1177 год до н. э. Год, когда пала цивилизация - читать онлайн книгу. Автор: Эрик Х. Клайн cтр.№ 57

Впрочем, даже если внутренних бунтов не происходило, прекращение торговых контактов само по себе могло иметь серьезные последствия и немедленно сказаться на микенских городах-государствах, таких как Пилос, Тиринф и Микены, которые вынужденно импортировали медь и олово, необходимые для производства бронзы, а также, кажется, значительные объемы дополнительного сырья, в том числе золото, слоновую кость, стекло, древесину, черное дерево и терпентинную смолу, применяемую для изготовления «духов». Стихийные бедствия наподобие землетрясений могли привести к временным перебоям в торговле, потенциально чреватым повышением цен и, если воспользоваться современным термином, инфляцией, а прекращение торговли на постоянной основе почти наверняка являлось результатом действий внешних захватчиков, вторгавшихся в те или иные области. Но кем были эти захватчики? Или мы наконец-то встретились с «народами моря»?

Вместо «народов моря» древние греки — начиная с историков вроде Геродота и Фукидида (пятое столетие до нашей эры) и заканчивая поздним путешественником Павсанием — винили во всем этническую группу, известную как дорийцы, которые вторглись в Элладу с севера в конце бронзового века и спровоцировали тем самым начало века железного ^[471].

Эта гипотеза широко обсуждалась археологами и историками, изучавшими эпоху бронзы в Эгейском бассейне; в качестве доказательств привлекался и новый тип керамики, так называемая «ручная лощеная керамика», или «варварская керамика». Но в последние десятилетия стало очевидным, что никакого вторжения с севера в указанное время не случилось и нет причин принимать гипотезу «дорийского нашествия» в качестве обоснования гибели микенской цивилизации. Несмотря на более позднюю традицию классической Эллады ясно, что дорийцы никоим образом не причастны к коллапсу общества в конце позднего бронзового века: они пришли в Грецию намного позже этих драматических событий ^[472].

Кроме того, недавние исследования показали, что даже в период упадка микенского мира и в первые годы железного века материковая Греция по-прежнему сохраняла торговые связи с Восточным Средиземноморьем. Другое дело, что эти связи, похоже, больше не находились под контролем элиты, обитавшей во дворцах бронзового века ^[473].

В северной Сирии при этом мы располагаем многочисленными документами, подтверждающими тот факт, что морские «захватчики» нападали на Угарит в указанный период. Хотя в наличии мало доказательств происхождения этих мародеров, мы не можем отвергать вероятность того, что они принадлежали к «народам моря». Помимо того ученые недавно установили, что многие города-государства Восточного Средиземноморья (и Угарит в частности) серьезно пострадали в результате прекращения международных торговых контактов, уязвимых для нападений морских разбойников.

Итамар Зингер, например, предположил, что падение Угарита могло произойти вследствие «внезапного распада традиционных структур международной торговли, которые были жизненно важны для бурно развивавшейся экономики Угарита в бронзовом веке». Кристофер Монро из Корнелльского университета привлекает к анализу более широкий контекст, указывая, что наиболее богатые города-государства Восточного Средиземноморья в наибольшей степени пострадали от событий двенадцатого столетия до нашей эры, поскольку они являлись не только самыми привлекательными объектами для нападения, но и сильнее прочих зависели от международной торговой сети. Монро предполагает, что эта зависимость (возможно, сверхзависимость) от капиталистической предприимчивости и в особенности от междугородней торговли могла способствовать экономической нестабильности, очевидной для конца позднего бронзового века ^[474].

Тем не менее мы не должны упускать из вида то обстоятельство, что Угарит выступал соблазнительной целью как для внешних захватчиков, так и для «доморощенных» пиратов, равно как и для других социальных групп. В этой связи стоит снова вспомнить письмо из «Южного архива», найденного в V дворе угаритского дворца (но не в печи), где упоминаются семь вражеских кораблей, которые наносили урон угаритским владениям. Не важно, имели эти корабли отношение к окончательному разрушению Угарита или нет, само наличие вражеских кораблей могло нарушить международную торговлю, от которой зависело процветание Угарита.

Когда подобные драматические ситуации возникают сегодня, кажется, что буквально у каждого есть что посоветовать. Схожая картина наблюдалась и в древности, в позднем бронзовом веке. Письмо, найденное в Угарите, возможно, от хеттского наместника в Каркемише, советует царю Угарита, как поступать с такими враждебными кораблями. Оно начинается со слов: «Ты писал мне, что вражеские корабли видны в море». Далее идет совет: «Сохраняй спокойствие. В самом деле, где твои войска, где твои колесницы? Разве они не рядом с тобой?.. Окружи свои города стенами. Выведи на стены своих воинов и прикати колесницы. Будь бдителен в ожидании врага и копи силы!» ^[475]

В другом письме, найденном в «доме Рапану» и отправленном человеком по имени Эшувара, верховным наместником Кипра, явно подразумевается та же ситуация. Здесь наместник предупреждает, что не несет ответственности за любой ущерб, причиненный Угариту или его владениям упомянутыми кораблями, тем более что это, по его словам, собственные корабли Угарита, а люди, творящие злодеяния, угаритские подданные; он советует Угариту готовиться к тому, чтобы защищать себя: «Что же до тех врагов, о которых ты писал. (Это) люди из твоей земли и это твои собственные корабли, (что) виновны! И (это) люди из твоей страны (совершили) эти злодейства… Я пишу, чтобы уведомить тебя и защитить. Будь настороже!» Затем наместник прибавляет, что вражеских кораблей двадцать, но они ушли в неизвестном направлении ^[476].

Наконец послание из «архива Уртену», от чиновника из города Каркемиш, находившегося на севере внутренней Сирии, сообщает, что царь Каркемиша движется через владения хеттов к Угариту с подкреплением и что люди, поименованные в письме, включая самого Уртену и городских старейшин, должны постараться удержать город, пока подмога не прибудет ^[477]. Маловероятно, что помощь подоспела вовремя. В любом случае было уже слишком поздно, как следует из частного письма, которое считается одним из последних сообщений, полученных из Угарита; в нем описана угрожающая ситуация: «Когда твой посланник прибыл, войско рассеялось и город был разграблен. Нашу пищу в молотильнях сожгли дотла, наши виноградники вырубили. Город пал. Помни о нас! Помни о нас!» ^[478]