Пропавший легион - читать онлайн книгу. Автор: Гарри Тертлдав cтр.№ 47

— Я рад, что после этого боя не начались трения между вами и намдалени.

— О, да! Это очень, очень радует! — с энтузиазмом подхватил Ортайяс.

— Их свирепость известна так же хорошо, как их нечувствительность к боли и лишениям. Но когда эти качества соединяются с хорошей выучкой, с вашими знаниями, ринляне…

— Римляне, — поправил его дядя.

— Прощу прощения, — сказал Ортайяс, покраснев. Немного запнувшись, он закончил самой простой фразой, которую Скавр услышал от него:

— Вы будете прекрасно сражаться за нас!

— Я надеюсь на это, ваша светлость, — ответил Марк. Заинтересованный репликой Варданеса касательно островитян, он решил задержаться несколько дольше. Возможно, Севастос в конце концов скажет ему, чего он от него хочет.

— Мой племянник прав, — сказал Сфранцез. — Будет очень печально, если между вами и намдалени начнутся ссоры. Они верно служили нам в прошлом, и того же мы ожидаем от вас. В армии и без того слишком много вражды, слишком много трений между местными солдатами и наемниками. Каждый солдат — это наемник, но для некоторых «Император» и «тот, кто платит» — понятия равноценные.

Трибун сжал пальцы, но ничего не ответил. Последнее замечание Севастоса, как он для себя решил, было чепухой, но чепухой опасной, если уж на то пошло. Кем бы он ни был, Варданес Сфранцез, но только не глупцом.

Недоумение вызвали только слова «мы» и «нам». Имел ли Севастос в виду чиновничью фракцию, или он выступал как премьер-министр Империи, или вообще как правитель, говоря о себе во множественном числе?.. Интересно, знал ли сам Сфранцез ответ на этот вопрос?

— Печально, но правда, — продолжал Сфранцез. — Иностранные солдаты не слишком беспокоятся об Империи. Что поделать, их слишком часто используют против местных повстанцев, используют те, кто, даже сидя на троне, выказывают не больше достоинства, чем их предки, сидевшие на соломенных подстилках в воровских трущобах.

В первый раз он чуть-чуть приоткрыл карты.

— Безродные ублюдки! — взорвался Ортайяс. — Никакого благородства! Никакого! Подумай только, прапрадед Маврикиоса Гавраса был пастухом, в то время как мы, Сфранцезы…

Ледяной взгляд Варданеса остановил его на полуслове.

— Опять прошу простить моего племянника, — мягко сказал Севастос. Он говорит с обычной для его возраста горячностью и немного преувеличивает. Род Его Императорского Величества имеет двухсотлетнюю историю.

Но по иронии, звучавшей в его голосе, было ясно, что этот срок Варданес не считает достаточным. Разговор снова вернулся к пустякам и на этот раз окончательно.

«Странная, полная недоговоренности встреча», — думал Марк, шагая назад в казарму. Он ожидал, что Севастос откроется больше, но, с другой стороны, не было никаких оснований откровенничать с человеком, который, возможно, находится по другую сторону баррикады. Опять же, одной неосторожной фразой Ортайяс сболтнул больше, чем хотел сказать его дядя. И еще кое-что понял трибун. Во-первых, знакомство с Тасо Ванесом было очень удачным. Маленький катриш знал о видессианских делах почти все и этими знаниями делился с трибуном. А во-вторых, он понял, почему так не доверял Варданесу Сфранцезу. В характере Севастоса было наслаждаться созерцанием маленьких беспомощных созданий, запертых в прозрачной, но очень крепкой клетке.

Всего несколько недель прошло после громогласного объявления войны Казду, и Видессос наполнили солдаты, прибывшие в столицу для подготовки к кампании. Сады, парки и другие открытые места, которые так украшали город, превратились в военные лагеря. Палатки выросли в изобилии, как грибы после дождя. Не было такой улицы, по которой толпами не ходили бы солдаты, расталкивая прохожих, покупал вино, закусывая, или слоняясь в поисках женщин… или просто глазея в изумлении на чудеса столицы.

Теперь солдаты прибывали каждый день. Император вызывал их из отдаленных округов, которые, как он полагал, находились в безопасности.

Сто человек прибыло оттуда, сто — отсюда, четыреста — совсем издалека.

Скапти, сын Модольфа, был среди них. Даже мрачные халога признавали, что столица стала менее приятным местом, чем Имброс.

Но не только солдаты Империи переполнили Видессос до предела. Как и было обещано, Маврикиос отправил своим союзникам послание, в котором просил нанять ему солдат для войны против Казда. Это послание было встречено с энтузиазмом. Видессианские корабли отплывали из Присты, сторожевого города-порта на северном побережье Видессианского моря, и возвращались, везя в столицу солдат-каморов и их невысоких степных лошадей. Специальным указом кочевникам было разрешено пересекать реку Астрис. Они прибыли с юга Империи, двигаясь по побережью тем же путем, который проделали римляне, когда шли из Имброса. Их сопровождали видессианские солдаты, которые следили за тем, чтобы кочевники не грабили крестьян.

Катриш, границы которого проходили по восточной окраине Империи, направил в Видессос отряды легкой кавалерии. По вооружению и обличью эти люди казались чем-то средним между имперскими солдатами и простыми кочевниками, с которыми они смешали свою кровь много лет назад.

Большинство из них очень тепло отзывались о Тасо Ванесе. Скавр познакомился с ними на одном из празднеств, которое устроил посол Катриша.

Особенно памятной сделал эту ночь Виридовикс, который выкинул одного катриша прямо через толстую дверь винной лавки, забыв ее предварительно открыть. Ванес оплатил разбитую дверь и прочее из своего кармана, объявив:

— Сила, подобная этой, должна быть в почете.

— Фуш! — запротестовал кельт. — Этот парень родился дураком, что доказывает крепость его черепа. Я сделал это только потому, что он упрямый баран. Другой причины не было.

Боевому призыву Империи последовали и намдалени. Хорошо сложенные, крепкие парни из Княжества привели в Видессос два больших отряда, готовых драться с каздами. Но доставить их в столицу оказалось непросто. Намдален и Империя слишком часто оказывались противниками, чтобы полностью доверять друг другу. Маврикиос, хотя и обрадованный дополнительной силой, был не слишком счастлив видеть в своей гавани корабли намдалени, потому что опасался, как бы пиратские наклонности не взяли верх над добрыми намерениями. Поэтому союзники были высажены на острове Ключ, а в столицу они прибыли уже на имперских судах. Тот факт, что они полностью согласились с такой транспортировкой, убедил Марка в том, что опасения Гавраса были обоснованы.

— Верно, — согласился Гай Филипп. — Они даже не пытаются притвориться невинными ребятами. Будь у них хоть малейшая возможность, они скинули бы Маврикиоса, не задумываясь. А он это знает, и им тоже известно, что он это знает. На таких условиях вполне можно сосуществовать.

Для римлян весна и раннее лето стали временем поисков своего места в этом новом для них мире. Их положение в армии никогда не оспаривалось, особенно после победы над намдалени. Марк стал признанным авторитетом в вопросах пехотной тактики. Почти ежедневно высокопоставленные видессиане или офицеры-наемники появлялись на тренировках римлян, наблюдая и задавая вопросы. Это приятно щекотало самолюбие трибуна и несколько льстило ему.