Дыхание богов - читать онлайн книгу. Автор: Бернард Вербер cтр.№ 115

Я вижу гигантские пальцы на ЕГО ногах.

ЕГО ступни в золотых сандалиях.

ЕГО колени, ЕГО торс, складки золототканых одежд.

И, наконец, надо всем, ЕГО огромное лицо.

ОН смотрит на меня.

Его имя означает «светлое небо».

Третий сын Реи и Кроноса, Зевс родился на горе Ликей в Аркадии. Его отец пожирал своих детей, боясь, что они свергнут его с трона, и мать Зевса прибегла к хитрости, чтобы спасти ребенка. Она подменила его камнем, завернутым в пеленки.

Рея спрятала сына на Крите. Маленького Зевса воспитывали нимфы, питался он молоком козы Амалфеи, разделяя его с козлоногим богом Паном.

Возмужав, он низверг Кроноса и заставил его исторгнуть из своих уст братьев и сестер, а также камень, который некогда спас ему жизнь. Этот камень затем был установлен в Дельфах в память об этом событии. Затем Зевс с братьями и сестрами собрал армию олимпийцев и победил титанов, во главе которых десять лет стоял Атлант. Этот период совпадает с десятью годами непрерывных землетрясений в Греции.

Зевс победил и стал править миром. Когда мать запретила ему жениться, он впал в великий гнев и угрожал изнасиловать ее.

Рея полагала, что спасется, превратившись в змею. Но… Зевс также превратился в змею и изнасиловал свою мать.

Так началась череда похождений Зевса, ставшего великим соблазнителем и насильником. Интересно, что каждому его «мифологическому подвигу» соответствовал захват греками одной из соседних территорий.

Первой его жертвой стала та самая Метида, которая изготовила напиток, заставивший Кроноса изблевать своих детей. Соблазнив Метиду, Зевс испугался, что она также родит ему сына-отцеубийцу, и проглотил ее. После этого у него страшно заболела голова. Чтобы облегчить его страдания, Прометей пробил ему череп, и на свет появилась Афина в полном вооружении и шлеме.

Воспользовавшись способностью принимать разные обличил, Зевс соблазнил Европу, представ перед ней в образе быка. На Данаю он пролился золотым дождем, Леде явился в образе лебедя, а своей сестре Гере – в образе кукушки. Зевс прикинулся Аполлоном, чтобы соблазнить Каллисто, и принял облик Амфитриона, чтобы спать с его женой, известной своей верностью мужу. Список любовниц Зевса выглядит весьма внушительно. Однако он интересовался не только женщинами. Он «влюбился с первого взгляда» в юного Ганимеда, сына царя Троса. Ганимед считался самым красивым юношей на Земле. Чтобы похитить его, Зевс обернулся орлом.

Зевс потерпел только две любовных неудачи – с матерью Ахилла и Астерией, одной из плеяд.

Астерия не отвечала ему взаимностью, и Зевс превратил ее в перепелку. Тогда она бросилась в море – так возник остров Делос.

Эдмонд Уэллс. «Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том V

И вот передо мной Царь Олимпа.

Больше всего меня удивляет то, что он точно такой, каким я его себе представлял.

Просто поразительно, насколько это смешно – получить то, к чему меньше всего стремился. Кажется, Оскар Уайльд сказал: «В жизни есть только две настоящие трагедии. Одна – когда не получаешь того, чего хочешь, а вторая – когда получаешь. Страшнее вторая, так как, когда получаешь то, чего хочешь, чаще всего испытываешь разочарование».

Он в упор смотрит на меня.

Десятиметровый великан с белой курчавой бородой, в которую вплетены лилии, сидит на золотом троне. Белоснежные волосы львиной гривой спадают ему на плечи. Высокий, слегка выпуклый лоб охватывает золотая лента с маленькими синими бриллиантами. Под густыми бровями красные, пылающие, как угли, глаза. Его кожа необыкновенно бела. Руки огромны, мускулисты, с выступающими венами.

В правой руке он держит скипетр, из которого время от времени сыплются искры, словно по нему пробегает электрический ток. В левой руке у него шар, на котором сидит орел. Золотая тога сложными складками спадает с его плеч на колени. Голени и щиколотки оплетены золотыми ремнями сандалий, также украшенными синими бриллиантами.

Я едва дохожу ему до голени.

Он продолжает мрачно разглядывать меня, как человек, обнаруживший хомяка, который явился требовать зерен. Он произносит:

– ВОН.

Его голос звучит торжественно. Он внушает мне уважение и страх. Я не шевелюсь.

– ПРОВАЛИВАЙ!

ОН посмотрел на меня. ОН говорил со мной.

Он делает движение рукой, и ткань его тоги шумит, как ветер.

Я в ступоре не потому, что испуган или восхищен, а потому, что сознаю – передо мной тот, кто стоит на вершине иерархии душ.

И этот абсолютный монарх обращается лично ко мне. Его голос смягчается.

– Ты не понял, малыш? Я велел тебе уходить. Тебе нечего делать здесь. Ступай играть с товарищами.

Я понимаю его слова. И разрываюсь между радостью оттого, что ОН обращается ко мне, и мучительной попыткой понять смысл того, что он говорит.

Я нарушаю его покой. У него, конечно, полно более важных дел. В голове вертится вопрос, который я задаю себе всю жизнь: «Что я, собственно, здесь делаю?» Одновременно в голову лезут фразы, которые я слышал во время моих приключений: «Может быть, ты тот, кого ждут», и еще «Любовь – как шпага, юмор – как щит». Интересно, с Зевсом это сработает?

Не для того я с таким трудом добрался сюда, чтобы все бросить. Я ничто, и мне нечего терять.

Мои ноги подкашиваются, но пятки отказываются поворачивать.

Во взгляде Зевса читается неприкрытое раздражение.

– ВОН! Ты не понял? Я хочу остаться один.

Я не двигаюсь с места. Я так устал, что не смог бы этого сделать, даже если бы захотел.

Афродита сказала, что желает мне разгадать загадку, чтобы я мог увидеть Зевса. Гера, его собственная жена, сказала, что уже давно не получала от него вестей. Судя по всему, он не хочет, чтобы его беспокоили.

Как поступил бы мой учитель Эдмонд Уэллс? Не знаю. Зато я точно знаю, чего бы он делать не стал. Он не стал бы махать рукой на прощание со словами: «Не беспокойтесь, я сам закрою дверь».

Зевс смотрит на меня. Он огромен. Он подавляет все вокруг. Он наклоняется надо мной, как я когда-то наклонялся над муравьем, который собирался залезть на мой палец. Как муравей, я испуган размерами этого пальца, этого бога. Он мог бы раздавить меня одним щелчком. Я пытаюсь заговорить, но не могу.

Он хмурится. Его голос раскатами грохочет над моей головой:

– Я НЕ ХОЧУ НИКОГО ВИДЕТЬ. Слегка смягчившись, он продолжает: