Контакт на Жатве - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф Стейтен cтр.№ 63

Стойкости это было на руку.

– О подтверждении, – сказал министр, нажимая один из голографических переключателей на кресле. Рядом с кнопкой появилась пластинка электронной схемы размером не больше ногтя. – И о благословении. – Он протянул пластинку Филологу.

– Это уже две услуги.

Филолог улыбнулся, показав десны, рассеченные линиями зубной кости. Он подъехал на каменном кресле и взял пластинку.

– Вероятно, это очень важно.

Стойкость скорчил любезную гримасу:

– Один из кораблей вице-министра обнаружил реликварий весьма внушительных размеров.

– Вот как? – Филолог прищурил глаз, чтобы разглядеть пластинку.

– И если верить люминациям, – продолжил Стойкость, – там есть оракул.

Глаза Филолога распахнулись.

– Оракул, говорите?

Стойкость кивнул.

– Новость поистине потрясающая.

Филолог с удивительным для него проворством развернул кресло и устремился в центр помещения, где в тени застыла шеренга техники. При его приближении наверху замигали голограммы, высветив скопление ониксовых обелисков – мощных процессорных башен, связанных в одну систему; а перед ними находился оракул дредноута. Священный объект оказался меньше, чем ожидал министр, видевший его на многих снимках. Помещенный внутрь каркаса, который удерживал его на высоте среднего роста сан’шайуум, оракул был соединен с обелисками аккуратно сплетенной сетью проводов. Эти каналы соединялись с золотистыми пластинками на корпусе оракула, каплевидном, не длиннее министерской шеи и изготовленном из серебряного сплава.

Тонкий конец «капли» был направлен на обелиски. На его широком конце, обращенном к полу, находилась темная стеклянная линза. Между линзой и корпусом имелся зазор, и через него Стойкость увидел иголочки света – микросхемы, работающие на малой мощности. Единственные признаки жизни оракула.

– Это вся информация? – спросил Филолог, вставляя пластинку в один из обелисков.

– От корабельного люминария и его сенсоров. – Стойкость приблизился к оракулу. Отчего-то подмывало протянуть руку и дотронуться. Хотя сам объект был очень древним, его корпус имел гладкую поверхность, без вмятин или царапин. Стойкость заглянул вглубь линзы. – Сообщают, что на планете, где обнаружены реликты, обитает незнакомая раса – примитивная, четвертого уровня. Не думаю, что эти варвары…

Внезапно микросхемы оракула засветились. Линза стала излучать свет, посылая ослепляющий луч. «Это не линза! – ахнул Стойкость. – Глаз!» Он закрыл лицо рукавом, когда оракул наклонился к нему в своем каркасе.

– МИЛЛИАРДЫ ЛЕТ Я НАБЛЮДАЛ. – Низкий голос эхом отдавался от внутренней поверхности корпуса, глазной луч мигал в едином ритме со словами. Оракул говорил на языке сан’шайуум. – СЛУШАЛ ВАШИ ЛОЖНЫЕ ТОЛКОВАНИЯ.

Для любого верующего члена Ковенанта услышать оракула – все равно что услышать голос самих предтеч. Стойкость совершенно присмирел, но не потому, что оракул заговорил после долгих веков молчания. На самом деле министр удивился: оказывается, давние подозрения оказались напрасными, Филолог вовсе не обманщик.

Стойкость добивался этой встречи по формальным соображениям. Люминации, предъявленные в качестве свидетельства Верховному совету, требовали благословения оракула, а это на протяжении веков означало необходимость получить у действующего Филолога подтверждение от его имени. Но священные затворники были искусны в политике в той же мере, что и влиятельные сан’шайуум, и на них можно было воздействовать взятками и шантажом. Стойкость предполагал, что ему придется сделать «пожертвование» Филологу (может быть, малую долю реликвария), чтобы заполучить необходимое благословение.

«Но если старый шарлатан все же морочит мне голову, – размышлял Стойкость, наблюдая за Филологом, который оставил кресло и бессильно опустился перед оракулом на колени, – то он играет мастерски».

– Благословенный вестник странствия! – провыл Филолог, низко опустив шею и широко разведя руки. – Поведай нам о наших ошибках!

Глаз оракула потускнел. Несколько мгновений казалось, что он вернулся к своему долгому молчанию. Но вдруг засиял снова и спроецировал голограмму глифа Восстановления, записанного люминарием «Быстрого преобразования».

– ЭТО НЕ ВОССТАНОВЛЕНИЕ, – загремел голос оракула. – ЭТО ВОССТАНОВИТЕЛЬ.

Глиф медленно перевернулся, и его центральные фигуры – концентрические круги, один в другом, соединенные тонкой линией, – изменили конфигурацию. Прежнее расположение этих фигур напоминало часовой маятник. В перевернутом виде глиф походил на существо с двумя кривыми руками, сцепленными на затылке. Глиф сжался в размерах, когда голограмма увеличилась и показала неизвестную планету, покрытую тысячами этих по-новому ориентированных люминаций.

– И ТЕ, КОГО ОНИ ПРЕДСТАВЛЯЮТ, ЕСТЬ МОИ СОЗДАТЕЛИ.

Пришел черед Стойкости почувствовать слабость в коленях. Он схватился за подлокотники трона и попытался примириться с невероятным откровением: каждый глиф символизировал Восстановителя; не реликт, а Восстановитель был одним из обитателей планеты. А это означало только одно.

– Предтечи, – прошептал министр. – Некоторые не вознеслись.

– Невозможно! – воскликнул Спокойствие, более не способный молчать. – Ересь!

– От оракула?

– От этого жулика! – Спокойствие ткнул пальцем в сторону Филолога. – Кто знает, что старый дурень сделал с божественной машиной? Вспомните, как он извращался со своими червями и мешками!

– Как ты смеешь обвинять меня?! – возмутился Филолог. – В этом самом священном из мест?!

Вице-министр отъехал чуть назад:

– Я сделаю не только это, но еще и…

В этот момент церковь затряслась. Многими палубами ниже ожили могучие двигатели дредноута, освободившись от ограничителей, которые сдерживали производство энергии на относительно низком уровне для Высшего Милосердия. Еще немного – и двигатели наберут полную мощность, а тогда…

– Отключите оракул! – закричал Стойкость, до белизны в руках вцепившись в кресло. – Иначе дредноут взлетит и уничтожит город!

Но Филолог пропустил его слова мимо ушей.

– Священный корабль освобождается от своих кандалов! – Руки престарелого сан’шайуум дрожали. Он, похоже, больше не боялся, зато испытывал воодушевление. – Сказанное богами будет исполнено!

Голограмма чужой планеты исчезла, и глаз оракула снова засветился.

– Я ОТКАЖУСЬ ОТ МОЕГО ПРЕДУБЕЖДЕНИЯ И ЗАГЛАЖУ СВОЮ ВИНУ.

На темных стенах заиграли блики засветившихся жилообразных каналов. Древние электроцепи наполнились светом, который устремился в обелиски позади оракула. Соединения красных и коричневых пород трескались, выпуская меловые облачка.

Вице-министр выпрыгнул из кресла с плазменным пистолетом в руке.