Когда возвращается радуга. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Вероника Горбачева cтр.№ 34

Вскоре в огромной зале остались лишь погрустневшая Ирис и Бомарше.

— Ты любишь кофе? — неожиданно спросил «Август». — Прекрасно. Пошлю-ка я на Мустафой-ага. Эти дуралеи и сами не знают, от чего отказались, а я — не собираюсь упускать такой случай. Вот увидишь, его кофе — напиток богов!

— Господин… А-август… — прошептала Ирис. — Я вам со-овсем не по-понравилась, да?

Огюст Бомарше ласково погладил её по руке.

— Ну что ты, глупышка. Просто для меня ты пока ещё сущий ребёнок. Да и… Дело в том, что я и впрямь люблю свою жену, и заводить шашни на стороне, даже если об этом никто не узнает, считаю свинством. У вас, кстати, свинья презираема, так что ты поймёшь меня вдвойне. Да и само то, что тебя привезли сюда насильно, мне, знаешь ли, претит. Ты ведь вряд ли сюда рвалась.

Ирис качнула головой. Всхлипнула, но сдержала слёзы, побоявшись за краску на глазах. Сказала с тоской:

— Значит, я теперь никогда не увижу Франкию…

И кто скажет определённо, что же сработало больше — детская ли непосредственность, или, напротив, извечная женская хитрость, побуждающая говорить загадками, дабы возбудить в мужчине любопытство — но только через четверть часа бывший писарь, нынешний посол Франкии и представитель Галлии, знал о Кекем всю подноготную. Точнее, то, что ему положено знать.

Приняв от почтенного Мустафы-ага чашечку и впрямь божественного кофе, он закатил глаза, изобразил в полном объёме полагающийся на долю чудесного напитка восторг… и продолжил:

— Послушай, малышка, жениться на тебе, я, конечно, не могу, но вот помочь уехать или хотя бы вырваться из этого вашего Дворца наслаждений постараюсь. Не нравятся мне эти ваши порядки, когда с девушками обращаются как со… Ну, этих слов тебе знать не положено. Пожалуй, я переговорю с вашим… как его… капа-агасы, он же по роду службы должен знать соответствующие законы и обычаи… Перехвачу его завтра, когда он за вами заедет. Кекем, я попытаюсь что-нибудь для тебя сделать. Заметь: попытаюсь. Ты сама понимаешь, что я могу чего-то не знать; но раз ты мой «подарок», и в послании султана оговорено слово «собственность» — этот момент мы и обыграем.

— И я смогу… — Ирис не поверила своим ушам. — Уехать? Пра-авда? — Погрустнела. — Н-ничего не-е выйдет. Чтобы получить та-акое право, я должна ва-ам угодить, а вы… — Она вдруг запунцовела. — Я ва-ас не привлекаю.

— Да перестань! С чего ты взяла? Я сам скажу завтра султану, что ты божественна и неповторима, и угодила мне… гхм… во всех смыслах. Надеюсь, Господь и Аллах простят мне эту маленькую хитрость, сочтя за очередной дипломатический ход, Тем более что в одном я не совру: ты мне действительно нравишься. Ты мила и непосредственна, красива и прелестно танцуешь, а ещё ты умненькая… Что-то не так?

Ирис качнула головой.

— Ве-еликого Султана не-нельзя обмануть, — сказала шёпотом. И даже оглянулась — не слышит ли кто. — Вы ра-азве не знали?

Брови Бомарше полезли вверх. Вот как? Нечто подобное послы слышали неоднократно, и рады были бы списать на извечную манию льстецов восхвалять непревзойдённые достоинства своего повелителя, причислив к последним и знаменитое Правдовидение, уникальное свойство, говорят, водящееся у особ, продвинутых духовно, возвышенных… Но… султан Тамерлан, утопивший несколько лет тому назад свою новую империю в крови, под определение возвышенного идеала никак не подходил.

Вот только хитрости и ложные шаги дипломатов он разгадывал мгновенно. Оттого и тянулись нынешние переговоры которую неделю, поскольку франки частенько действовали в соответствии с догмой оставленной одним искусным мастером на этом поприще: «Посол есть муж добрый, отправленный на чужбину, дабы там лгать на пользу своей стране». Тамерлану лгать было бесполезно.

Однако что могла об этом чудовище знать девочка из гарема? Добро бы фаворитка, выведывающая секреты своего покровителя, а то — невинное дитя, которое-то султана видело лишь издалека.

— Говорят, у него волшебный глаз, — еле слышно сообщила Кекем. И Бомарше с трудом подавил в себе желание расхохотаться. Ну, надо же! Повёлся, как мальчишка! Но последующие слова заставили его насторожиться. — Левый. Ему его однажды выбили в бою, и Повелитель ходил в повязке. А полгода назад, после бунта…

Бомарше очень хорошо помнил эту историю. Один из дальних родственников покойного Баязеда вздумал подкупить вечно безденежных янычар на свержение Хромца. Обоснование он выбрал на редкость удачное, причём законное: согласно Уложению о престолонаследии, трон Империи не мог принадлежать мужчине с каким-либо увечьем. Отсутствуй у него хоть мизинец на ноге — ему не место в Солнцеликих.

Видимо, тогда, после подавления мятежа и казней, дабы не подавать в дальнейшем повода…

— … наш знаменитый табиб Аслан-бей сделал ему новый, хрустальный глаз, который не только видит, но и различает правду и ложь. Поэтому от него ну ничегошеньки не скроешь. Я правду говорю!

— Аслан-бей, говоришь?

Бомарше задумался.

Об этом кудеснике ходило множество слухов, в том числе, и невероятных, на первый взгляд. Но прославленный медикус и ходжа Аслан-бей был отнюдь не шарлатаном, как могло показаться скептикам. Это ему обязаны появлением пять научных трактатов, из которых три посвящены медицине традиционной, а два — магической. И наделали они много шуму, показав всему миру, что Восток обошёл Западную медицину на много шагов вперёд. Кроме того, однажды самому Бомарше довелось встретиться с человеком, который получил в подарок от знаменитого лекаря железную руку взамен отрубленной в бою, и какую руку! Та сгибалась, как положено, в плече локте и запястье, сжимала и разжимала пальцы… Вот только мечом владела не слишком умело, но меч был для неё тяжёл, зато кинжалы метались виртуозно и всегда попадали в цель.

Не исключено, что слухи насчёт чудесного глаза Великого султана содержат какую-то долю истины. Ибо то, что будоражит досужие умы, никогда не рождается на пустом месте. Всегда есть какое-то основание.

Пренебрегать такими слухами — верх неосторожности.

… - Ты не пьёшь кофе? — спросил, спохватившись. — Неужели не нравится?

Ирис смущённо потупилась.

— Н-не привы-ыкла. Горький.

Она умолчала о том, что в гареме разрешалось пить кофе лишь девушкам, избранным на ложе Повелителя. Дабы те испытали прилив сил и бодрости перед предстоящей жаркой ночью. Для простых же одалисок это удовольствие возбранялось.

Бомарше засмеялся.

— Значит, он рассчитан на мой вкус. Считается, что настоящий мужчина не будет портить дар богов излишком сахара или молока. Но мы сейчас сделаем по-другому…

Он шепнул несколько слов почтенному Мустафе-кофевару, с достоинством ожидающему в сторонке очередных распоряжений, хитро подмигнул, и тот, понимающе кивнув, вновь удалился колдовать за свой столик.

Через несколько минут перед Ирис-Кекем стояла пиала с иным напитком, сдобренным едва ли не наполовину густыми горячими вкусными сливками.