Снайперский удар - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Суконкин cтр.№ 83

Офицеры рассмеялись. Девочка тихо стояла в сторонке.

– Как успехи? – спросил Григорьев.

– Работаем… – ответил Паша.

– В общем, такое дело, – сказал полковник, приглашая офицеров немного отойти в сторонку от журналистки. – Надо арабам показать работу сирийского боевого подразделения, ну и немного наш советнический аппарат. Слухи ходят, что мы воюем непосредственно, то совсем это отрицали, а как «двухсотые» в Россию пошли и отрицать войну стало глупо, верхнее руководство решило немного информации слить в международные СМИ по работе наших сил специальных операций. Понятно, что «студентов» настоящих мы им не дадим, но вот ты, Паша, вполне сгодишься…

Шабалин даже расцвел в глубине души – оказалось, что целый начальник пресс-службы военного округа помнит имя простого ротного.

– Мне лицо свое им показывать? – запротестовал Паша. – А вдруг я захочу в Академию по линии разведки поступать? Меня же не возьмут, засвеченного!

– А ты лицо своей арафаткой замотай, – посоветовал Григорьев.

– А что говорить?

– Тайн раскрывать не надо, настоящую фамилию тоже говорить не следует. Расскажи о боевой работе, только желательно что-нибудь героическое и такое, что можно перепроверить по другим каналам. Они такие. Они проверят.

– Как мы элеватор отбили, сойдет? – спросил Паша, взглянув и на Федяева.

– Это когда снайперы там кучу народу ночью положили? – спросил полковник.

– Да, – ответил Валера. – Нормальный эпизод. Спишем на «студентов», пусть потом гордятся.

– Ну, мне уже ехать надо, – жалобно напомнил Паша. – Да и спецы действительно там не последнюю роль сыграли…

– Мы сейчас, быстро…

Полковник выразительно посмотрел на журналистку:

– Азиза?

– Я сейчас…

Она убежала, но не прошло и минуты, как вернулась с двумя толстыми потеющими мужиками, волокущими треногу и камеру. Быстро все установили, подключили микрофон, Пашу поставили перед камерой.

Непроизвольно Паша вспомнил, что в Наставлении по «СВД» в приложении номер шесть «количество патронов, необходимое для поражения одиночной цели» в перечне стандартного набора полевых целей для снайпера – «голова», «грудная фигура», «поясная фигура», «бегущая фигура» указана и совсем экзотическая – «телекамера». Невольно Шабалин улыбнулся.

– Представьтесь, пожалуйста, – сказала Азиза, и Паша понял, что интервью началось – первое в его жизни иностранному СМИ.

– Командир группы майор Ян Яблоков.

– Скажите, вы служите в российских Силах специальных операций?

– Так точно, – ответил Паша. – В самых что ни на есть специальных!

Азиза, видимо, ждала каких-то дополнительных пояснений, но Шабалин молчал. Пауза стала заметной.

– Вы давно находитесь в Сирийской Арабской Республике? – задала она следующий вопрос.

– Три месяца.

– Все это время вы воюете?

– Так точно.

– Какой бой вы запомнили больше всего?

– Бой за тадморский элеватор.

– Это был тяжелый бой?

– Нам пришлось вести ночной бой с превосходящими силами противника.

– Сколько было врагов, и сколько было вас?

– Врагов было триста, – придумывал на ходу Паша. – А нас шестнадцать. – Этот расклад – триста и шестнадцать он уже где-то слышал, но почему-то ничто не помешало это повторить.

– У вас были потери?

– Нет. Потери были только у врага.

– Это были бойцы Исламского государства?

– Да.

– Откуда вам это известно?

– Они ночью кричали нам, что элеватор принадлежит Исламскому государству, а они его подданные. Ну, государства этого, а не элеватора.

– И вы их всех безжалостно убили?

– Почти всех. Кое-кто успел убежать обратно в свое Исламское государство. Мы их не смогли догнать. Уж очень быстро они бежали.

Паша чувствовал, как сейчас разрыдается от приступа смеха, но еще держался.

Он стал входить в роль, и ему это даже стало нравиться.

– Это единственное сражение, в котором вы принимали участие?

– Нет, но самое значимое для меня лично.

– Лично вы сколько убили врагов?

– Это секретная информация, – отрезал Паша. – Я не могу ее раскрывать.

– Ага, понятно, – кивнула девочка. – Вы стреляли в гражданских?

– Нет, у нас с этим строго, – сказал Паша. – Если что, сразу дисциплинарное взыскание оформят, и прощай, «десять-десять»!

– Что такое дисциплинарное взыскание?

– Это почти что расстрел, но многократный. По ощущениям примерно одинаково.

– А что такое десять-десять?

– Так в Российской армии называется очень важная награда, которую почти никто не видел.

– Вам известны случаи применения против гражданского населения Сирии химического оружия?

– Лично мне такие случаи неизвестны.

– А что известно?

– Мне известен случай применения минометов против российского госпиталя, когда погибли медицинские работники, женщины. Это сделали бойцы Исламского государства, направляемые инструкторами из США.

– Откуда вам известно, что это сделали бойцы ИГИЛ?

– Мне об этом сообщил перед своей смертью раненный на элеваторе игиловец.

– Ян, вы сейчас глумитесь над моими вопросами, – сказала Азиза.

– Каков вопрос – таков ответ, – съязвил Паша и попытался отпроситься: – Может, отпустите меня, я на войну опаздываю!

– Тогда закончим интервью, – сказала Азиза. – А можно с вами сфотографироваться?

Она подмигнула помощнику оператора, и тот сделал несколько снимков на смартфон.

– Я найду способ передать вам эту фотографию, – сказала она.

Через пять минут Федяев и Паша уже стояли у «Тигра».

– Твоя главная задача на сегодня – поразить «Т-62», – напутствовал Валера. – Ну и попытайтесь разобраться, что за теплые блики вы видели ночью.

– Сделаем, – кивнул Паша.

На позиции его встретил Толя Ерофеев:

– Слушай, тут оборона у них – мама не горюй!

– Что случилось?

– С утра мы зафиксировали шесть огневых точек, и все шесть – пулеметные! Я тебе сейчас их покажу…

– Как там танк?

– А, полчаса назад из танка выбрался танкист, спрыгнул в ход сообщения, и мы его больше не видели.

– Может так быть, что в танке он был ночью один?