Снайперский удар - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Суконкин cтр.№ 52

– Ну, так-то да, – согласился Шабалин. – Ну чего сидишь? Пока баран приготовится, мы уже протрезвеем.

Стешин с готовностью достал два стальных стаканчика и, перехватив у Паши бутылку, начал ее открывать.

– «Солнышек», может, позовем? – спросил Паша.

– Да ну их, – отмахнулся Денис. – Эти какие-то неразговорчивые попались. Элита. Белая кость. Мы для них плебеи. Молодые, а уже носы задрали.

– Ну, как знаешь…

Паша протянул руку, и из стоящего на полу раскрытого сухпайка достал банку мясо-растительных консервов, открыв, поставил ее на табурет, организованный Стешиным вместо стола.

– Вилки-ложки?

– Есть, – Денис достал пару зеленых пластиковых ложек.

Виски разлилось по стаканчикам.

– Ну, давай… – Паша не смог придумать тост и просто выпил.

– Давай, – Денис тоже не стал утруждаться традициями.

– Ой, хорошо, – Шабалин вздрогнул. – Прекрасный вискарь.

– Превосходный, – согласился Денис. – Мухабаратовцы говорят, что с американских складов украдено. Врут, конечно, но красиво врут.

– А может, и не врут, – Паша пожал плечами. – Мы вчера которых взяли, американцев, сегодня Барченко мне сказал, наши спецы раскололи их до самой жопы. Они столько интересного наговорили…

– Ногти им вырывали? – усмехнулся Денис.

– Да нет, говорит, в дружеской беседе, пока представителя коалиции ждали, который их должен был опознать и в случае, если они те, за кого себя выдают, забрать их. Им там какого-то старого полковника подвели, опытного вербовщика, из агентурного разведывательного центра. Про него, говорят, легенды ходят, как он народ вербует. По всему миру катается – работает. С виду, как Барченко рассказал, такой дедушка – божий одуванчик, начинает разговаривать, и хоп, ты и понять не успеваешь, как уже во всем с ним согласен и готов ему безмерно помогать, – Паша улыбнулся и показал Денису, чтобы тот не тянул с наливанием. – Восемь языков в совершенстве знает, психолог, гипнотизер. Если, скажем, заграничная резидентура заприметила для вербовки какого-то перспективного секретоносителя, а местные разведчики понимают, что опыта у них не хватит его завербовать, то туда немедленно вылетает Михалыч – и ему хватает провести с человеком один вечер – за чашкой кофе, за коньяком, лишь бы языками зацепиться. А дальше он вовлекает человека в диалог, заводит в логические ловушки и тут же предлагает ему помощь – из этих ловушек выйти. Заодно внушает вербуемому глубокие обязательства перед ГРУ. Игорь с таким восторгом про этого Михалыча рассказывал, что я аж проникся желанием с ним познакомиться.

– Накатим?

Они выпили, и Паша продолжил:

– Вот он, Михалыч, этих американцев на такой разговор вытянул, от которого наши разведчики дар речи потеряли. Американцам устав позволяет в плену называть имя, фамилию, номер части, откуда призывался и еще ряд несекретных моментов. Сейчас и у нас можно называть себя и условный номер воинской части, это раньше тайной все считалось, а у американцев всегда так было. Вот он их и вовлек в разговор через это разрешение. Так они ему практически весь расклад по планам коалиции в итоге выдали, полностью всю свою задачу раскрыли.

– Ну и кто они?

– «Зеленые береты», причем высокопоставленные. На передний край вышли на рекогносцировку – коалиция готовит наступление силами ИГИЛ – отбить нефтеносные районы, находящиеся сейчас под контролем правительственных сил. Готовят какой-то новый тактический прием.

– А зачем они из «ДШК» по «опорнику» стреляли?

– Нескладуха у них вышла. Они попросили дать им водителя, адекватного, ориентирующегося на местности, им дали этого бойца. А как только они на место приехали и стали работать, водитель неожиданно вскочил в кузов и открыл огонь. То ли крыша у него поехала, то ли он это изначально планировал и просился на передовую. В общем, они сами были в шоке.

Обсудив американцев и посетовав на затянутое приготовление барана, офицеры принялись обсуждать прицелы – собственно, делать то, для чего Паша и решил остаться на элеваторе на ночь.

– Короче, – начал Денис. – Правы десантники: «тепляком» часов до двух ночи делать совершенно нечего – нагретая пустыня отдельные источники тепла скрывает очень хорошо. Человек может стоять в рост, а я его в «тепляк» видеть не буду – разницы температур у него с поверхностью не будет никакой.

За разговорами, а потом и за поеданием приготовленного барана прошел вечер. Когда стемнело, Паша поставил на свою винтовку ночной прицел, и вместе с Денисом вышли на позицию, организованную на крыше здания, примыкающего к громадным банкам зернохранилища. Здесь было оборудовано несколько стрелковых точек – две для стрельбы лежа, две для стрельбы сидя и еще несколько комбинированных – укрытых мешками с песком, по большей части предназначенные для отражения атак в ближнем бою.

Дежурная пара с интересом поглядывала на офицеров, пытаясь понять, чего они затеяли.

Паша лег на мягкий каремат, поставил винтовку на сошки, достал мешочек с гречкой – для подкладывания под левую руку, включил прицел.

– Показывай.

Денис указал рукой в сторону дороги:

– Вон столб стоит от дорожного знака, как виселица. Знака нет, но под знаком висит люк от БТР. Позавчера повесили с горем пополам.

Паша, вглядываясь в сумерки, разглядел знак.

– Вижу.

– Сто восемьдесят три метра, – сказал Денис.

Лазерной «лейкой» Шабалин промерил дальность до знака – прибор показал 183 метра, как и сказал Стешин.

– Как считаешь, прицел сбился от перестановки? – спросил Шабалин взводника.

– Повезло, если сбился самую малость, – ответил Денис.

– Правильный ответ, – улыбнулся Паша.

В прицел он рассмотрел знак и висящий на веревках верхний командирский люк от бронетранспортера, очевидно от того, сгоревший остов которого стоял немного поодаль – метрах в тридцати от дороги.

Примкнув к винтовке магазин, Паша внутренне собрался, готовя себя для выстрела. Первый выстрел, на холодный ствол, не даст требуемого результата – нужно разогреть ствол несколькими выстрелами, после чего он придет в то состояние, в котором ему, случись бой, придется работать. Разогретый ствол, в силу непреложных законов физики, немного увеличивается в размерах, микроскопически меняя и свой диаметр. Поэтому пуля, идущая по холодным нарезам, имеет лучшую обтюрацию, практически не позволяя горящим пороховым газам прорываться между собой и стенкой ствола, отчего энергия выстрела используется на придание пуле максимальной скорости в полном объеме. Если же ствол нагрет и увеличен в размере, пороховые газы частично прорываются, опережая пулю, в результате чего начальная скорость пули будет немного меньше, чем при выстреле из холодного ствола. Различие в начальной скорости приводит к различию в траекториях полета, а это, в свою очередь, приводит к изменению точки попадания. И если для полицейского снайпера, которому обычно нужно поразить только одну цель, значение имеет именно первый выстрел из холодного ствола, то военному снайперу непредсказуемость обстановки на поле боя чаще всего задает задачи поражения многочисленных целей при нагретом стволе. Именно поэтому полицейская снайперская винтовка всегда пристреливается на холодный ствол, а военная снайперская винтовка – на горячий. Для себя Паша, конечно, знал, какую разницу в попаданиях покажет винтовка при холодном стволе, и поэтому, подводя сейчас метку прицела в центр висящего люка, он совершенно ясно представлял себе, куда ударит пуля.