Неприятности по обмену - читать онлайн книгу. Автор: Анна Бахтиярова cтр.№ 38

— На свою зарплату новые футболки купишь взамен испорченных, — изрекла бабушка Анфиса, с тоской взирая на выцветшее платье. — У меня пенсия не резиновая. И отцовской — по инвалидности — на все нужды не хватает. Ты же знаешь, на Николае самом вещи горят. Не напасёшься.

— Хорошо, — пробормотала девочка, глядя в пол.

Как же неприятно быть бедной! Дома Мика никогда не озадачивалась, сколько стоят её платья и остальные вещи. Воспринимала их появление, как нечто само собой разумеющееся.

— Сходи к Серафиме Фёдоровне, — велела бабушка со вздохом.

— Зачем? — брови девочки поползли вверх. Только вчера раздумывала, как устроить встречу с хозяйкой полосатого кота и расспросить о колдунье в мужском костюме.

— У неё яйца кончились, попросила три штуки взаймы. Сама не идёт, говорит, нога разболелась. Симулянтка! А у меня сил нет на шестой этаж подниматься. У них в подъезде опять лифт не работает.

— Я схожу, — с готовностью заверила Мика.

Хотелось сегодня сделать хоть что-то полезное для бабушки Анфисы.

* * *

Серафима Фёдоровна поджидала на пороге, опираясь на палку. Выглядела хуже обычного: седые волосы висели паклей, на подоле старого домашнего платья красовалось жирное пятно. Если старушка и притворялась больной, то актрисой была потрясающей. Заковыляла по квартире убедительно.

— Проходи-проходи, — позвала она девочку в комнату. — Поможешь мне.

Мика приуныла. Помощница из неё выходила криворукая.

Обстановка гостиной была отлично знакома: коричнево-желтые ромбы на стенах, кресло со следами кошачьих когтей. Сколько раз девочка заглядывала сюда из картины прадеда! Новым оказался затхлый запах, вызывающий тошноту. Не помешало бы открыть настежь окно и устроить грандиозное проветривание.

Но Мика не показала, что ей неприятно. Села рядом со старушкой на скрипучий диван.

— Держи, — Серафима Фёдоровна протянула пакет, доверху наполненный толстыми красными нитями. — Никак не соберусь пряжу распутать. А у тебя пальцы покрепче моих. Умеешь клубки сматывать?

Мика кивнула. Она не умела, но видела, как это делали служанки.

— Вот и славно, — обрадовалась старушка и, пока девочка соображала, с какой стороны подступиться к работе, забросала её вопросами. — Как у Анфисы Петровны дела? Не болеет? А отец? Говорят, опять чудит?

— Чудит? — переспросила Мика, с трудом поймав кончик нити.

— Песни на улице горланит, — поведала Серафима Фёдоровна. — Ты не подумай ничего дурного, — добавила она проникновенно. — Коля — парень не злой. Я всегда его жалела. Но не люблю, когда он глупости болтает.

Мика несколько раз обмотала красную нить вокруг пальца, сняла маленький моток и принялась накручивать слой за слоем. Получалось не особо аккуратно, но старушка не возражала. Разговор интересовал сильнее пряжи.

— Глупости? — переспросила девочка. — Какие?

— Сама знаешь. Про колдовство болтает.

— А-а-а-а, — протянула Мика многозначительно, раздумывая, как перейти к нужной теме и не напугать хозяйку квартиры.

— Папа очень впечатлительный. Из-за болезни.

— Ха! Впечатлительный! — Серафима Фёдоровна сердито засопела. — Лучше скажи — глупый. Ну-ну, не обижайся, — добавила она мягче и похлопала девочку по руке. — Я говорю, как есть. От правды не убежишь. Главное, чтоб отец твой в неприятности не загремел с его любознательностью и интересом ко всему необычному.

Мика напряглась, нить натянулась.

— Вы о похищениях?

Старушка яростно кашлянула. Посмотрела испепеляющим взглядом. До леди Деметры в гневе ей было далёко, но конкуренцию леди Малене она составила определенно.

— Я знаю, что болтают другие, — пробормотала Мика, тушуясь. — Но с Полиной что-то плохое случилось. Её увели, а мне никто не верит.

Девочка попала в яблочко. На лице Серафимы Федоровны отразилось любопытство.

— Увели, говоришь?

— Странная женщина в мужском костюме увела, — девочка изобразила ужас, откладывая клубок. Округлила глаза, как делала это Риа, рассказывая что-то запретное. — Я сама видела. Клянусь! Я в торговом центре работаю. Шутом. Дамочка вошла в служебный коридор вместе с Полиной. Но окна… то есть, эти… как их? Камеры! Они не записали колдунью. Только Полину.

Старушка слушала, тяжело дыша от напряжения.

— А дальше? — потребовала она.

Девочка пожала плечами и правдоподобно всхлипнула.

— Не знаю. Полина обратно не вышла. Колдунья тоже. Я рассказала об этом, но начальница отругала. Мол, я всё выдумала.

Старушка поднялась с дивана и принялась ходить туда-сюда по комнате. Даже про больную ногу запамятовала, хотя и прихрамывала.

— Значит, увела, — бормотала она. — Опять увела.

— Куда увела?

Серафима Фёдоровна поджала губы, раздумывая, заслуживает ли девочка доверия.

— Так и быть, расскажу, — решилась она. — Только уговор. Твоей бабушке ни слова. А то опять со мной разговаривать перестанет.

Мика поспешно закивал. Конечно-конечно. Ни единого слова! Нельзя упускать возможность узнать тайны колдуньи. Бабушка всё равно не поверит, заикнись внучка о чём-то необычном и загадочном.

Серафима Фёдоровна вновь устроилась на диване. Отбросила седые волосы с усталого лица.

— Год назад это случилось. Первое похищение. Ты же помнишь? В начале лета.

— Смутно, — соврала Мика. Откуда ей знать, она тогда в «Жемчужной короне» жила.

Старушка глянула подозрительно, но сразу смягчилась.

— Понятно, — протянула она ворчливо. — Анфиса тебя бережет, носится, как курица с яйцом. Подробностей не рассказывает. В общем, Ольга Дубина с сыном пятилетним пропали. Ушли из детсада, но до дома не добрались. Дело было в пятницу, а хватились их в субботу. Жили-то Ольга с Илюшей вдвоем.

Оказалось, тревогу забила соседка. Дубины собирались с ней на дачу, но дверь не открыли. Стражи порядка сбились с ног, разыскивая пропавших. Помогали и простые люди. Взрослые и дети раздавали на улицах портреты матери с сыном, развешивали объявления на столбах и заборах. Но ничего не помогало. Ольга с Ильёй будто сквозь землю провалились.

— Может, и провалились, — грустно вздохнула Серафима Фёдоровна. — Никто же не знает, где они пропадали неделю.

Дубиных нашли в сквере недалеко от дома. Ольга сидела на скамейке и смотрела перед собой.

— Совсем как отец твой, когда вы на Цветочной улице объявились, — поведала старушка, переходя на мистический шепот. — Так бы и сидела горемычная до ночи. Но Илюша заплакал. Прохожие и всполошились.

— Что они рассказали? — Мика наклонилась от волнения вперёд.