Ухо Ван Гога. Главная тайна Винсента - читать онлайн книгу. Автор: Бернадетт Мёрфи cтр.№ 59

Страница

Однажды в архивных документах я обнаружила упоминание о существовании поэтажного плана, нарисованного местным архитектором для проведения ремонта. Этот план мне удалось найти лишь только через несколько месяцев. Он был нарисован на двух больших листах пожелтевшей чертежной бумаги, и на нем были отмечены все палаты, кабинеты, кухня и аптека. Я посмотрела на дату составления плана и вздрогнула: 8 января 1889 года. Это был следующий день после того, как Ван Гог впервые покинул больницу. Мне удалось найти не просто план здания, а план, нарисованный городским архитектором в тот самый период, когда Винсент лежал в больнице. После этого мне удалось точно определить помещение, в котором была написана картина «Палата больницы в Арле», а также приемный и процедурный кабинеты доктора Рея⁴. Несмотря на это, я чувствовала, что мне известны лишь сухие и безличные факты, я совсем немного знаю о пребывании художника в больнице, и это меня очень расстраивало. Потом мне опять повезло. В городских архивах я нашла опросник, изданный французским министерством здравоохранения. Я сфотографировала этот документ, но он был такой длинный и написан таким непонятным и неразборчивым почерком, что я решила отложить его чтение до тех пор, пока не наберусь достаточно терпения. Тут мне на помощь пришла судьба.

Пытаясь сделать так, чтобы мой проект «Ухо Ван Гога» хоть как-то продвинулся, я позвонила в одну компанию, занимающуюся производством ТВ-передач, и договорилась о встрече. Я остановилась у друзей в Лондоне и в предвкушении презентации не могла уснуть. За ночь до этого я тоже плохо спала. Утром я вышла на улицу, чтобы позавтракать, подвернула лодыжку и упала. Я лежала, чувствуя боль в ноге. Мимо меня проходили спешившие на работу люди. Наконец какая-то милая девушка помогла мне подняться на ноги.

У меня болела нога, я волновалась, но, несмотря на то что друзья меня отговаривали, все же пошла на назначенную встречу. Как в общем-то и стоило предполагать, встреча прошла безрезультатно. Я нервничала, меня трясло. Я рассказывала о Ван Гоге и зачастую даже сама не понимала, на каком языке говорю. Встреча длилась два часа, и я была уверена, что ничего путного из нее не выйдет. К концу дня боль в ноге усилилась, и я поехала в больницу, где мне сделали рентген и установили, что я сломала не только лодыжку, но и правую руку.

Вернувшись во Францию, из-за переломов я не могла выйти на улицу. Времени у меня было много, и я наконец решила прочитать ответы на опросник министерства здравоохранения. Я думала, что чтение будет очень скучным, но ошиблась. В опроснике очень подробно описывали то, чем жила больница в Арле. Самое удивительное было в том, что этот опросник заполнили в период между июлем 1888-го и февралем 1889 года, то есть практически в то время, когда в больнице лежал Ван Гог. Из этого опросника я получила необходимую информацию о жизни больницы, когда Винсент лежал в палате и когда он находился в изоляторе⁵.

В конце декабря 1888 года Винсент оказался в больнице, находившейся не в лучшем состоянии. В течение предшествовавших двадцати лет городской совет неоднократно обращался в министерство здравоохранения с просьбами улучшить условия содержания пациентов, но центральные власти оставались глухи. Жаловались на то, что в помещениях плохо пахнет, или, как тогда писали, «в воздухе были миазмы». В XIX веке считалось, что «миазмы» – переносчики инфекции. Больница располагалась в низине, а система отвода воды была сделана, наверное, еще древними римлянами⁶. Руководство больницы считало необходимым построить новое здание вместо того, которое стояло уже 300 лет, но финансирования не было.

Проблемы были не только с самим зданием, оставлять лучшего желал и уход за пациентами. Медсестры были уже преклонного возраста, а гигиенические стандарты безнадежно устарели. В прессе того времени я неоднократно читала о том, что больница – это опасное и вредное для здоровья место. За несколько месяцев до того, как Ван Гог оказался в этом «лечебном» заведении, произошло несколько смертей во время операций, и полиция предупредила одного из главных врачей, чтобы он внимательнее относился к своей работе. С тех пор в больнице запретили оперировать, за исключением неотложных случаев. Работники больницы прекрасно знали о недостатках своего заведения, и отвечавший на вопросы опросника администратор писал, что «дезинфицируют недостаточно хорошо и не очень аккуратно». Так что Ван Гогу очень повезло, что его лечащим врачом оказался доктор Рей.

В то время когда Винсент лежал в больнице, лечебным учреждением управлял комитет, подчинявшийся непосредственно мэру города, но точно так же, как в большинстве французских больниц того времени, медсестрами были монахини разных орденов. Католическая церковь занималась лечебными учреждениями во всех европейских католических странах начиная со Средних веков, и в конце XIX века в этом смысле мало что изменилось. В больнице Арля медсестрами были монахини ордена ев. Августина, а сам монастырь находился в одном здании с больницей. Монахини готовили еду, убирались, готовили лекарства и работали медсестрами. На картинах Винсента, сделанных во время его пребывания в больнице, мы видим монахинь, которые выполняют свои обязанности. Местные жители служили в больнице в качестве сторожей, консьержей, цирюльника и разнорабочих.

После Великой французской революции все госучреждения были надконфессиональными, и соблюдению этого принципа придавалось большое значение. За месяц до появления в больнице Ван Гога в ней случился микроскандал – трех сестер, включая настоятельницу, отстранили от выполнения их обязанностей за то, что они пытались склонить пациентов к принятию католической веры⁷.

К концу февраля 1889 года Винсент снова попал в больницу и уже второй раз оказывался в изоляторе⁸. Шло рассмотрение петиции граждан, и до принятия окончательного решения по поводу жалобы, а также до решения вопроса о его переводе в дом умалишенных художник должен был оставаться в изоляторе.

Вероятность потери Желтого дома ужасно угнетала Ван Гога. Желтый дом был олицетворением его мечты о создании коммуны художников, семьи и рождении детей. Если бы было принято решение в пользу людей, подписавших петицию, то Ван Гогу пришлось бы покинуть город. Все эти события тяготили его. «Ты знаешь, как я люблю Арль, – писал художник брату. – После всего того, что произошло, я уже не тешу себя надеждой на то, что могу позвать сюда художников, потому что они будут рисковать потерять голову, как потерял ее я»⁹.

1 марта пастор Салль написал Тео письмо, в котором говорилось, что Винсенту разрешат взять из Желтого дома кисти и краски, чтобы писать в больнице, однако на следующий день в доме была полиция и опрашивала жителей о поведении Ван Гога¹⁰. В такой неподходящий момент Винсента не могли отпустить из больницы. «Совершенно очевидно, что соседи боятся вашего брата, и они запугивают им друг друга», – писал Салль Тео.

«То, в чем обвиняют вашего брата (если мы предположим, что эти обвинения справедливые), не является основанием для того, чтобы объявить его сумасшедшим и отправить в сумасшедший дом. Говорят, что дети преследуют его, а он, в свою очередь, бегает за ними и может причинить им вред»¹¹.

Страница