Первенец - читать онлайн книгу. Автор: Дэлия Мор cтр.№ 69

- Амадей, ты лопаты взял?

- Так точно. Но думаю, копать не придется. Не застрянем.

- Это уж как повезет, - проворчал Нурий, выезжая на дорожку до главных ворот. - Снег сыплет и сыплет, а бульдозер уже уехал чистить подъезды к базам.

- Его Превосходство утром возили, только в одном месте до трассы переметы видели, - жизнерадостно ответил охранник.

- Вот там сейчас и сядем, - зло оборвал Нурий, добавляя газ.

Крупные снежинки врезались в лобовое стекло и гибли под щетками дворников, размазываясь густой мокрой кашей. Завесу снегопада фары не пробивали дальше капота. Мужчины затихли, вглядываясь в едва заметную на снегу колею. А потом на дорогу начали наползать первые переметы.

- Пристегнитесь, дарисса, - попросил водитель, - сейчас будет трясти.

Куна пристегнулась сразу же, как села в машину, Наилий приучил. И теперь только сильнее вцепилась в ремень, чувствуя, с каким трудом под днищем в снегу проворачиваются колеса. Внедорожник греб из-под себя, как зверь лапами, недовольно ворча высокими оборотами двигателя. Переметы лежали островками, давая короткие передышки на ровных, незанесенных участках. Но каждый следующий сугроб был выше предыдущего. Колеса поднимали фонтаны снега, и он водой уже заливал капот.

- Стой, Нурий! - вскрикнул Амадей, хватаясь за ручку над окном. - Влетим же!

- Разобьем, снег легкий.

Внедорожник с глухим стуком врезался в перемет. Снег волной цунами поднялся до крыши и рухнул на лобовое стекло, наглухо его запечатав. Нурий вел вслепую, дворники не успевали разгрести снег, как сверху обрушивалась следующая волна. Куна чуть не закричала от испуга, но не смогла закрыть глаза. Отчаянная смелость водителя завораживала до нездорового восторга. Нурий будто понимал, куда несется автомобиль и твердо держал его на дороге. Переметы оборвались внезапно, внедорожник сбавил ход, стряхивая дворниками снег и Куна снова увидела мутную завесу снегопада.

- Уфф, мощно прокатились, - выдохнул Амадей, щелкая ремнем и поворачиваясь назад, - дарисса вы в порядке?

У него ужас плескался в глазах, но улыбался охранник еще шире, чем вчера. Пьяный от радости и безумно красивый. Весь нараспашку и свободнее вольного Тарса. Будто не жил по Инструкции в одинаковой для всех форме, не ходил строем по плацу и не отвечал бесконечно: «есть» и «так точно».

Для счастья не нужны генеральские погоны, сектор и тридцать три легиона. Оно всегда внутри и мы сами запираем его в клетку долга, обязательств, ответственности. Насильно перетаскивая туда еще и тех, кто рядом.

Простая дарисса из рабочего квартала мячиком прыгала по сектору и теперь летела на другой материк. А могла остаться дома, как Регина, и каждый вечер встречать любимого мужчину со службы, накрыв стол на маленькой кухне. Тихо. Спокойно. Как все.

Но Равэнна исчезла за спиной, Дарион спал в животе и генерал ждал на аэродроме.

- Все хорошо, - через силу улыбнулась Куна, - не беспокойтесь.

Лампочки приборов воздушного катера моргали зеленым. Топливные баки под завязку, все системы исправны. Механик сдавал машину с проблеском гордости в глазах, а вот с диспетчерской Наилий зря поругался. Дело даже не в Инструкции, а в здравом смысле. Снеговым облакам плевать на мастерство пилота, будь генерал трижды гением, рисковал он совершенно безрассудно. Еще и потащил к себе на борт беременную Куну.

Диспетчер два раза запрещал взлет, зло отчитал пилота, даже зная, кто за штурвалом. Наилий понимал, что безымянный «Вышка-4» во всем прав, но к рассвету подул ветер с Тарса, уводя облака вглубь равнины.

- Борт 5-13-18, это вышка-4, - вышел на связь диспетчер, - взлет разрешаю.

- Вас понял, вышка-4. Спасибо.

Напряжение пропало с последними снежинками, упавшими на лобовое стекло катера. Генерал снял наушники и вышел из кабины. Внедорожник привез на аэродром Куну.

Устала в дороге, Нурий помогал выбраться из машины, а рядом бестолково суетился молодой охранник. Толковых бойцов Рэм в горы забрал, а женщину генерала оставил со вчерашним кадетом. Тьер, нашел с кем!

- Ваше Превосходство, - поднявшись на борт, военные хором поприветствовали генерала, а Куна удивленно уставилась на Публия. Лейтенант ждал её, облокотившись на санитарные носилки для перевозки лежачих больных. В хвосте катера для них предусмотрели специальные крепления и штангу с занавеской.

- Ложитесь, дарисса, - военврач приглашающе похлопал по носилкам, - перелет долгий, погодные условия сложные.

Куна попятилась назад, упрямо закусив нижнюю губу. Генерал уже догадался, что сейчас будет, но все еще наивно надеялся на чудо. Напрасно.

- Я здорова, могу лететь сидя, - тихо сказала беременная, повернувшись к нему. - Пожалуйста, Ваше Превосходство, не нужно носилок.

И вроде бы не спорит, а просит, но дергает от этого лишь сильнее. Все в штыки. Буквально. Будто он - главный монстр сектора, мечтающий навредить своей женщине. Кажется, скоро руку подаст, чтобы помочь сесть в машину и услышит отказ. Несуществующие боги, за что?

Да, генерал бывал резок и груб, но меры Куна не знала. Как в том примечании к заявке на нилота вскипала бурей негодования и выливала все на голову. Зло и упрямо. До сих пор не могла простить сцены в номере гостинцы, когда заставил раздеваться? Он давно извинился, что еще нужно сделать?

- Нет, Куна, - холодно ответил Наилий, чувствуя, что еще одно возражение, и он потащит её на носилки сам, - так будет лучше для ребенка.

Глаза опустила, но кулаков не разжала. Сгорбилась, словно ждала удара и молчала. Генерал замер, чувствуя, как течет ядом по крови адреналин. Слишком много хапнул, пока ждал хорошую погоду. Не мог успокоиться и снова приходилось сражаться со своей женщиной. Время на полет таяло, в горах надо сесть до темноты, они и так летят на восток, уменьшая день. Все ждут, Куна молчит, а рядом страдает охранник.

Не привык мальчишка к капризам любовниц генерала. В училище из любви и заботы о женщине делали культ. Служба, боевые операции, полеты в космос - все ради благополучия семьи, оставшейся на Дарии. Ради женщин. Любимых, дочерей, матери, сестер. Куна беременна, расстроена, а генерал заставляет делать то, чего она не хочет. Зачем? Это же мелочь, ерунда, почему не уступить?

Не понимал мальчишка, жалел Куну, украдкой поглядывая на неё и не зная, чем помочь. С той детской добротой, когда сердце отзывается на чужую боль, как на свою собственную. Сострадательно, порывисто. Не то, что закованный в броню генерал, который умеет только приказывать. Старый, циничный, черствый.

А женщины все чувствуют и безошибочно тянутся к тем, кто на их стороне, будоража инстинкт защитника. Толкая на безрассудства. Мальчишка уже рот открыл и воздуха глотнул, чтобы заступиться за чужую женщину, но Публий оказался быстрее.