– Плавучий музей, – сказал Убер, неизвестно к кому обращаясь. Повернул голову к Красину. – Получится у нас, брат?
Пауза.
Пока Красин думал, Иван смотрел на подводную лодку. Хорошо, что сейчас белые ночи, фонари можно не включать. Пора выдвигаться.
– Лейтенант, – окликнул он замершего Красина. Тот стоял, подняв плечи, высунув голову в коричневом противогазе из ворота черной шинели и смотрел на лодку. – Пора.
– Да, конечно. – Красин встрепенулся, поднял СКС. Движением, выдававшем человека, не слишком привычного к оружию, повесил карабин на плечо. – Выдвигаемся.
Они подошли к краю набережной. Холодный усталый плеск невской воды, темнеющей между каменным краем и корпусом лодки, напомнил Ивану про последний заброс Косолапого. Нелепая глупая сцена смерти стояла у Ивана перед глазами, словно дубль кинохроники. Черная вода, бурлящая от множества тел, каменные ступени, бегущий из воды Косолапый… улыбающий Косолапый…
Мелькнувшая тень. Росчерк красного. Черного. Падающий Косолапый. Словно улыбка стала свинцовой и потянула его вниз. Бамц! И мертвый диггер, лежащий на холодном влажном граните. Это было осенью.
– Вперед, – скомандовал Иван. – Держаться рядом.
Безумие.
Подводная лодка-музей пойдет своим ходом. «А больше ничего вам не надо, господин лейтенант?!»
Иван приставил приклад к плечу, закрыл левый глаз. Посмотрел на лодку сквозь прорезь прицела. Отлично.
– Ну, с богом, – сказал он. – Первый пошел!
* * *
Иван спустился в отсеки. Луч фонаря плясал по переборкам, кранам и трубкам. Часть стен была завешана рамками с фотографиями – моряки на фоне лодки, в походе, встреча на берегу. Радостные лица. Белые фуражки, черные робы.
Двигаясь с фонарем, Иван ступал по щиколотку в черной маслянистой грязи. За двадцать лет грязь загустела. Когда он поворачивал голову, луч выхватывал из темноты улыбающиеся лица тех, кто умер много лет назад. Они смотрели на Ивана.
– Говорят, хозяином лодки был бывший подводник.
Иван вздрогнул.
«И услышал он голос из темноты…»
– Где вы?
Через мгновение из другого отсека вынырнул Красин, подсветил себе лучом лицо снизу. Бррр. Жутковатая, вырубленная топором древняя маска. Красин усмехнулся.
– Я был в двигательном отсеке.
– И? – Иван в нетерпении шагнул вперед и напоролся на выступ. Какой-то пульт в сером металле. Черт!
– Могу утешить. – Красин усмехнулся, коснулся рукой шинели – там, где во внутреннем кармане у него была фляжка с коньяком. – Если хотите.
– Спасибо, я как-нибудь сам, – сказал Иван. – Что с дизелем?
– Законсервирован.
Иван выдохнул. Ну, слава богу.
– И, на наше счастье, очень основательно. Думаю, даже солярка в баках есть. С аккумуляторами хуже. За столько лет они должны были полностью высохнуть. Думаю, мы их даже минимально зарядить не сможем. То есть электродвигатели для нас бесполезны.
– Ну и что из этого? – Иван повел фонарем левее. Лицо Красина почему-то его пугало. – Дойдем на дизеле, а?
– Хорошая мысль… Осталось только его запустить.
Иван провел лучом еще дальше по переборке, потом выше. Дернулся, чуть не выронил фонарь. В первый момент ему показалось, что на него смотрит привидение. Суровый седой человек в черной морской пилотке. Иван беззвучно выматерился.
Призрак одного из кронштадских моряков? Потом понял – портрет. «Командир С-189 капитан второго ранга Гаврилин Д.Ж.» – гласила надпись на рамке.
– Так что? – спросил Красин. – Что будем делать?
Иван повернулся к моряку.
– Как нам запустить дизель?
Красин пожал плечами. За это движение Иван был готов его убить. Что значит не умеет?! На фига мы сюда вообще приперлись?
– Я знаю об этом не слишком много, если честно, – сказал Красин. – Я же не судовой механик, а штурман… к тому же двадцать лет без практики. Но если вкратце, у нас два варианта: сжатым воздухом или электростартером…
В темноте наверху завозились.
Потом вдруг грохнуло, по обшивке лодки загремело, словно уронили что-то железное. А потом потащили. Лодка покачнулась.
– Палево! – закричали сверху. Иван вскочил, быстро пошел к трапу. На воде под трапом колыхалось светлое пятно.
По лестнице скатился Кузнецов, глаза бешеные. Плюх! – прямо в пятно.
– Там… там!
– Понятно, – сказал Иван. – Всем вниз, закрыть люки!
Бамм. Клац. Потом тишина. И снова: клац.
– Слышите? – спросил Кузнецов. – Там эти птички прилетели. Птеродактили чертовы. Штуки три. Расселись, как у себя в гнезде. Что делать, командир?
Иван огляделся. Резиновые морды друзей, стекла окуляров. Кучи неизвестных приборов.
Лучи фонарей пляшут в брюхе лодки, отражаются в черной жиже под ногами.
– Работать, – сказал Иван.
* * *
В подлодке Иван разрешил снять противогазы – работать в них сложно. Лодка была закрыта во время Катастрофы и после, так что радиоактивной пыли не должно быть. Дозиметр Ивана показывал вполне божеский уровень.
Теперь диггер ждал, пока моряк разродится идеей.
– Конечно! – Красин поднял голову. – Прокрутить маховик – в инструкции по консервации говорилось, что так дизель можно случайно запустить… Если случайно можно, то и специально – не проблема. Только холодный он не заработает, наверное.
«Дождался. Уже хорошо».
– Так в чем дело? – Теперь Иван пожал плечами. – Согреем. Карбидка подойдет?
Они разогревали двигатель пламенем форсунки. Маслопроводы, топливная магистраль. Цилиндры.
– Пробуем. – Красин махнул рукой. – Раз, два… взяли!
Иван с усилием крутанул маховик. Давай, давай, пошел, родимый. Маховик поддался. Пошел медленно, внатяг, но пошел. Оно и понятно. Для начала надо разогнать по артериям дизеля загустевшее масло, чтобы оно как следует смазало механизмы. Там еще и в цилиндрах смазка наверняка, утверждал Красин. Стандартная процедура. Если, конечно, консервировали надолго… Если так, нам здорово повезло. Без консервации дизель давно бы заржавел намертво.
Дизель чихнул и дернулся. Подчиняясь движению маховика, закрутился коленвал; потянул и толкнул за собой поршни. Густо смазанные застывшим маслом цилиндры нехотя поддались. Поршни двинулись, с силой выдавливая белесое густое масло из патрубков и клапанов. Еще раз. Еще. Не схватилось. Иван крутанул маховик. Но, пошла!
Возни с дизелем оказалось масса. Иногда Иван начинал думать, что все это напрасно, ничего не получится из их затеи…
Заранее продули систему водяного охлаждения и трубопроводы, чтобы удалить остатки консервирующего масла. Все работает. Единственное, соляра в баках передержанная, выпал мощный осадок – профильтровать его нет никакой возможности.