Питер. Битва близнецов - читать онлайн книгу. Автор: Шимун Врочек cтр.№ 47

– Чего ты? – спросил Желтый. Синий вернулся, вытирая рот. Воняло от него блевотиной.

– Чего он? – спросил Синий.

– Да я хуй его знает, – сказал Желтый. – Может, крыша поехала.

Убер лучезарно улыбнулся ему. Желтый осекся, отступил на шаг. Викинг равнодушно пошевелил кочергой в жаровне. Щелкнуло. Взвились искры.

Убер откинулся назад. Боль была невероятная, он стиснул зубы, чтобы не закричать снова.

Иногда ему, как любому человеку, становилось жаль себя. Он представил, как выглядит сейчас со стороны. Темная каморка, усыпанная битом кирпичом и мусором, вода хлюпает по углам, крысы шурудят. Из-под потолка свисает одинокая лампа на длинном шнуре. Свет качается, качается. Качается.

А он, Убер, чертов проклятый скинхед, привязанный, сидит на стуле. Весь его затылок в старых шрамах, и алеет один новый. Свежая кровь. Развороченное плечо дымится и воняет. Перед ним в лучах белого света стоят двое. Убер страшно избит. И его так жаль, он такой несчастный…

«Да ну на хер», Убер вскинул голову. «Не дождетесь».

Убер оскалился, засмеялся:

– Вы мальчики небось решили ужаснуть меня своими мазохисткими играми? Что ж… Надеюсь, вы делаете это для себя, а не для меня. Потому что меня вам не удивить. Врубаетесь? Я видел столько немецкой порнухи, что для меня ваши «жесткие» игры – так, ковыряние в песочке. Розовой пластикой лопаточой. Ферштейн, уроды?!

Викинг повернулся. Показал Уберу большой палец. Снова отвернулся.

– А теперь, – сказал Убер. – Следующая часть марлезонского балета…

Люди Соловья настороженно переглянулись.

– Теперь я буду читать вам стихи.

Викинг пожал плечами. Отвернулся, бросил прут в жаровню, загремел в ванночке инструментами. Угли потрескивали. От железного прута поднимались в полутьму искры, таяли.

Убер начал читать, размеренно и просто. Викинг ковырялся в инструментах, замер, слушая. Голос Убера звучал так, словно он рассказывает это на свободе, среди друзей и товарищей. Спокойно и проникновенно, без привычной насмешки:

– Стихотворение Николая Гумилева, называется «Пять быков». Знаете, кто такой Гумилев? Это поэт и солдат. Он был по-настоящему крутой. Однажды он побывал в Африке.

Убер заговорил. Негромко и с чувством:

– Чего это он? – спросил Синий.

– Не знаю, – сказал Желтый. Викинг застыл рядом, слушая. В его руках остывал железный прут.

– Не везет парню, – сказал Синий с сочувствием.

– Эт точно, – кивнул Желтый.

– Заткнитесь вы оба, – приказал Викинг резко. – Дайте послушать.

Двое замолчали.

И тут голос Убера начал набирать силу, зазвенел, как колокол:

Когда Убер закончил, в комнате воцарилась тишина.

Затем Викинг запрокинул голову и гулко захохотал. Желтый и Синий переглянулись.

– Ай, хорошо! – сказал он.

– Кто, говоришь, написал? – заговорил Викинг. Голос у него охрип. Убер прищурился, мотнул головой.

– Николай Гумилев.

– Я запомню. Толковый чел. Аж мурашки пошли. – Викинг встал, повел плечами. – Вот ты фашист, так и не понял, что это мог написать только настоящий антифа. Наш человек.

– Я красный скинхед вообще-то, – сказал Убер. – Редскинс! Какой блять на хер фашист?! Ты с дуба рухнул?

– Все вы, фашисты, так говорите, – сказал Викинг рассудительно. – Как запахнет жареным, все фашисты сразу становятся белыми, пушистыми и какают исключительно бабочками. Но стихи зачетные. Око за око. Справедливость. Возмездие. Все дела.

– Насчет запахнет жареным – отлично сказано. – Убер засмеялся. Лицо у него было смертельно белое, на лбу выступила испарина. Зрачки огромные от боли, так что глаза скинхеда казались глубокими, как бездна. Он повернул голову, втянул ноздрями запах от своего развороченного, обожженого плеча, засмеялся. – Уфф. Красота!

Люди Соловья переглянулись, синхронно отодвинулись подальше. В глазах мелькнул ужас.

– Ты… чего? – спросил Желтый.

– Обожаю запах напалма по утрам, – сказал скинхед.

При виде их вытянувшихся лиц Убер засмеялся. Желтого затошнило, он убежал в угол. Звуки рвоты.

Викинг кивнул.

– А ты крутой, фашист. – Он помедлил, переступил с ноги на ногу. Поднял блестящие щипцы, показал Уберу. – Продолжим?

4. Лейкин и Соловей

– Ушел! – Соловьев в сердцах сплюнул, прижал обрез ладонью. – Ушел, бля! Архангел хуев. Лейкин!

– Ч-что? – Худощавый помятый Юра в испуге вытянул тонкую шею.

– Он тебя бил?

Узкие брови Юры поднялись еще выше, изогнулись страдальчески.

– Н-нет… А!

Бум! Юра упал. Затем повернулся, с трудом сел, зажав рукой половину лица. Сквозь пальцы потекла кровь. Удар рассек ему бровь.

– Теперь бил, – сказал Соловьев. – Понял?

Юра вдруг поднял голову. В его взгляде появилась необычайная решимость. Соловей отступил, удивленный. Как тигр в зоопарке, которого тяпнул тупыми зубами крошечный козленок.

Юра поднялся на ноги, встал, шатаясь. Выпрямился, оскалил окровавленные зубы:

– Нет. Больше никогда.

– Нет? – Соловей сначала не поверил. Он сделал шаг назад, застыл. – Что ты сказал?

– Я больше не хочу делать то, что ты приказываешь. Я больше не буду отступать.

– Дуралейкин, а ты не охренел, случаем?

– Это всего лишь боль. Боль можно терпеть… – Удар опрокинул его на пол. Соловей подошел и ударил ногой – точно в лицо. Юра закричал. Еще удар. Юра кричал дико, нечеловечески.