Женщина, у которой выросли крылья (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Сесилия Ахерн cтр.№ 14

Клер снова говорит что-то поощрительное. Все шелестят страницами, возвращаются к началу. Она не может. Нет, только не сначала. Она не готовилась делать презентацию дважды.

В горле ком, в желудке слабость. Паника. Пузырь воздуха медленно, тихо выползает из нее. Хорошо еще, что бесшумно, но вскоре горячий и зловонный запах ее паники расползается по залу. Колин чувствует его первым. Вздрагивает и прикрывает рукой нос. Он знает, что это она. На очереди Клер. Да, вот она выпучивает глаза и тянется прикрыть ладонью нос и рот.

Она смотрит в свои бумаги, отчаянно дрожа, сильнее, чем когда-либо, и впервые за двадцать пять лет горячий румянец снова вспыхивает у нее на лице и горит, жжет ей кожу.

– По сути, – слетает с ее губ, а вслед затем она издает нервный смешок.

Все поднимают головы и таращатся на нее – с удивлением, изумлением, раздражением – каждый по-своему. Осуждающе. Бесконечно длится ужасная тяжелая тишина. Ей хочется выбежать из комнаты или чтобы пол разверзся у нее под ногами и проглотил ее.

И тут как раз все и происходит. Большая и прекрасная черная дыра открывается между ней и столом. Темная, приятная, она манит к себе. Она не успевает ни задуматься, ни испугаться. Где угодно лучше, чем здесь. Она делает шаг и летит в темноту.

Она падает, падает сквозь темноту и приземляется где-то в темноте.

– Ой, – потирает она зад. Потом, вспомнив, что случилось, прячет лицо в ладонях. – Черт побери.

– И ты тоже, да?

Она опускает руки и видит рядом с собой женщину, которая сидит, сжавшись в комок, и прячет лицо между колен.

– Где мы, а?

– Корчвиль, – стонет женщина, – о боже, какая я идиотка. – Она поднимает искаженное болью лицо.

Потом появляется еще одна женщина – в белом свадебном платье. И с бейджиком на груди, где написано: Анна. Ей все равно, что натворила Анна, она не хочет думать ни о чем, кроме своего собственного позора, снова и снова переживая его и анализируя.

– Я назвала его Бенджамин, я назвала его Бенджамин, – как заведенная повторяет Анна и смотрит на нее, будто она может понять всю тяжесть этого преступления.

– А он, значит, не Бенджамин?

– Нет! – рявкнула Анна, а она от неожиданности подскочила. – Он Питер. Питер!

– Ну да, разные совсем имена, – соглашается она.

– Вот именно. – Анна трет глаза. – Бенджамин был мой первый муж, а я в середине своей свадебной речи назвала моего нового мужа Бенджамином! Ох, надо было видеть его лицо!!!

– Чье? Бенджамина?

– Нет, Питера!

– А, понятно.

Анна крепко зажмуривается, пытаясь прогнать видение.

– Бедняжка, – сочувствует ей подруга по несчастью, с облегчением понимая, что у нее самой не так уж все и плохо. По крайней мере, ее конфуз произошел не на собственной свадьбе. Хотя – начальство, коллеги, люди, которых она каждый день встречает на работе – нет, это ужасно. Она снова горестно вздыхает.

– А ты тут почему? – спрашивает Анна.

– Я струхнула во время рабочей презентации и от страха испортила воздух в конференц-зале, где сидели мои коллеги и новый директор, на которого я хотела произвести впечатление.

– Ах, вот как… – дрогнувшим голосом говорит Анна, явно едва удерживаясь от смеха.

– Это не смешно! – корчится она и снова прячет в ладонях пылающие щеки.

Вдруг в потолке над ними открывается дыра, откуда бьет яркий свет и в глаза им сыплется песок. Вместе с песком сверху падает женщина и с грохотом валится рядом.

– О боже, – хнычет женщина. На бейджике у нее написано: Юкико.

– Что случилось? – спрашивает она новенькую, желая забыть собственное унижение. Какие же у них были лица, когда они учуяли испорченный ею воздух!

Юкико поднимает голову с болезненной гримасой:

– Я только что прошла вдоль всего пляжа, не замечая, что одна грудь вывалилась из купальника! Я еще удивлялась: почему все на меня так смотрят? И подумала: какие дружелюбные тут люди… О боже…

Потолок снова открывается. Кто-то играет на фортепиано, вкусно пахнет съестным.

В дыру прыгает женщина. Она приземляется на ноги, одергивает неприлично задравшуюся юбку и уходит одна в темноту, бормоча по-французски. Они не успевают ни прочитать ее имя, ни окликнуть ее, чтобы спросить, как ее зовут. Впрочем, им все равно.

– Интересно, надолго нас сюда отправили? – спрашивает Юкико.

– Надеюсь, навсегда, – отвечает она, усаживаясь в углу. Снова вспоминает свою презентацию, лица коллег и вздрагивает.

– Две женщины до меня улетели обратно, – говорит Анна, – наверное, подошло их время.

– Небось их перестало корчить, – замечает она, надеясь, что ее время подойдет еще при ее жизни.

– Я не дождусь, – говорит Юкико, садясь и обхватывая колени руками. Из одежды на ней только купальник. – Вся грудь была наружу… – стонет она и закрывает лицо.

Еще одна дыра открывается в потолке чуть поодаль. В дыру падает женщина.

– Господи, – хватается она за голову, – ты тупая курица, Нора! Почему ты всегда сначала говоришь, а потом думаешь?

Злополучная невеста Анна смеется, но не над новенькой – она все о своем.

– Может быть, Питера это позабавит. Мы с ним в шутку говорили, что я перепутаю имена. Но я и подумать не могла, что это произойдет на самом деле! Возможно, стоит сделать вид, что это шутка.

В потолке над ее головой появляется небольшое отверстие.

– А что случилось? – спрашивает Юкико.

– На свадьбе она назвала своего жениха именем своего первого мужа.

Глаза Юкико становятся круглыми. Отверстие вверху пропадает. Значит, Анна пока не готова вернуться. Выходит, что им всем до времени сидеть здесь.

– Вы мне совсем не помогаете. – Анна прячет лицо и снова начинает стенать. – О боже, – корчится она, – его родители, его мать, его стерва-сестрица никогда мне этого не простят!

– Но это не самое худшее, что может произойти в жизни, верно? Питер же тебя не бросит из-за какой-то оговорки? Свадьба – такое волнующее событие, и ты, конечно, нервничала. По большому счету это ерунда. Можно подумать, кто-то из вас заболел, изменил или вы поскандалили.

– Или ты поперлась к алтарю с голой грудью, – вставляет Юкико.

– Или испортила воздух в комнате, полной народу.

Юкико, которая уже знает ее историю, брезгливо морщится, а Анна смеется.

– А ведь и правда.

– Это невинная оговорка.

– Да, наверное. – Анна улыбается, и по лицу у нее разливается облегчение. – Вы правы. Спасибо, девочки.

Вверху снова появляется дыра. Шумит сливной бачок.