Никогда не спорь с судьбой - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Чекменёва cтр.№ 36

Я уселась за руль, Эдвард – на переднее пассажирское сидение. Он что-то где-то подкрутил и отрегулировал кресло под мой рост – всё же я была сантиметров на сорок ниже него. Я осмотрела приборную доску, всякие переключатели и циферблаты – они абсолютно ни о чём мне не говорили. Моя уверенность начала таять. Но тут я вспомнила случай с роялем Эдварда. Может, это сработает и с машиной? Я расслабилась, положила руки на руль, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Я хочу завести эту машину. Я хочу на ней ехать. Мне это нужно!

Словно бы сами по себе, мои руки и ноги начали совершать какие-то действия. Я услышала ровное гудение мотора и открыла глаза. Потом плавно тронула машину с места. Я не задумывалась над тем, что я делаю, как не задумывалась, как именно нужно передвигать ноги при ходьбе. Я просто это делала, и всё.

Я прибавила скорость. Машина подчинялась мне, словно стала частью меня, была послушна и готова к новым свершениям. Я разгонялась всё быстрее, пока стрелка спидометра не начала приближаться к отметке в сто пятьдесят миль в час. Тогда я расхохоталась от восторга и своей власти над дорогой и этой мощной машиной. Эдвард расхохотался вместе со мной.

– Я должен был догадаться, что ты тоже любишь скорость. Достаточно вспомнить твои поездки на Эммете. Как только Джаспер состряпает тебе права, надо будет купить тебе машину. Какую ты бы хотела?

– Розовую, – пошутила я. Эдвард вновь рассмеялся. – А вообще-то мне всё равно, просто что-нибудь быстрое. И уж ни в коем случае не розовое.

– Обещаю – ничего розового! Может, тогда и медведя забрать?

– Не вздумай! Дани мой, навсегда!

– Ты дала имя плюшевому медведю?

– Да, а почему бы и нет?

– Действительно. Почему бы и нет? Но тебе не кажется, что это всё-таки девочка? Ни один уважающий себя мужчина не захочет быть таким розовеньким.

– Пожалуй, ты прав. Ну и что, Дани может быть и женским именем. В любом случае, мне это имя нравится, а медвежонку, я думаю, без разницы.

Эдвард, со смехом, согласился со мной.

Так мы и ехали, болтая ни о чём и постоянно смеясь не столько над не такими уж смешными шутками, а просто от прекрасного настроения. Когда вдали показался город, Эдвард выгнал меня с водительского места, пообещав вновь пустить за руль на обратном пути. Всё же прав у меня пока ещё не было.

В огромном торговом центре мы нашли небольшую фотостудию, где мне моментально сделали все нужные фотографии. Я заметила на стене образцы фотопортретов, на которых были люди в исторических костюмах. Мы поинтересовались у фотографа, можно ли и нам сделать такой. В наше распоряжение тут же была предоставлена целая гардеробная с костюмами разных эпох, сделавшими бы честь небольшому театру. Как мы выяснили позже, их действительно приобрели на распродаже реквизита в одном разорившемся театре. Я стала азартно рыться в костюмах и уже присмотрела для Эдварда парадный наряд вельможи времён Людовика ХIV, но тут заметила, как он с какой-то непонятной мне грустью и даже тоской, смотрит на военную форму начала ХХ века. Поймав мой удивлённый взгляд, Эдвард объяснил свой интерес.

– Знаешь, в юности я мечтал стать военным. Просто дни считал до того момента, когда мне исполнится восемнадцать лет, и я смогу вступить в армию и отправиться воевать. Но из-за болезни, – тут он бросил насторожённый взгляд на занавеску, отделяющую гардероб от фотостудии, – и всего, что потом случилось, надеть военную форму мне так и не удалось. Сейчас я понимаю, что был всего лишь восторженным мальчишкой, готовым лезть под пули ради призрачной славы, но я всё ещё помню, как мечтал облачиться в военную форму. Я считал, что в ней я буду выглядеть бравым воякой, и все соседские девушки будут вздыхать по мне.

Он усмехнулся. Это была печальная усмешка. Он словно смеялся над наивностью того мальчика, каким был когда-то. Мне захотелось поцелуем стереть эту печаль из его глаз, но на это я пока не имела права. Не хотела нарушать наш уговор в день его заключения. Нарушу немного попозже. А сейчас я решила поднять ему настроение другим способом. По крайней мере, попытаться.

В итоге Эдвард позировал для портрета в этой самой офицерской форме, которая невероятно ему шла и практически подошла по размеру. Чтобы соответствовать его образу, я нацепила костюм сестры милосердия того же времени. Это был практически мешок, на несколько размеров больше, чем нужно и гораздо длиннее. А полагавшаяся к нему косынка закрывала, и волосы и шею, и щёки. Короче, в нём я выглядела тем ещё чучелом. Но фотограф усадил меня в кресло, с профессиональной ловкостью задрапировал лишнюю материю, и это уже не выглядело так ужасно, как поначалу.

Сделав несколько снимков, фотограф пообещал в течение часа сделать портрет и вставить его в рамку. Этот час мы провели, бродя по торговому центру и закупая всякие нужные для школы канцтовары. Для меня мы также приобрели сумку для тетрадей и учебников. Сначала Эдвард хотел купить мне рюкзак, но, перемерив их целую кучу, я отказалась от этой идеи. В рюкзаке я чувствовала себя неуютно, он мне мешал.

Я вообще не любила, когда что-то закрывало мне спину. Понять причину этой странности я не могла, но факт оставался фактом – закрытая спина вызывала у меня нечто вроде клаустрофобии. Даже топики, которые я носила как нижнее бельё, я предпочитала с открытой спиной. На волне покупательского бума Элис, я подсунула множество таких в общую кучу покупок. А те, у которых спина была закрыта, я перешила. Либо углубила уже имеющийся вырез, либо, если уж спина была закрыта по самую шею, просто вырезала большую дыру в районе лопаток. Благо, у Эсми была куча швейных принадлежностей, и я обработала обрезанные края на швейной машинке, когда она с Карлайлом в очередной раз уехала на охоту. А поскольку я всегда надевала какую-нибудь рубашку или кофточку поверх топа, то о моей странности никто из Калленов не знал. Мне было неудобно за эту свою маленькую сумасшедшинку, но поскольку это было вполне безобидная странность, я решила на этот счёт не заморачиваться. По большому счёту, у меня хватало других, гораздо больших странностей, так что на эту можно было не обращать внимания. Аукалось это очень редко, как, например, сегодня, в случае с рюкзаком. Но, в конце концов, я же не в поход собираюсь идти, а сумочка, которую мы в итоге выбрали, была очень даже симпатичная.

Спустя час мы забрали портрет. Я была потрясена, насколько здорово мы на нём получились. При этом для портрета фотограф из множества сделанных кадров выбрал именно тот, на котором Эдвард посмотрел на меня. Я этого не видела, поскольку он стоял позади меня, положив руку мне на плечо, как обычно люди позируют на старых фотографиях. Видимо, фотограф был настоящим мастером своего дела – он сумел поймать этот исполненный невероятной нежности взгляд и запечатлеть его на плёнке. Я сглотнула внезапно образовавшийся в горле комок. Это было перенесённое на фотобумагу признание в любви. И пусть слова ещё не произнесены, теперь у меня не осталось больше никаких сомнений в его чувствах.

После торгового центра мы направились в Луна-парк. И хотя, «благодаря» Элис, сюрприза у Эдварда не вышло, но удовольствие я получила не меньшее. Может даже и большее, поскольку предвкушала это событие в течение нескольких часов. Мы бродили по парку почти до самого закрытия. Перекатались на всех возможных качелях и каруселях, посмотрели выступления разных клоунов, жонглёров и фокусников, перепробовали все возможные лакомства. Собственно, пробовала я, точнее, ела. И, как всегда, в неимоверных количествах. Но, для конспирации, Эдвард всё покупал в двойном экземпляре, а потом ходил с полусъеденным мороженым или хот-догом в руках, время от времени поднося его ко рту, а потом заменяя на мой, более съеденный, и так до тех пор, пока я не съедала обе порции. После чего он покупал нам новые.