Принц Севера - читать онлайн книгу. Автор: Гарри Тертлдав cтр.№ 37

Было видно, что малый готов удрать в любую секунду, если вдруг гость разозлится, но чужеземец откинул голову назад и захохотал так, что в пивной все зазвенело.

Хозяин вертелся вокруг Джерина, словно пчела вокруг нераскрывшегося бутона. Лис вскоре сообразил почему. Он лишь побренчал серебром, но оно так и осталось при нем. Он заплатил, и хозяин гостиницы согнулся чуть ли не пополам, пряча монеты. Для толстяка, не уступавшего окружностью храмовым евнухам, это было непросто.

Получив деньги, он вполне разумно предоставил своих гостей самим себе. Вэн наполнил две кружки и протянул одну из них Джерину. Подняв свою повыше, он вскричал:

— Разрази гром этих оракулов! — и вылил красно-коричневую жидкость себе в глотку. Затем он глубоко вздохнул от удовольствия: — Ахххх!

Джерин тоже стал пить, но помедленнее. Опорожнив кружку наполовину, он поставил ее и сказал:

— Бедная Сивилла. Ей и так досталось. Надеюсь, она уже пришла в себя.

— Я тоже, — согласился Вэн и нетерпеливо затарахтел. — Ну же, капитан, допивай, и я налью тебе снова. Да, так-то лучше.

Он заработал черпаком, но прежде, чем осушить очередную кружку, добавил:

— Интересно, неужели такая пылкая, как мне показалось, девица добровольно лишила себя мужских ласк ради общения с богом? Я бы уж точно не пошел на такой обмен.

— Я подумал о том же, когда увидел ее в подземелье вместо той старой карги, которая проторчала там черт знает сколько, — ответил Джерин. — Однако не думаю, что Байтон стал бы говорить через кого-то, кого притянули к нему силком.

— Мм, может, и так. — Вэн под столом пихнул ногой его ногу. — За что выпьем на этот раз?

Джерин без колебаний поднял свою кружку и произнес:

— Будь проклят Даяусом, да и Байтоном тоже, тот, кто похитил Дарена.

Он осушил кружку одним длинным глотком. Вэн одобрительно крякнул и выпил тоже.

Спустя некоторое время они перестали произносить тосты и продолжали лишь пить. Джерин пощупал кончик своего носа большим и указательным пальцем. Нос онемел — верный признак того, что эль начинал на него действовать. Неожиданно, еще будучи не слишком пьяным, он решил, что ему вовсе не хочется отупело съехать под стол.

Вэн наполнил свою кружку, снова опустил черпак в амфору и поднес его к кружке Джерина. С черпака капало. Когда чужеземец наклонил его, темно-янтарная жидкость, падая вниз, странно булькнула, а потом полилась из посудины через край. Вэн, нахмурившись, уставился на Лиса.

— Ты отстаешь.

Лишь по тому, с каким напряжением чужеземец произнес последнее слово, можно было догадаться, сколько он уже в себя влил.

— Знаю. Продолжай без меня, если хочешь. Если я сегодня напьюсь до бесчувствия, мне сделается ужасно грустно. Я уже ощущаю, как на меня накатывает печаль, а ведь мне есть о чем погрустить, даже будучи трезвым.

Чужеземец взглянул на него со странным выражением на лице. Джерину понадобилось несколько мгновений, чтобы распознать этот взгляд. Ему нечасто доводилось видеть жалость на грубо вытесанном лице друга. Вэн сказал:

— Истинная твоя беда в том, капитан, что ты все равно продолжаешь соображать, как бы там ни надрался. Я же через какое-то время просто отключаю мозги. Иногда это довольно приятно.

— Может, и так, — ответил Джерин. — Но я уже так давно привык рассчитывать на свои мозги, что предпочитаю держать их в рабочем состоянии все время. Без этого я чувствовал бы себя голым, и даже хуже того.

— Несчастный ублюдок.

Вэн выпил достаточно, чтобы у него больше обычного развязался язык.

— И все же я скажу тебе вот что. Очень давно мне сделалось ясно, что абсолютно не имеет смысла подталкивать человека туда, куда он не намерен идти. Поэтому делай то, что тебе нравится. Я же намереваюсь напиться в стельку. Завтра утром я буду чувствовать себя так, будто моя голова — барабан, по которому бьют два трокмуа, но сейчас об этом беспокоиться рановато.

— Хорошо, — согласился Джерин. — Ты рассуждаешь сейчас как мудрец.

— Я? Ха! — воскликнул Вэн с глубоким презрением. — Какой там мудрец. Единственное, что я люблю, это когда во мне эль или когда я сам на какой-нибудь славной девчонке. А еще добрая драка — лучшая забава на свете. Что еще нужно от жизни?

— Ты прав. — У Лиса внутри было уже достаточно эля, чтобы говорить с болезненной пылкостью. — Очень многие не позволяют своим друзьям… — он едва не сказал «любимым людям», но инстинктивно почувствовал, что для Вэна это уже чересчур, — оставаться такими, какими они являются, и пытаются переделать их под свои представления о том, какими они должны быть.

Вэн фыркнул.

— Глупость какая, — только и сказал он.

Потом вновь заработал черпаком, а затем хриплым голосом заорал какую-то песню на незнакомом Джерину языке.

Несколько раз за день чужеземец отлучался в отхожее место по мере того, как эль брал свое. Возвращаясь из последнего такого похода, он зигзагами проследовал к столу, словно корабль, пытающийся причалить к пристани при сильном ветре. Когда же наконец великан опустил свое могучее тело на скамью, та мучительно заскрипела, но не развалилась.

Даже выпив еще, он умудрился изобразить довольную улыбку, когда слуга принес хлебную лепешку и сочный ростбиф. С помощью ножа он отхватил от мяса такой кусок, способный поставить в тупик и голодного длиннозуба, а затем методично принялся его уничтожать, запивая элем.

После долгих лет дружбы способности чужеземца больше не вызывали у Джерина удивления, хотя чувство благоговения оставалось непреходящим. Хозяин же с изумлением наблюдал за тем, как Вэн поглощает и выпивку, и еду. Изумление его было мрачным, насколько мог судить Лис. Видимо, хозяин жалел, что не взял с гостей большей платы. Джерин тоже старательно трудился над ростбифом, но на фоне разрушительных действий Вэна его потуги не значили ничего.

Сумерки постепенно сгущались. Факелы, чьи верхушки окунули в жир, чтобы они светили поярче, дружно дымили и потрескивали в бронзовых скобах. Джерин в последний раз осушил свою кружку, поставил ее на стол, перевернув вверх дном, и поднялся на ноги. Двигался он медленно и осторожно, иначе не получалось.

— Я иду спать, — заявил он.

— Очень жаль, очень жаль. В кувшине еще остался эль, — сказал Вэн. Он тоже встал, чтобы заглянуть внутрь. — Не так уж много, но еще есть.

— Даже не говори мне об этом, — сказал Лис. — У меня и так голова будет раскалываться поутру, зачем же усугублять?

— У тебя голова будет раскалываться?! А у меня? — воскликнул Вэн.

И вновь на его лице появилось жалостливое выражение, на этот адресованное себе самому. Невероятное количество выпитого довело его до сентиментальности.

Джерин поднимался по ступенькам так, будто каждая из них представляла собой отдельно взятый горный хребет, причем последующий был круче предыдущего. Когда он наконец добрался до второго этажа, в нем всколыхнулось победное чувство, а затем наполнявший желудок эль. Ему казалось, что пол раскачивается у него под ногами, но он все же сумел добраться до комнаты, которую они делили с Вэном, даже не опершись на стену и не схватившись за дверь. Это тоже был своего рода триумф.