Контакт на Жатве - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф Стейтен cтр.№ 90

Дженкинс посмотрел на него, вопросительно наморщившись.

– Ты – солдат, – объяснил Эйвери. – Часть команды.

– Уже нет. – Дженкинс посмотрел на Дасса, Андерсена и горстку других рекрутов, сидящих или спящих в контейнере. – Мы колониальное ополчение. А нашу колонию мы потеряли.

– Комфлот отвоюет Жатву. И им понадобятся все бойцы, которых можно найти.

– Я? Морпех?

– Если захочешь, я переведу тебя в мое подразделение.

Рекрут подозрительно прищурился.

– Скажем так, у корпуса должок передо мной. Вы – ополчение. Но еще вы одни из немногих в ККОН, кто знает, как бить этих сукиных сынов.

– Они захотят, чтобы мы служили вместе? – спросил Дженкинс.

– Возглавили атаку. – Эйвери кивнул. – Я бы так и сделал.

На мгновение Дженкинс задумался о возможности не только вернуть свою планету, но и внести вклад в защиту других колоний – других семей. Родители не хотели, чтобы он становился солдатом. Но сейчас ему не приходило в голову другого способа почтить их память.

– Хорошо, – сказал Дженкинс. – Я с вами.

Эйвери вытащил из кармана бронежилета сигару «Милый Вильям» и протянул Дженкинсу:

– Это тебе и Форселлу, когда он придет в себя.

– А пока, – сказал Хили, поднимаясь, – ты можешь помочь мне проверить остальных.

Эйвери проводил взглядом Дженкинса и Хили, которые направились к штаб-сержанту Берну и другим раненым, находящимся ближе к середине контейнера. Берн осознавал происходящее, когда Эйвери садился в контейнер на Тиаре, но теперь ирландец спал, накачанный болеутоляющими, которые позволили ему расслабиться и отключиться от мира.

Эйвери посмотрел на грудь Форселла, вздымающуюся и опускающуюся под бинтами. Потом он взял стопку одеял и направился к подъемнику, который доставил его в реактивный блок. В кабине Эйвери нашел Джилан.

– Одеяла, – проворчал он. – Подумал, они вам понадобятся.

Джилан не шелохнулась. Она стояла спиной к Эйвери, а ее широко раскинутые руки лежали на главной панели управления. Слабый зеленый огонек на дисплее создавал иллюзию изумрудного ореола вокруг ее черных как смоль волос. Несколько прядей выбились из заколок и завитками ниспадали на ее затылок.

– Я оставлю их здесь.

Но когда Эйвери опустил одеяла на пол и повернулся к выходу, Джилан прошептала:

– Двести пятнадцать.

– Мэм?

– Контейнеров. Все, что вырвались с планеты. – Джилан постучала пальцем по дисплею, проверяя расчеты. – С учетом грузоподъемности это между двумястами пятьюдесятью и двумястами шестьюдесятью тысячами спасшихся. Но только в том случае, если они добрались до назначенного места.

– Добрались.

– Откуда такая уверенность?

– Просто уверен.

– Semper fi ^[3].

– Да, что-то вроде этого. – Эйвери покачал головой; ему не нравилось говорить со спиной Джилан. – Если вам понадобится что-нибудь, дайте мне знать.

Но когда он уже собирался выйти, Джилан повернулась. Вид у нее был усталый, и, прежде чем начать говорить, она с трудом сглотнула слюну.

– Мы стольких не сумели спасти.

– А могли не спасти никого. – Эйвери говорил более резким тоном, чем ему хотелось; потерев шею сзади, он попытался использовать другую тактику. – Ваш план сработал, мэм. Лучше, чем я думал.

Джилан горько рассмеялась:

– Ну и комплимент!

Эйвери сложил руки на груди. Он пытался сказать ей что-то приятное, но Джилан не облегчила его задачу.

– Что вы хотите от меня услышать?

– Ничего.

– Ничего?

– Да.

Эйвери сердито посмотрел на нее. Ее зеленые глаза светились так же ярко, как в беззаботное время их первой встречи на балконе здания парламента. Но сейчас Эйвери заметил кое-что еще.

Все женщины дают разрешение по-своему. По крайней мере, это говорил морпеху его опыт. Некоторые делают это очевидно, но большинство так тонко, что Эйвери не сомневался: он упустил гораздо больше возможностей, чем хотел. Но сигналы Джилан – вызывающий взгляд, распрямленные плечи, поджатая нижняя губа – были не столько знаками согласия, сколько громким требованием: сейчас или никогда.

И теперь Эйвери не стал медлить. Он шагнул вперед, а Джилан оттолкнулась от панели и двинулась ему навстречу. Они сошлись в поцелуе, их руки заскользили по телу друг друга в поисках чего-то неизвестного, но отчаянно необходимого. Но когда Эйвери хотел с силой прижать Джилан к себе, она оттолкнула его и снова оперлась о панель.

Эйвери чувствовал, как сердце бешено колотится в его груди. На мгновение ему показалось, что она передумала, но тут Джилан вытащила шпильки из волос и тряхнула головой. Она уже швырнула шпильки на пол и нагнулась, чтобы снять ботинки, когда Эйвери понял, что замешкался в негласной гонке, в которой победой было одновременное завершение. Он постарался наверстать упущенное.

Эйвери сорвал с себя фуражку и стащил рубашку через голову, не заморачиваясь с пуговицами. Когда он высвободил голову из воротника, Джилан уже снимала второй ботинок. Эйвери наклонился, чтобы развязать собственные шнурки, а она в это время расстегнула молнию своего комбинезона, идущую от шеи до пупка. Морпех едва успел сбросить ботинки с ног, как Джилан уже шагнула к нему нагая, с решительным взглядом.

Она прикоснулась руками к плечам Эйвери и толкнула его назад. Усевшись на нем верхом, Джилан помогла ему избавиться от брюк, потом подалась вперед, уперлась руками в пол по обе стороны от головы морпеха и принялась двигаться.

Эйвери был мгновенно загипнотизирован раскачиванием ее грудей. Он принял часть их веса в ладони и тут же понял, что совершил тактическую ошибку. Тяжелые округлости Джилан вызвали боль, которая поползла вверх по ногам и обосновалась в пояснице. Женщине оставалось только сжаться, и через мгновение он растратил себя в нее.

Джилан тяжело опустилась на грудь Эйвери. Некоторое время они лежали неподвижно, вдыхая смесь общего пота. Джилан медленно провела пальцем по ключице Эйвери, по его шее, губам. Там она задержалась, ощущая пальцем жесткую щетину пробивающихся усов.

– Я собирался побриться, – сказал Эйвери.

– Не надо. Мне нравится.

Эйвери уронил голову на обрезиненный пол и расслабился. Он слышал приглушенное гудение двигателя Шоу – Фудзикавы внутри реактивного блока.

Обычно в такое время разум Эйвери обращался к привычной рутине – страшному периоду домыслов, всегда следовавшему за трудным заданием. Но сейчас он обнаружил, что не может сосредоточиться на прошлом. Гражданская война, подрывавшая моральный дух человечества, стала малозначительной – на ее место пришла внешняя угроза невообразимого масштаба.