. - Пожалуйста, заходите.
- Надеюсь, вам уже лучше? - спросил вошедший.
- Гораздо лучше, - заверила его девушка, поднимаясь навстречу. - Спасибо вам за заботу.
- Всегда к вашим услугам. - Генерал улыбнулся и протянул ей руку. - Не желаете ли вернуться на праздник?
- Да, конечно, - сказала Мара.
«Надеюсь, приятно будет всем, - подумала она, когда они прошли мимо часовых. - Потому что это последний праздник в карьере Гловстока».
Глава 3
Выяснилось, что информация Маркросса, как всегда, точна. Через шесть дней после резни на Слезе на «Возмездие» прибыло тактическое подразделение ИСБ.
Их было немало: полных десять отделений, включая офицеров, солдат, дроидов и даже собственную аналитическую разведгруппу. Но ЛаРона больше беспокоили два отделения прибывших вместе с ними штурмовиков.
- То есть, что бы они ни задумали - расстрелять еще один город или того хуже, - на них будет наша форма, и виноваты будут именно штурмовики, - предупредил он Квиллера и Грейва, когда все трое наблюдали с мостков за происходящим в пятом погрузочном ангаре.
Люди из ИСБ привезли с собой какие-то странные транспортные средства: от легких грузовиков до старомодных и выведенных из арсенала военных кораблей. Тут была даже ветхая круизная яхта.
- Ну, мы всегда во всем виноваты, - горько заметил Квиллер. - Самая горячая работенка всегда нам достается.
- Это потому, что мы лучшие в Империи, - возразил Грейв с некоторой гордостью. - У нас даже корабли лучше, чем у тех клоунов.
- Ты об этих? - переспросил Квиллер, указывая на корабли внизу. - Не стоит так доверять своим глазам, дружище. Например, «Сувантек» TL-1800 - только взгляни на зазубрины на соплах двигателей.
- Ты о каком говоришь? - уточнил ЛаРон, хмурясь при виде незнакомых обозначений.
- О том плоском и угловатом, с огромными досветовыми двигателями, - указал Квиллер. - Обычно тысяча восьмисотые хлам хламом: не разваливаются, но тормознутые, плохо бронированные, со слабыми щитами. Навигационные компьютеры тоже глючат по-страшному.
- Как раз для ИСБ, - пробормотал Грейв. - Пусть вся эта рухлядь под ними развалится, чтобы иэсбэшники провалились куда подальше!
- Повторяю: не верь глазам своим, - проронил Квиллер. - Эти двигатели явно шесть раз дорабатывали еще в Центре Империи. Все остальное, похоже, тоже. Не говоря о других кораблях.
- Думаешь, они идут по фальшивым документам? - спросил ЛаРон.
- Да, по несколько комплектов на каждый, - фыркнул Квиллер. - Может, мы и лучшие в Империи, но как знать, сколько из бюджета получает ИСБ?
- Какие у тебя проблемы с ИСБ, солдат? - вдруг раздался позади них мрачный голос.
У ЛаРона в животе все перевернулось. Это был майор Дрелфин из ИСБ, который устроил резню на Слезе.
- Никаких, сэр, совсем никаких, - торопливо заверил его Квиллер.
- Рад слышать. - Майор подошел к ним, держа руку на рукоятке зачехленного бластера. - А теперь у вас ровно пять секунд, чтобы объяснить мне цели своего нахождения в запретной зоне.
- Мы имперские штурмовики, сэр, - напомнил ему ЛаРон, с трудом сохраняя уважение в голосе. - Нам разрешен доступ по всему кораблю.
- И правда, - признал Дрелфин, наблюдая за потугами ЛаРона. - А почему вы не в доспехах?
- В этой зоне корабля нам разрешено их не носить, сэр. - ЛаРон тщательно подбирал выражения.
В уставе недвусмысленно значилось, что вне казарм ношение доспехов для штурмовиков обязательно. Но капитану Оззелю не нравилось, что по кораблю вечно кто-то бродит в доспехах, даже после отбоя. А поскольку командиры штурмовиков отказывались запирать своих солдат в казарменных отсеках, когда они не на службе, было достигнуто неофициальное соглашение.
- Кто издал это разрешение? - строго спросил Дрелфин. - Ваш лейтенант? Майор?