Закат империи - читать онлайн книгу. Автор: Олег Суворов cтр.№ 78

Однажды Максимиан набрёл на люминарий — вертикальный колодец, обложенный кирпичом, который вёл на поверхность и был нужен для вентиляции штреков. Там, наверху, был ещё день, и поэт, видя над собой четырёхугольный клочок тёмно-синего неба, устроил себе небольшой отдых, чтобы вдоволь надышаться свежим воздухом. Где-то высоко-высоко пролетела стая птиц, и он с невольным изумлением почувствовал себя в положении узника, наблюдающего за ними из окна темницы. А ведь он стал этим узником добровольно и в любой момент может отказаться от своих поисков и выбраться на поверхность! Но как тогда возвращаться в монастырь и смотреть в глаза Беатрисы? А вдруг Северин Аниций уже казнён и он напрасно старается его спасти? А вдруг никакого хода в подземелья городской тюрьмы не сохранилось? Но нет, ведь он сам всего два дня назад сумел добраться до какого-то винного погреба, отгороженного от штрека лишь дубовой перегородкой. Сквозь щели этой перегородки Максимиан сумел рассмотреть двух слуг, переливавших вино из бочки в большие амфоры. Более того, подслушав их разговор, он узнал об аресте принцепса сената Симмаха и смерти Корнелия Виринала, которого народная молва называла героем, павшим во имя величия Рима. Максимиан был так потрясён гибелью друга, что отполз подальше в штрек, чтобы не выдавать себя, и затрясся в глухих рыданиях. Как чудовищна и несправедлива судьба, в какое отвратительное время он живёт! Лучшие люди погибают или сидят в тюрьмах, и это позволяет мерзавцам чувствовать себя хозяевами жизни! А поскольку злые в отличие от добрых ведут себя совершенно непредсказуемо, руководствуясь в своих поступках не моральными принципами, а лишь собственными порочными прихотями, постольку ни один рядовой гражданин не может чувствовать себя в безопасности, не может быть уверен в любом, случайном или неслучайном несчастье, которое способно разразиться над ним каждый день и каждую минуту. Но у него, Максимиана, есть Беатриса, и это единственное, ради чего стоит жить и дорожить жизнью. Даже поэзия оказывается неспособна придать мужество под ударами судьбы, и только любовь может озарить жизнь тем смыслом, который позволяет дорожить любыми, даже самыми ничтожными мгновениями.

Его размышления были прерваны двумя грубыми мужскими голосами, доносившимися с поверхности земли. Максимиан насторожился и снова заполз в штрек, ожидая, что последует дальше. Говорили по-готски, но он немного знал этот язык и сумел уловить смысл разговора.

— И эти старые шлюхи ещё пытались содрать с нас чуть ли не вдвое больше! — со смехом заявил один из мужчин. — Если бы они остудили свою похоть и остановились, то, глядишь, и спасли бы свои потрёпанные cunni.

— Но платья с них всё же надо снять, — заявил второй. — Пусть это и тряпьё, мы продадим это в городе за несколько сестерциев.

— Однако это опасно, Алистарт! Нас могут заподозрить в убийстве.

— Не болтай ерунды! Кого интересует жизнь этих тварей и кто их будет искать?

Послышалась какая-то возня, и через несколько мгновений мимо Максимиана пролетел труп обнажённой женщины, с глухим звуком шлёпнувшись на дно колодца. За ним последовал и труп второй женщины, который упал поперёк тела её подруги. У обеих было перерезано горло, а под большими грудями зияли глубокие раны. Одна из женщин упала так, что её лицо оказалось обращено в сторону Максимиана, который с невольным ужасом увидел смотрящий на него тусклый приоткрытый глаз. Пятясь, как рак, он отполз в глубину штрека, а затем поднялся на ноги и пошёл назад.

Во время своих подземных странствий он уже не раз находил скелеты, причём на многих из них ещё сохранились остатки одежды, но свежие трупы пришлось увидеть впервые. Впрочем, в этот же день, когда они вновь встретились с Афранием в той самой пещере, где хранили запасы провизии и воды, его слуга имел самый торжествующий вид. Оказывается, он тоже нашёл труп и был абсолютно уверен, что это труп именно того человека, которого послали спрятать сокровища.

— В этих пещерах то и дело находишь чьё-нибудь тело, — с сомнением заметил Максимиан. — Не горячись.

— О нет, господин, я уверен, что не ошибся, — восторженно блестя глазами, заявил Афраний. — Во-первых, он был убит не больше месяца назад, поскольку уже совсем не воняет и превратился в мумию. Во-вторых, его убили несколькими ударами кинжала. Ну и, в-третьих, убийцы, видимо, поленились закапывать труп, а просто положили в тупиковый штрек и завалили камнями.

— Ну, хорошо, хорошо, — сонно пробормотал Максимиан, закутываясь в плащ и укладываясь поудобнее, — желаю тебе завтра найти своё сокровище...

— Давай поищем его вместе, господин! — горячо сказал слуга, подсаживаясь к нему поближе. — Вдвоём мы найдём его быстрее и тогда поделим пополам, а после этого начнём искать ход в городскую тюрьму.

«Странное благородство! — подумал Максимиан, не открывая глаз. — Он хочет поделиться со мной тем, что едва не стоило ему жизни. Впрочем, а существует ли вообще этот клад?»

Афранию явно не спалось. Максимиан слышал, как долго он ходил по пещере, рассматривая изображённые на стенах сцены из Библии, а затем неожиданно спросил:

— Господин, ты уже спишь?

— Нет.

— Тогда позволь задать тебе один вопрос.

— Спрашивай.

— Когда-то давно, ещё во времена империи, когда наши предки были язычниками, они избегали всякого напоминания о смерти и даже хоронили своих покойников за пределами городов. Но почему христиане так упорно стремятся постоянно напоминать о смерти? Неужели можно быть счастливым, всё время помня о ней и окружая себя изображениями покойников и могил?

Подобный вопрос да ещё из уст простолюдина оказался для Максимиана настолько неожиданным, что он даже открыл глаза.

— Не знаю... никогда не задумывался. Впрочем, постой, постой... — Он поворочался и сел на своём жалком ложе, напряжённо хмуря лоб. — Наверное, это связано с представлением о загробном мире. Язычники думали, что после смерти попадают в Аид, где их всех ждёт одна и та же ужасная участь... А христиане верят в рай, а потому не боятся смерти!

Афраний с сомнением покачал головой.

— А мне кажется, наоборот, они боятся её даже больше язычников. Боятся настолько, что пытаются привыкнуть, думая о смерти...

— Но разве к смерти можно привыкнуть?

Вопрос этот остался без ответа, но, уже засыпая, Максимиан подумал о том, что привыкнуть можно лишь к зрелищу чужой смерти, но не к мысли о своей собственной.

Когда он проснулся, — а они уже настолько потеряли представление о времени, что даже не знали, когда утро, а когда глубокая ночь, — Афраний снова и ещё более настойчиво повторил свою просьбу, уверяя, что уж сегодня-то они точно найдут закопанный клад. Согласиться на его уговоры Максимиана побудило одно простое соображение: если они всё же найдут это сокровище и оно окажется достаточно велико, то у него появятся средства для покупки небольшого загородного поместья или хотя бы фермы, чтобы жить там вдвоём с Беатрисой.

Итак, они двинулись в путь и спустя какое-то время миновали тот штрек, где Афраний обнаружил убитого человека. Они шли несколько часов, пока не набрели на ещё одну пещеру. Здесь Максимиан и Афраний посовещались и решили разойтись в разных направлениях, тем более что от того места, где они стояли, вело сразу четыре штрека. Прошло ещё два часа бесплодных блужданий, пока они не зашли в тупик и вынуждены были вернуться к исходному месту.