Мистическое кольцо символистов - читать онлайн книгу. Автор: Мария Спасская cтр.№ 64

– О чем это вы? – наивно поглядывая то на одного, то на другого, завертел головой Донат Ветров.

Ротмистр сложил ладони на груди и покаянно обронил:

– Все-все, господа, молчу.

– Так вот. Букинист тоже обожает свою пассию, но у Ольги Павловны есть коварная подруга – танцовщица Лили Грин. И танцовщица решает совратить добропорядочного букиниста.

– Ангела каждому лестно запачкать, – стремясь загладить неловкость, поддакнул ротмистр.

– Картина третья. Лили Грин назначает букинисту встречу в меблированных комнатах на Оленьей улице, сообщив, что с его возлюбленной случилось несчастье и подробности он узнает, только когда прибудет в номера. Мужчина прибывает в номера…

– Что-то тут не сходится, – поморщился Чурилин. – А как же цветы? Лев Тихомиров шел в номера с букетом роз и явно на свидание.

– Не придирайтесь, Василий Степанович. Возможно, Лев и шел к Лили с определенными намерениями, тем более что эта девица с довольно гибкими моральными устоями и от нее все что угодно можно ожидать…

– Вы что же, были с ней знакомы?

– Не важно. Главное, что зрителю, а тем более присяжным заседателям, которые будут выносить вердикт Ольге Павловне, о намерениях букиниста знать вовсе не обязательно. Итак, наш ангелоподобный Лев Тихомиров прибывает в двести двенадцатый номер, но застает там не ждущую помощи Ольгу Павловну, а лежащую на кровати развратницу Грин. Наш букинист начинает ее стыдить…

– Вот как? Стыдить! – прыснул ротмистр. – Серьезно?

Фон Бекк нахмурился и строго повторил:

– Именно стыдить. Берет Лили за руку и пытается поднять с кровати. Лили дергает Льва за руку и опрокидывает на себя. Лев падает на Лили, и в этот момент в номер входит Ольга Павловна, которую заранее вызвала подлая подруга, желая унизить и оскорбить. Лев Тихомиров вскакивает с кровати и в смятении бросается за ширму. Лили плачет и кричит, что ее изнасиловали, и Ольга Павловна, желая защитить бедняжку, хватает с тумбочки цветочную вазу и бьет любимого по голове. Лили уже не плачет – она демонически хохочет, выкрикивая, что все это ложь и что она сама собиралась совратить букиниста, но он не поддался ее чарам. Тогда обезумевшая Ольга Павловна накрывает лицо подруги подушкой.

– Только бы не слышать гадкого смеха, – зачарованно прошептал Донат Ветров, единственный из всех принявший сценариус близко к сердцу.

– Совершенно верно, – с благодарностью взглянул на помощника фон Бекк. – Затем впавшая в безумие Ольга Павловна выбегает на улицу и бежит по набережной, раскинув руки. Это финал.

– Ну что же, должно получиться, – одобрил Чурилин. – Половина фильмы у вас уже есть – я имею в виду кадры с мест преступлений.

– Осталось игровую часть доснять. Василий Степанович, дорогой вы мой, в который раз прошу! Не откажите сыграть самого себя…

– И не просите, играть не стану! И так вы меня все время снимаете, и мне это изрядно надоело.

– Я готов сыграть Чурилина, – выступил вперед растроганный Донат.

Фон Бекк критически оглядел его высокую поджарую фигуру, обреченно вздохнув:

– Тогда уж лучше, как и прежде, истопника Акима попросить, он больше фактурой на Василия Степановича походит. Ну а ротмистр, я полагаю, от съемок не откажется?

– Само собой, всегда готов, – польщенно заулыбался Шалевич. – Только, Герман Леонидович, я там у вас в гараже масленочку и шланг на полке видел, да постеснялся взять. Мне очень нужно.

– Да забирайте все что вздумается, – махнул рукой фон Бекк. – В роли Ольги Павловны выступит кузина Галочка, Лили сыграет Муся из труппы народного театра.

– Белецкая?

– Она. Давно просила, чтобы я сочинил для нее роль. Вот и случай представился.

– А кто же будет играть Льва Тихомирова? Неужто вы сами?

– Зачем же сам? Хочу Андрея Белого просить. Я с ним по Поливановской гимназии знаком, полагаю, что не откажет. Тем более и внешне он походит на нашего погибшего ангела.

– Конечно, согласится, – кивнул Шалевич, вдохновленный обещанием фон Бекка позволить порыться в его гараже и взять все что понравится. – Белому любая слава годится. Уж очень гордыня у Бориса Николаевича велика.

– Ну что же, завтра с утра отправлюсь к поэту с нижайшей просьбой, и, если не откажет, то, полагаю, на днях мы сможем приступить к съемкам. Донат, – обернулся фон Бекк к помощнику, – я тебя попрошу, отсмотри отснятый материал и подготовь, пожалуйста, декорации для каждой сцены. В средствах не ограничиваю, если будет нужда в художниках, обращайся к нашим. Не сможет Врубель, проси Коровина.

Следователь Цой не верил, что план Карлуши удастся. Какой нормальный человек клюнет на столь очевидную подставу? Подкинуть бриллианты в ванную, чтобы гость, зайдя помыть руки, прихватил их с собой. На это только глупец поведется. Или патологический жадина, каковым, по уверению Карлинского, и был Влад Яковлев.

– Да говорю тебе, Яковлев не устоит! Обязательно стянет колечко! Я заочно у него диагностировал паранойяльную психопатию с идеями отношений и уверен в диагнозе на девяносто восемь процентов, – прохаживаясь по коридору в ожидании Сони и ее нового знакомого, горячился Карлинский. – Короче, правильно сделали, что установили в ванной камеру, гарантирую – будет что снимать.

И оказался прав. Тренер Академии Ангелины Цатурян купился на дешевую приманку, и теперь, мрачный, сидел в столовой в ожидании своей судьбы.

– Я бы и рад тебе помочь, Владик, – задушевно басил Карлинский, – но, уверен, что Виктор Максимович не позволит. Ты пойми, голова садовая, тебя взял с поличным следователь прокуратуры! Имей в виду, Софья уже строчит заявление о пропаже бриллиантового кольца огромной ценности. Виктор Максимович прямо сейчас составит протокол изъятия пропажи, к которому приложит видеоматериал. А я и Вера Донатовна Ветрова – соседи обворованной Софьи Михайловны Кораблиной – как свидетели подпишем этот документ. И вызовем полицию. Минут через десять за тобой приедут и увезут. И придет в движение машина правосудия. Твоя жизнь разделится на «до» и «после». Выйдешь ты, я думаю, лет через пять, но уже не будешь так пригож и самоуверен. И зваться будешь женским именем. В тюрьме таких смазливых парнишек очень даже любят.

– Чего надо, говорите, – чуть слышно выдохнул морально раздавленный пленник, и Вик заметил, как Карлуша удовлетворенно усмехнулся.

– А надо нам, Владик, чтобы ты рассказал о своей подруге Ангелине Цатурян.

– Она мне не подруга, а работодательница. Я на Цатурян работаю.

– И много платит?

– Вам зачем?

– Перекупить тебя хотим.

– Квартира мне нужна в Москве. Геля обещала.

– Обманет, – протянул Карлинский скептически. – А я не обману. Квартиру, правда, не гарантирую, сам, вон, видишь, по коммуналкам мыкаюсь. А тысяч пятьдесят за информацию подкину.