– Музей скоро закрывается, – доброжелательно предупредил он пикантную дамочку.
– А я ненадолго! – ответила та, изобразив своими узкими губами какое-то подобие улыбки.
– Тогда, извиняюсь, предъявите сумочку! Такой уж, извиняюсь, порядок!
– Я понимаю, порядок превыше всего!
Она открыла дорогую черную сумку и положила ее на стол для досмотра. При этом из сумочки выпала стопка купюр. Довольно основательная стопка.
– У вас деньги выпали, – проговорил Кулебяка неожиданно севшим голосом.
– Это не мои деньги, – ответила женщина и быстро взглянула на охранника.
– То есть как не ваши? А чьи же?
– Ваши!
– Мо… мои? – на какое-то мгновение Кулебяка совсем лишился голоса. – Почему мои?
– Потому что вы их сейчас возьмете и положите в карман. И если мы с вами договоримся – очень скоро получите еще столько же.
Кулебяка на глазок прикинул толщину пачки и примерно пересчитал ее сумму в рублях. Выходили очень большие деньги. А если эта странная дамочка даст еще столько же, то это будет…
С такими деньгами он сможет слетать на пару недель в Турцию и неплохо отдохнуть в отеле «Все включено». Причем не с женой, с этой старой галошей, а с буфетчицей из музейного кафетерия Зинаидой. Зинаида точно не устоит против такого предложения.
Но тут у Кулебяки мелькнуло сомнение.
Чего потребует у него эта подозрительная дамочка за свои деньги? Точнее, что он может ей предложить? Вдруг она хочет ограбить вверенный ему объект?
– Не бойтесь, я не грабитель, – проговорила та, словно прочитав его мысли. – Я ничего не собираюсь красть. Я – секретарь одного очень значительного лица. И мой шеф… он человек, мягко говоря, необычный, и он захотел осмотреть экспозицию вашего музея, но только без публики. Без посторонних. Чтобы никто не мешал ему наслаждаться искусством. У богатых, знаете, свои причуды! – Дамочка улыбнулась, как бы приглашая Кулебяку вместе с ней улыбнуться таким невинным причудам своего могущественного шефа.
– Но почему тогда вы не обратились к начальству? – пролепетал Кулебяка. – К директору… к владельцу…
– Говорю же вам – мой шеф человек необычный! И у него не очень хорошие отношения с владельцем этого музея. Поэтому я подумала, что вы поможете нам. Кто дежурит сегодня ночью?
– Ночью? Ночью дежурят Курицын и Лисицын…
– А вы можете поменяться с одним из них?
– Ну, в общем, могу… уговорю Лисицына… он не хотел выходить в ночь, так что будет только рад…
– Вот и отлично! Значит, вы выйдете в ночь, и около полуночи мы с моим шефом приедем. Как только вы нас пропустите – вы получите еще такую же стопочку купюр.
– А Курицын?
– Курицын… а давайте мы сделаем так. Когда мы приедем, вы попросите Курицына подойти к дверям, и мы сделаем ему такое же предложение, как вам. Как вы думаете, он согласится?
– Курицын-то? – охранник фыркнул. – Конечно, согласится! Да он и за половину таких денег согласится! И за четверть!
Кулебяке стало как-то обидно, что тупой и грубый Курицын ни за что ни про что получит такие же деньги, как он. Тем более что Курицын тоже поглядывает на Зинаиду из кафетерия.
– Зачем лишние деньги тратить!
– Ну, Семен Степанович, не будем жадничать! – проговорила дамочка и улыбнулась своими узкими губами. – Тем более что деньги эти не ваши и не мои.
Кулебяка заморгал: откуда эта подозрительная особа знает, как его зовут? И что еще она о нем знает?
Он хотел было спросить ее – но той и след простыл.
Кулебяка подумал было, что странная дамочка ему привиделась и что зря он накануне смешал честную русскую водку с сомнительным иностранным джином. Но тут он почувствовал в правом внутреннем кармане приятную припухлость, проверил и убедился, что там лежит та самая стопочка купюр.
А значит, ему ничего не привиделось и нужно договариваться с Лисицыным.
Был уже второй час ночи.
Семен Степанович Кулебяка из последних сил боролся со сном.
Перед ним был экран, на котором можно было видеть улицу перед входом в музей и часть набережной.
По набережной время от времени проезжали машины.
Вот одна из них остановилась в десятке метров от входа, из нее вышло несколько человек, подошли к дверям музея.
Впереди, судя по фигуре и походке, шла женщина. Она подняла голову к камере, и охранник ее узнал – это была та самая дамочка, которая приходила перед закрытием. Та самая, которая дала ему стопку денег и обещала еще одну. Она жестом показала – мол, открывай.
Кулебяка немного поколебался, но все же открыл.
Дамочка вошла первой, за ней проследовали еще пятеро. Четверо мужчин и еще одна женщина, причем эту женщину с двух сторон держали за локти. И лицо у нее было какое-то странное – то ли сонное, то ли просто обалдевшее.
– Вы же сказали, что будете только вы с шефом! – проговорил охранник вполголоса.
– Ну, вообще-то я вам этого не говорила, – возразила женщина. – Мой шеф – он такой важный человек… такие люди без охраны даже в туалет не ходят!
Охранник вынужден был признать ее правоту. Он хотел было спросить про вторую женщину, но отчего-то не решился.
– Вызывайте Курицына! – напомнила ему дамочка.
Кулебяка на долю секунды застыл в нерешительности, и тогда она похлопала его по карману – тому самому, в котором днем лежала аппетитная стопочка купюр.
Семен Степанович включил переговорное устройство и произнес слегка смущенным голосом:
– Слава, подойди ко мне на пост!
– А что такое? – отозвался коллега. – Я вообще-то занят… кстати, ты не знаешь, как зовут того чувака, который продал душу дьяволу?
– Слава, отложи свой кроссворд и подойди. Тут такое дело… в общем, не пожалеешь.
Заинтригованный Курицын отключился и через пять минут появился в холле музея. Увидев целую толпу незнакомцев, он удивленно уставился на коллегу:
– А это кто такие?
– А это, Слава, очень важные люди… – начал Кулебяка, но его знакомая дамочка улыбнулась своими узкими губами и проговорила:
– Не беспокойтесь, Семен Степанович, я сама все объясню вашему коллеге!
С этими словами она подошла к Курицыну и достала что-то из кармана. Кулебяка подумал было, что это – пачка денег, но тут же убедился, что это никакая не пачка, а маленький блестящий баллончик. Дамочка брызнула из баллончика в лицо Курицыну, тот охнул, закрыл лицо руками и без чувств повалился на пол.
– Что это?.. – испуганно проговорил Кулебяка. – Что вы с ним?.. Зачем это?.. Мы о таком не договаривались…