Энергия и цивилизация - читать онлайн книгу. Автор: Вацлав Смил cтр.№ 115

Другой особенностью современного вооружения, определяющей высокие потребности в энергии, является то, что его используют в масштабных соединениях. Наиболее крупная танковая атака в 1918 году состоялась при участии 600 машин (сравнительно легких моделей по меркам времени), но почти 8000 танков, 11000 самолетов и более 50 тысяч пушек и реактивных минометов были развернуты Красной армией перед финальным наступлением на Берлин в 1945 году (Ziemke 1968). Как пример интенсивности современного вооружения можно привести операцию «Буря в пустыне» (январь – апрель 1991 года) и месяцы перед ней («Щит пустыни», август 1990-январь 1991 годов), когда 1300 самолетов совершили более 116 тысяч вылетов (Gulflink 1991).

Другим феноменом, который в значительной степени отвечает за рост общих энергетических затрат, является необходимость резко увеличить производство военного снаряжения в очень короткие периоды времени. Две мировые войны – лучшие тому примеры. На август 1914 года Британия имела всего 154 военных самолета, но четырьмя годами позже на фабриках в авиационной отрасли работало 350 тысяч человек, которые производили 30 тысяч самолетов в год (Taylor 1989). Когда США объявили войну Германии в апреле 1917-го, у них было менее 300 второсортных самолетов, не способных нести пулеметы и бомбы, но тремя месяцами позже Конгресс одобрил беспрецедентную сумму в 640 миллионов долларов (почти 12 миллиардов в ценах 2015 года) на постройку 22500 двигателей «Либерти» для новых истребителей (Dempsey 2015). Рост промышленности в Америке во время Второй мировой был еще более впечатляющим.

За последний квартал 1940 года только 514 самолетов было поставлено в ВВС США. Общее количество за 1941 год достигло 8723, в 1942-м – 26448, в 1943-м превзошло 45000, а за 1944 год заводы США выпустили 51 547 новых самолетов (Holley 1964). Производство самолетов было самым мощным сектором военной экономики: в нем работало два миллиона человек, на него уходила четверть всех издержек, и в результате США выпустили 295959 самолетов, по сравнению с 117 479 в Британии, 111 784 в Германии и 68057 в Японии (Army Air Force 1945; Yenne 2006). В конечном итоге победа союзников стала результатом их превосходства в области обуздания разрушительной энергии. К 1944 году США, СССР, Великобритания и Канада производили в три раза больше военного снаряжения, чем Германия и Япония (Goldsmith 1946). Увеличение разрушительной силы оружия и рост концентрации доставки взрывчатых веществ можно проиллюстрировать, сравнив как отдельные события, так и боевые потери (примечание 6.17).

Расчет энергетических затрат в больших вооруженных конфликтах требует установления важных произвольных границ того, что необходимо включить в общую сумму. Общества в смертельной опасности не разделяются на два четко разграниченных сектора, гражданский и военный, и военная мобилизация экономики касается практически всех видов деятельности. Доступные подсчеты определяют общие затраты США в крупнейших конфликтах XX века в 334 миллиарда долларов для Первой мировой, 4,1 триллиона для Второй мировой и 748 миллиардов для Вьетнамской войны (1964–1972 годы), если выразить их в долларах 2011 года (Daggett 2010). Выражая эти затраты в необходимой валюте и умножая суммы на поправленные средние величины основных показателей энергоемкости из ВВП страны, можно получить более-менее обоснованные приближения к минимальным энергетическим затратам в разных конфликтах.

Поправки требуются, поскольку промышленность и транспорт в военное время потребляют больше энергии на единицу продукции, чем в случае средней единицы ВВП. В качестве приближения я выбрал последовательные множители 1,5, 2 и 3 для трех конфликтов. Согласно таким расчетам, участие в Первой мировой потребовало около 15 % всего потребления энергии в США в 1917 и 1918 годах, в среднем составило 40 % во время Второй мировой и не более 4 % во время Вьетнамской войны. Пиковые значения: 54 % для США в 1944 году, 76 % для СССР в 1942-м, и примерно столько же для Германии в 1943-м.

Нет очевидной корреляции между общим использованием энергии и успехом в развязывании современных актов агрессии (или их предотвращении). Яркий пример позитивной корреляции между энергетическими инвестициями и полной победой – мобилизация в США во время Второй мировой войны, результатом которой стал рост в 46 % общего использования первичной энергии между 1939 и 1944 годами. Можно также сказать, что Америка еще сильнее доминировала во время Вьетнамской войны, когда количество взрывчатых веществ, пущенных в ход, в три раза превысило то, что было в бомбах ВВС США во время Второй мировой, упавших на Японию и Германию. Кроме того, Америка имела ультрасовременные реактивные самолеты, вертолеты, авианосцы, средства уничтожения листвы, но все же по ряду политических и стратегических причин не смогла превратить свое доминирование в победу.

Отсутствие любой корреляции между затраченной энергией и полученными результатами наиболее очевидно иллюстрируют террористические атаки. Полностью переворачивая парадигму холодной войны, когда оружие было экстремально дорогим в производстве и оставалось привилегией государств, террористы используют оружие дешевое и доступное для всех. Нескольких сотен килограммов ANFO (нитрат аммония/жидкое топливо) для того, чтобы набить взрывчаткой автомобиль, или нескольких килограммов мощного ВВ (часто начиненного обрезками металла), пристегнутых к телу смертника, достаточно, чтобы вызвать десятки или даже сотни смертей (в 1983 году две бомбы в грузовиках убили 307 человек, большей частью американских военнослужащих в их казармах в Бейруте), и много большее количество ранений, и в конечном итоге запугать избранную целью группу людей.

19 угонщиков 11 сентября не имели оружия, кроме нескольких ножей, и вся операция, включая уроки пилотирования, стоила менее 500 тысяч долларов (bin Laden 2004, 3). В то же время самые скромные оценки (финансовая ревизия Нью-Йорка, проведенная через год после атаки) дают цифру прямых потерь города в 95 миллиардов, включая около 22 миллиардов на восстановление зданий и инфраструктуры, и 17 миллиардов в потерянной заработной плате (Thompson 2002). В масштабах страны все это означает потери в ВВП, падение биржевых котировок, потери в авиационной и туристической индустрии, увеличение ставок страхования и фрахтовых ставок, рост расходов на безопасность, и в общем обходится в более 500 миллиардов долларов (Looney 2002). Если добавить сюда даже только некоторые расходы на последующее вторжение в Ирак и его оккупацию, то сумма будет выше триллиона. Как показало время, прошедшее с момента атаки 11 сентября, не существует простого военного решения для подобных случаев, поскольку классическое мощное оружие и новейшие умные машины лишь частично эффективны против фанатично настроенных индивидуумов или групп, готовых умирать во время терактов.