Преданное прошлое - читать онлайн книгу. Автор: Джейн Джонсон cтр.№ 69

— Нет, но он сказал, что оставил записку — в вашей комнате.

— В моей!..

— Извините, разве не следовало его туда пускать?

— Нет-нет, все в порядке. — Я провела ладонью по лицу. — Спасибо. — Я повернулась, уже опасаясь реакции Идриса, но лицо моего гида хранило непроницаемое выражение. — И вам спасибо, Идрис. Мы так славно провели день! — После чего опрометью бросилась прочь.

Моя комната выглядела так, словно в нее угодила бомба. Майкл постарался убрать следы своего пребывания в моей лондонской квартире, но здесь даже пальцем не пошевелил, чтобы скрыть следы обыска. Постельное белье валялось, свернутое комом, на полу, мой чемодан стоял открытый посреди комнаты. Дверцы шкафа были распахнуты, мои вещи раскиданы. Даже туалетные принадлежности в ванной разбросаны в полном беспорядке, а полотенца свалены кучей на бортике ванны.

Я прижала сумку к груди. А ведь я собиралась оставить «Гордость рукодельницы» в риаде, когда уходила нынче утром, но почему-то не смогла заставить себя с ней расстаться. Может быть, сработало какое-то шестое чувство; может, сама Кэтрин как бы направляла мои действия.

Поверх безобразия, оставленного на постели, лежал конверт. Весьма символично, подумала я с отчаянно бьющимся сердцем.

Знакомым корявым почерком Майкла было нацарапано мое имя — значит, я не ошиблась. Он последовал за мной в Марокко, выследил меня, выяснил, где я остановилась. Вся дрожа, я вскрыла конверт. Внутри оказалось несколько листков бумаги, все были завернуты в один. На верхнем было написано:

Второй листок был фотокопией очень старого на вид письма. Я начала его разглядывать и вот что прочла:

Сэру Артуру Харрису от его слуги Роберта Болито, написано в 15 день октября 1625 года.

Сэр, я пишу эта письмо в канторе гг. Хардвика и Бакла, владельцыв «Туркиш компани», Чипсайд, Лондон…

Мне вдруг стало душно. Сердце стучало быстрым стаккато. Я сложила письмо и записку вместе и засунула между последних страниц книжки Кэтрин, которую, в свою очередь, запихнула в сумочку. После чего в приступе жуткой паники рассовала свои вещи в чемодан и сумку и вытащила их во двор. Несмотря на усталость, несмотря на красоту и все прелести риада, больше здесь оставаться я не могла.

— Убегаете? — Идрис сидел за столом, в руке сигарета, дым от которой спиралью поднимался вверх, в заросли роз над его головой. Темные глаза смотрели на меня с любопытством. — Я вот подумал, что вам может потребоваться помощь…

— Помощь?

— Ну, вы говорили, что никогда не были замужем, а тут вдруг является какой — то «муж», и вы сразу становитесь бледнее луны. Вот я и подумал, что могу предложить вам свои услуги. — Он осмотрел мой багаж. — Хотя бы в роли носильщика.

— Мне нужно куда-нибудь уйти… Одну ночь как-то перебиться, — торопливо сказала я, и лишь только успела это выговорить, как поняла, что именно это и нужно: укрыться где-нибудь, спрятаться от Майкла. — Вы можете порекомендовать приличный отель? Мне страшно неудобно так подводить Наиму, и я, конечно, заплачу ей все, что должна, но здесь я оставаться не могу.

Идрис притушил наполовину выкуренную сигарету.

— Вот что, давайте-ка ваш чемодан и сумку. Я поговорю с Наимой, не беспокойтесь.

Через несколько минут я обнаружила, что сижу на заднем сиденье маленького синего «пежо» со знаком такси на крыше. С зеркала заднего вида свисали амулеты и какие-то оккультные знаки, болтаясь на ходу под аккомпанемент древней, разболтанной подвески, жалобно скрипевшей под тяжестью моего багажа.

— Куда мы едем? — Я была одна-одинешенька, и я была в Африке. И теперь, когда я уехала из риада, никто уже не знает, где меня искать; никто не хватится, даже если исчезну. Можно ли доверять Идрису? Я припомнила, в какой нервный шок он меня вверг совсем недавно, и ощутила, как сомнения разъедают душу и желудок, надоедливые и настырные, как больная крыса.

— Я везу вас к себе домой, — сообщил Идрис, не оборачиваясь.

От этого я вовсе не почувствовала себя лучше.

Роберт

Сэру Артуру Харрису от его слуги Роберта Болито, написано в 15 день октября 1625 года.

Сэр, я пишу эта письмо в канторе гг. Хардвика и Бакла, владельцыв «Туркши компани», Чипсайд, Лондон, чтоб сообщить о моих передвижениях. Я позволил себе самому принять сирьезное ришение, такое, которое Вы вряд ли одобрите и благаславите…

Слухи о судьбе тех, кто пропал в то ужасное июльское утро из церкви в Пензансе, разнеслись по западным районам Корнуолла, словно летучие мыши, изгнанные с колокольни. Одни обвиняли во всем дьявола, другие видели в этом промысел Божий, повторяя тирады безумной Энн Бэдкок. Эндрю Томас робко признался, что видел корабли каких-то мародеров или грабителей, входившие в гавань Пензанса, в то время, когда должен был сидеть в церкви, но не пошел туда, а остался дома с больной головой после вчерашней попойки в «Дельфине», где рн точно перебрал эля. В тот момент он решил, что это именно эль продолжает туманить ему башку, но когда поднялся шум и крик, то понял, что и впрямь видит банду налетчиков, темнокожих, в тюрбанах, размахивающих саблями.

Они налетели на город и вскоре убрались прочь, уводя с собой большое количество его сограждан, взятых в плен, включая мэра и олдермена. И это вовсе не алкогольный бред, а истинная правда. Три корабля, сообщил он городскому совету, плача, дрожа и заламывая руки. Одна великолепная каравелла и два иностранных на вид корабля с латинскими парусами и беспалубные. Он опознал в них шебеки, хотя прошло уже немало времени с тех пор, как сам бороздил воды Средиземного моря, где в последний раз видел подобные суда. Но именно последняя подробность, а также его описание экипажей дали возможность предположить, кто такие были эти разбойники. Скорее всего пираты из Берберии, известные своей смелостью и жестокостью, с какой они обращались со своими пленниками, которых, наиболее вероятно, повезли теперь в Алжир или Тунис, а может, и еще дальше, ко двору их владыки, Великого Турка, — в Константинополь.

Когда Робу сообщили о прибытии письма от Кэт, он стоял во дворе фермы в Кенджи и разглядывал упряжь, которую вертел в руках, гадая при этом, зачем он вообще вытащил ее из конюшни и для чего она ему понадобилась. Джордж Парсонс нашел его там в необычно задумчивом состоянии (необычном, потому что все знали Роберта Болито как человека практичного и деятельного, который к любой работе подходит со вниманием и прилежанием и всегда действует быстро и с готовностью). Джорджу пришлось три раза его окликнуть по имени, прежде чем Роберт отозвался. С самого дня набега Роб, к собственному удивлению, пребывал именно в таком состоянии: погруженный в задумчивость. Думать он мог только о Кэт, о том, жива ли она. Он существовал в каком-то заторможенном состоянии, не замечая течения дней и надеясь на одно: выяснить, куда ее могли увезти, и тогда уже решить, какие следует предпринять действия. Роберт был не из тех, кто склонен к самоанализу, так что сообщение о похищении Кэт само по себе стало для него страшным шоком.