Алхимики. Плененные  - читать онлайн книгу. Автор: Кай Майер cтр.№ 30

– София. А фамилия?

– Это не настоящее имя. Она артистка – так она говорит. Танцовщица, – добавил он презрительно. – Называет себя София Люминик. Как ее на самом деле зовут, понятия не имею – может быть, этого уже никто теперь не знает. Но она стара, наверное, так же стара, как я, – хотя по ней и не скажешь.

Он раскатисто засмеялся.

– София Люминик… Никогда не слышала этого имени. А когда вы видели ее в последний раз?

– Когда она только приехала в Прагу. Она, как и ты, ждала на остановке у башни и знала обо мне и о Птичьей дороге. Когда же это было? – Валтасар почесал бороду. – Лет двести назад, наверное. С тех пор мне с ней ни разу не приходилось разговаривать. Слыхал только, что она одно время танцевала в кабаках и приобрела большую известность. Она, похоже, и впрямь понимает в своем ремесле. Позже она купила «Надельтанц». Там с незапамятных времен был трактир, то под одним, то под другим названием, и под конец все пришло в упадок. Она навела в этой забегаловке порядок, но единственное, что привлекает туда публику, – это сама София. – Валтасар усмехнулся. – Многие удивляются, что она так молодо выглядит. Но всерьез об этом никто не задумывается. Людям всегда есть о чем потрепать языком: всякие заклинатели духов, спиритические сеансы и прочая дребедень. А еще – убийства бедных девчушек. Не говоря уж о политике.

– Убийства?

Возница кивнул:

– Того, кто это делал, так и не поймали. Но несколько месяцев назад все вдруг прекратилось. Может, его просто трамвай переехал – кто знает.

Они очутились на западном берегу Влтавы. Карлов мост теперь тянулся между домами Мала-Страны, плавно спускаясь все ниже и перейдя наконец в тенистую улицу. Цокот подков, отдаваясь от стен, звучал здесь намного громче, чем на мосту.

– Расскажите мне про убийства.

– Я так думаю, и тут не обошлось без оккультистов. Эти их треклятые черные мессы, вызов духов, заклинания… Тут всю жизнь стараешься уберечь город от духов, а этим все неймется их призывать, причем скопом. Кто их знает, не приносят ли они там при случае и девственниц в жертву. Кто ж их разберет, провалиться бы им всем!

Аура слушала не перебивая. Высказав все, что он думает о грозящем нашествии духов, Валтасар наконец вернулся к убийствам девушек:

– С десяток их было, если не больше. Одна-две в месяц. Пропадали прямо с улицы. – Кучер попытался прищелкнуть толстыми пальцами, но у него не получилось. – Просто не возвращались домой, ни с того ни с сего.

– А трупы?

Карета по-прежнему громыхала по мостовой, поднимаясь на Градчаны.

– Большую часть находили спустя несколько дней в реке. Некоторых так и не нашли. Может, течением унесло куда-то – теперь уж не найти.

В памяти Ауры всплыли картины, словно девичьи лица в водах Влтавы: хижина в швейцарских Альпах, страшный человек в капюшоне. Она вспомнила яму с человеческими останками за хижиной. И девушку, погибшую у нее на глазах. Как же ее звали? Господи, не может же быть, что она забыла ее имя? Мария? Марта?

Нестор, Лисандр и Моргант веками экспериментировали с кровью юных девушек. Они насиловали и убивали собственных дочерей, а потом следующих, зачатых с ними.

Может, его просто трамвай переехал…

Марла ее звали.

Окровавленная, умирающая Марла. И Моргант с ножом.

Джиллиан сидел на кровати, прислонившись спиной к стене, и держал обеими руками жестяную кружку с дымящимся горячим кофе. Кружка накалилась, как печка, и обжигала пальцы, но он не замечал этого.

– Не знаю, что и сказать. – Голос Джиллиана звучал хрипло, словно в горло попал песок.

– Ты много лет вообще со мной не говорил, – откликнулся Джиан. – Чего уж теперь-то беспокоиться?

– Прости.

– Ничего страшного.

– Я серьезно – прости меня.

Сын сидел перед Джиллианом в большом плетеном кресле. Он выглядел крайне растерянным.

– Не стоит пускаться в сантименты только из-за того, что ты теперь здесь, а не там, – сказал Джиан. – Главное, что тебе лучше.

От большей части ран на теле через несколько дней не останется и следа. Синяки и потертости от ремней также заживали буквально на глазах.

Джиллиан обвел глазами мольберты у стен мастерской:

– Я и не знал, что ты занимаешься живописью.

Джиан поглядел на него с отчуждением:

– Откуда тебе знать? – Вдруг он помотал головой, вскочил с затрещавшего кресла и встал посреди комнаты. – Не обращай внимания. Я уже разыграл все это представление с мамой: оскорбленный сын и все такое. Я сам себя уже слышать не могу, так мне это надоело.

– Я могу попросить прощения, но не могу изменить прошлое, – сказал Джиллиан. – Боюсь, нам обоим придется с этим смириться. Я был никудышным отцом, но на то были причины.

Джиан протестующе махнул рукой:

– Давай поговорим о чем-нибудь другом, пока ты еще тут. Когда поправишься, смело можешь снова исчезнуть. Ты мой отец, я тебя выручил – как положено сыну. Это совершенно не повод притворяться, что тебя интересую я или то, чем я занимаюсь.

Джиллиан чувствовал себя скверно, но это ощущение было слабым, почти не реальным. Он все еще не мог осознать, что он тут, а не один в темноте.

– Я все-таки не понимаю, как тебе удалось вытащить меня оттуда.

– Мне помогли друзья.

– Ты им что-то должен за это? Какую-то помощь? Деньги? Что-то еще?

– Все в порядке, не беспокойся.

Джиллиан покачал головой, отставил полную кружку и встал – медленно, потому что от быстрых движений у него кружилось голова. Подошел к Джиану, протянул руку, чтобы положить ему на плечо, но снова опустил, увидев испуг в глазах сына. Нет, до этого им еще очень далеко. Пока Джиан явно предпочитал видеть в отце случайного гостя. Джиллиан смирился с этим – а что ему еще оставалось?

Чтобы отвлечься, он снова обвел глазами мастерскую. На одном из мольбертов ему бросился в глаза размашисто нарисованный на холсте черный знак.

– Что это?

– Просто узор.

Джиллиан подошел к стопке холстов, прислоненных к стене.

– Можно посмотреть?

– Конечно.

Он рассматривал картины одну за другой: широкие равнины до самого горизонта и призрачные, размытые фигуры на них. Чаще всего людские фигуры постепенно превращались в переплетенные ленты, похожие на бесконечные свитки папируса. Другие фигуры развеивались дымкой.

Джиан долил воды в кофейник и снова поставил на плиту.

– Не понимаю, как ты вообще можешь двигаться. Ты был черт-те сколько времени привязан к стулу, все мышцы у тебя должны были по идее превратиться в кашу.