А утром пришел Фо…  - читать онлайн книгу. Автор: Олег Горос cтр.№ 23

Капитан прервался и долго кашлял в зажатую в кулак простыню. Когда приступ кашля прекратился, на простыне осталось кровавое пятно. Шурович влажным платком вытер выступившие у начкара на лбу крупные капли пота. Удивленно взглянул на Трошникова: мол, что скажешь? Тот лишь пожал плечами.

– Тут я не выдержал и побежал… к двери караулки, – с трудом продолжал начальник караула. Похоже было, что он вот-вот потеряет сознание. – Да только у крыльца поскользнулся… Наверное, на той склизкой дряни… Упав, я выронил пистолет, но тут же поднял… Только вскочил на ноги, позади раздался звук… Хрип или вроде того… Резко повернулся… Вскинул пистолет вместе с фонариком. И остолбенел… Там была пасть! Огромная такая розовая пасть с копошащимися в ней… щупальцами, червями или змеями… А еще черные лапы… растопыренные, как у гигантского паука… Это все, что я успел заметить… Потому что он напал… Сбил с ног… Паучьи лапы сдавили, дышать не мог… Боль в руке… Фонарик выпал, но пистолет, к счастью, нет… Повезло… Я упер ствол в грудь этому… этому чудищу. Прямо между этих чертовых лап… И нажал – выпустил все оставшиеся шесть пуль… Помню, чудище захрипело, задергалось… Разжало лапы… Дальше… дальше не помню. Похоже, потерял сознание…

Капитан приподнялся.

– Там, на площадке… там был кто-то? – спросил он, схватив Шуровича за руку. – Вы его видели?

Тот лишь снова озадаченно переглянулся с Трошниковым.

– Значит, выжил, тварь. – Саморов снова лег. – Уполз, гад!..

Его сотряс новый приступ кашля. И тут он встревожился:

– Заприте дверь!

– Я уже запер, – успокоил Антон.

– Хорошо… – Капитан стер с губы струйку крови. Он с трудом говорил, задыхался. – В общем, так… Слушайте меня внимательно… Из караулки – ни шагу! Вам ясно? Нужно… дождаться смену. Верить никому нельзя… Они – не люди! Верить нельзя… Верить…

Капитан замолчал. Его трясло. Шурович снова вытер у него на лбу пот. Лоб начкара оказался горячим, словно утюг.

– Верить нельзя… – прошептал капитан. – Верить… нельзя… верить…

Саморов говорил все тише, а потом и вовсе затих.

– Он что… – встревожился Шурович.

– Жив, – успокоил его Трошников, нащупав у капитана пульс. – Без сознания.

– Что об этом думаешь?

– Похоже, он просто бредит… – Антон пожал плечами. – Хотел бы я знать, что там на самом деле случилось.

– Думаешь, то, что он рассказал про монстра…

– Какой, к черту, монстр? – возразил Трошников. – Ты сам понимаешь, что несешь? Монстров не бывает!

– Что же тогда могло сделать такое? – Шурович кивнул на окровавленного капитана.

– Кто знает? Может, волк напал или медведь. Мы же как-никак в тайге. Меня больше беспокоит, что с ним делать. Крови много потерял.

– Бинты кончились, – обреченно заявил Шурович, бросив аптечку.

Их хватило лишь перевязать руку. Но что там рука… Все тело начкара походило на кровавую кашу!

– По-хорошему, его бы в госпиталь отвезти, – вздохнул Антон.

Шурович приподнял трубку на пульте. Покачал головой.

– А если связь с частью так и не наладят? – спросил он.

– Тогда вариант только один, – ответил Трошников. – Завтра часов в семь вечера из части прибудет новый караул.

– Блин, да капитан же, может, не дотянет до смены-то! – вскричал Шурович. – Надо что-то делать!

Он снял китель и принялся рвать его на бинты.

– Ну, что ты стоишь? Что? – закричал он на Трошникова.

– Кажись, все, – тихо сказал тот, уронив руку капитана.

– Что значит «все»? – захлопал глазами Шурович.

– Помер.

– Как помер? – Шурович прижался ухом к окровавленной груди. И вдруг принялся неистово трясти начкара за плечи: – Товарищ капитан! Товарищ капитан! Да скажите вы хоть что-нибудь!..

– Шур… – Трошников положил ему руку на плечо. – Оставь.

Шурович опустился на пол у кровати, вцепился пальцами в свою длинную светлую челку. Трошников стоял рядом, молча глядя на мертвого начкара.

– Они нас теперь всех так? Да? – вскинул голову Шурович.

– Кто «они»? – мрачно спросил Трошников.

– Они! Не знаю кто! Тот, кто сделал это с ним, с Провиным, с Рыбалкиным. С… с остальными пацанами!

– Мы еще не знаем, погибли те, что ушли на посты, или нет, – тихо заметил Трошников. И в голосе его было мало надежды.

В комнату вошел Сычев и встал, прижавшись к дверному косяку.

– Не могу быть там один, – тяжело дыша, сказал он. – Да и вообще, по-моему, нам лучше держаться вместе. Иначе эти зверюги нас поодиночке поубивают.

– Какие зверюги, Бык? – вскричал Трошников. – Ты о чем вообще? Нет тут никаких монстров! Это все бред!

– Бред, да? То есть на меня, как и на капитана, по-твоему, бред напал? – холодно оборвал его Сычев.

Трошников замолчал.

– Я не знаю, что это было, – почти шепотом продолжал Сычев. – Какая-то склизкая тварь. Набросилась на меня откуда-то сверху. С козырька караулки. Помню только зубы, огромные. Еще щупальца были… Липкие, холодные…

Сычев скривился от отвращения.

– Серега, ну что ты несешь? – не выдержал Трошников. – Тут и так тошно.

– Но я серьезно! – Сычев побледнел, его затрясло. – Оно… Оно обвило меня. Что-то сунуло мне в рот…

– Ладно, все, прекрати! – оборвал Трошников. – Уж не знаю, что тут на самом деле происходит, но ясно одно: кто-то жестоко вырезает наш караул! Грабители там, или террористы… Не важно, кто и зачем. А важно лишь то, что, прежде чем что-то тут сделать, они решили для начала перебить всех нас. Может, чтоб не мешали… Значит, наше единственное спасение – драться. А если нет шансов уцелеть, так хотя бы как можно дороже продадим свою жизнь!

Антон подошел к сейфу с боеприпасами. Осмотрел.

– Ну, скажем, патронов у нас более чем достаточно. Так… В сейфе хранится полторы сотни на каждого караульного. Нас осталось из двенадцати четверо… – Он покосился на начкара и поправился: – Трое. На усиление постов ушли двое – Агеев и Роганин. Значит, по три магазина из сейфа они взяли с собой. Но у нас все равно остается больше пятисот на человека. Плюс еще и гранаты. С таким боезапасом до приезда смены должны продержаться…

Его прервал грохот. Сычев, Трошников и Шурович переглянулись. Грохот повторился.

– Кажись, в двери стучат, – прошептал Сычев.

– Может, не открывать? – насторожился Шурович.

– А вдруг смена?

Трошников взял автомат и поспешил к выходу. Шурович поплелся следом.

Отперев первую дверь тамбура, Трошников крикнул: