Древняя Персия - читать онлайн книгу. Автор: Филип Гюиз cтр.№ 17

Для того чтобы укрепить уязвимые границы, были воздвигнуты многочисленные насыпи, такие как «Ворота ворот» в Дербенте при Хосрове. Но все эти меры уже были недостаточными, и возникла необходимость в фундаментальной реформе. Она была начата при Каваде I (488—496, 499—531) и завершена его сыном Хосровом I (531—579). До этого времени армия находилась под командованием верховного военачальника (среднеперс. эран-спахбед), которому помогал глава кавалерии. После реформы Хосрова командование армией перешло к четырем военачальникам, каждый из которых отвечал за четверть империи (северную, южную, западную и восточную); кроме того, царь назначал командующих в отдельные провинции и гарнизоны, расположенные около границ (среднеперс. marzban). Солдаты легкой кавалерии теперь вербовались из мелких землевладельцев (перс, дехкане), питались и экипировались за счет государства. Они находились под прямым командованием царя царей, который им предоставлял жалованье и вотчины.

Персы периода правления Сасанидов, несомненно, имели богатую литературу по стратегии, но на настоящий момент она вся утеряна. В VI—VII вв. тактика и вооружение персидской армии практически не отличались от тактики и вооружения византийской армии. Если тяжелая кавалерия и была эффективна против римских и византийских армий, она была все-таки недостаточно подвижна и не годилась в борьбе против подвижных мусульманских войск, что и явилось одной из причин гибели династии.

В течение всей иранской доисламской истории сельское хозяйство было важнейшим занятием населения, благодаря которому пополнялась казна империй. После появления на плато иранские кочевники постепенно оставили пастушество и все больше переходили к занятю сельским хозяйством. Начиная с сасанидской эпохи, можно видеть растущее благосостояние страны с увеличением числа городов, идущим в ногу с развитием «промышленности» и специализацией профессий, еще более активным перемещением особо ценных рабочих. Импорт и экспорт сельскохозяйственных продуктов, кустарных изделий или сырья привели к расцвету в доисламский период (меж) национальной торговли, за исключением нескольких перерывов в конце парфянской эпохи или в IV в., при Сасанидах.

Несомненно, сельское хозяйство играло первостепенную роль в экономике доисламского Ирана, об этом свидетельствуют, например, некоторые староперсидские названия календарных месяцев или названия зороастрийских гаханбаров. Начиная с ахеменидской эпохи, пошлины и подати, взимаемые в сельскохозяйственных продуктах, были очень важным источником доходов для персидского государства.

Ссылки на сельскохозяйственную деятельность (пахота, сев, орошение, сбор урожая и т.д.) имеются в более поздних по времени частях «Авесты», но практически полностью отсутствуют в более древних ее частях. В последних же, напротив, чаще говорится о предшествующей земледелию фазе развития хозяйства — о пастушестве и разведении скота (коровы, бараны, козы, лошади, верблюды), которые были основным занятием кочевых иранских народов. Этим также объясняется постоянное упоминание крупного рогатого скота в зороастрийской философии. Баран символизировал позже Фарнах/Хварна — знак «божественной благодати царей». В ономастике нередко встречаются сложные имена, связанные по образованию со словом «лошадь» (авест. Орва, аспа — обладающий быстрыми лошадьми, Пурушаспа — имеющий лошадей серой масти, Виштаспа — «имеющийупряжных лошадей» и т.д.). Некоторые пассажи книги «Видевдад», «Закона против дэвов», подтверждают, что верблюд в то время ценился выше лошади, о чем свидетельствует само имя их пророка (авест. Заратуштра — имеющий старых верблюдов). Не стоит также забывать о том, что в «Авесте» описывается привязанность человека к собаке, в ней также говорится о священной роли петуха, который сопровождает повсюду божество Сраоша духа повиновения, преданности.

Сады Ахеменидов были не только местами отдыха, расслабления и охотничьими заповедниками, но также включали в себя пахотные площади с фруктовыми садами и виноградниками. Благодаря эламитским табличкам из Персеполиса мы получили некоторое представление о плодовых деревьях и растениях, выращиваемых на этих царских участках и поливаемых водой из каналов и запруд. Ячмень, похоже, был одним из базовых продуктов питания для простого народа; зерновой хлеб был менее распространен, и зерно для него (Сузиана) был одним из главных сельскохЬзяйственных регионов, где производились, в основнбм, злаковые, рис, сахарный тростник и финики. Несколько редких археологических находок из этого региона, похоже, доказывают улучшение сельскохозяйственных приемов, в основном, в рисоводстве, начиная с аршакидского периода. Что же касается мидийского периода, то при раскопках в Нуш и Джан были найдены следы ячменя, зерновых, зеленого горошка, чечевицы и винограда.

Если царский стол был особенно богат мясом, простые люди должны были время от времени довольствоваться куском козлятины, реже бараниной или домашней птицей. Вино из фиников или винограда пилось неразбавленным, но белое и темное пиво на основе ячменя было больше распространено в Эламе. В большом количестве потреблялись свежие или сухие плоды: в табличках упоминаются ежевика, сливы, финики, фиги, яблоки, айва, груши, орехи, миндаль и фисташки, и не только они. В эту эпоху наверняка употреблялись в пищу гранаты, так как они неоднократно изображались в произведениях ахеменидского искусства. В парфянскую эпоху их экспортировали (совсем как мидийскую люцерну) в Китай, откуда прибывали персики и абрикосы, которые затем находили дорогу в Европу (что объясняет название melae persicae — «персидские яблоки» для персиков у римлян).

От ахеменидского периода в казне Персеполиса сохранилось много эламитских табличек (несколько меньше их осталось в укреплениях). Они позволяют составить представление о разнообразии профессий сотен мелких ремесленников, бывших на службе при ахеменидском дворе. Речь идет главным образом о рабочих (элам. курташ), использовавшихся на строительстве зданий и декоративном их оформлении, работавших на стройках Персеполиса и в других местах (много наименований профессий до настоящего времени не расшифрован): золотых и серебряных дел мастера (специализировавшиеся на работе с золотом или серебром, смотря по обстоятельствам), литейщики, кузнецы, каменотесы, каменоломы, каменщики, плотники и мастера по обработке древесины, столяры, ткачи и т.д. Они были родом изо всех уголков империи: помимо персов, мы находим там упоминания о вавилонянах, ассирийцах, эламитах, арабах, сирийцах, египтянах, ликийцах, карийцах, ионийцах, каппадокийцах, фракийцах, бактрийцах и согдийцах. Некоторые приходили в Фарс по своей воле — обычно это были квалифицированные мастера, из числа которых выходили начальники строительных артелей и свободные художники, нанимавшиеся (теоретически) на срок, ограниченный персидским договором.

Общеизвестно, что практика переселения (сирийцев по крайней мере), в особенности при Шапуре I и II, способствовала расцвету текстильной промышленности (ткачество, вышивка) в сасанидскую эпоху. Особенно это касалось работы с шелком в Хузистане. Кроме того, римские военнопленные принимали участие в строительстве мостов и запруд. Согласно арабской легенде, сам римский император Валерий, плененный Шапуром I в 260 г., был вынужден принимать участие в строительстве Банд-и Кайсар, «плотины императора», околоШуштара. Сюань-Цзан, знаменитый китайский путешественник VII в., дал такую характеристику особенностям иранской экономики в позднесасанидский период: «Страна производит золото, серебро, медь, горный хрусталь, жемчужйны, редкие и различные ценные вещества. Их ремесленники умеют ткать шелковую парчу, шерстяные ткани и ковры». Ремесленники, похоже, были уже организованы в цеха. Об этом можно судить по заказу, на котором среди подписей Несторианского эдикта 544 г. появляется подпись главного управляющего рабочими, который отвечал за инспекцию царских мануфактур империи, занимая, по всей видимости, значительное положение в светской иерархии.