Юлианна, или Опасные игры - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Вознесенская cтр.№ 57

— Неужели и дубовая не годится? Нам говорили на уроке истории магии, что дуб — дерево друидов.

— Да, воистину дуб — древо друидов. Но мешать рыбную похлебку надо березовой веткой, от дубовой рыбья кожа задубенеет!

В голосе Финегаса послышалось раздражение, и Аннушка решила сменить пластинку.

— А травки вы какие-нибудь клали?

— Когда варево закипит и начнет мутнеть, в него надо бросить зелень петрушки, укропа и корешок морковника.

— А когда класть соль?

— Перед тем как снять с огня.

— А перец и лавровый лист?

— Мышка, что ты говоришь? Это же древний друидический рецепт!

— Да, верно, тогда еще не было перца и лаврового листа.

— Они были, но на другом краю земли. В Эрин их не знали до семнадцатого века.

— А когда вы с королем Финном варили Лосося познания, это какой был век?

— Какой век? Третий, кажется. Да, точно, третий. — Финегас прикрыл глаза и весь ушел в воспоминания. Аннушка не дышала, боясь спугнуть его дрему. — Да, но что-то она там долго ходит, а? — снова встрепенулся Финегас, но Аннушка тотчас его перебила:

— Господин Финегас, а хотите, я вам скажу рецепт рыбного супа из русской народной кухни?

— Русской кухни?! Горю нетерпением.

— Может, вы сразу запишете? Рецепт очень редкий!

Финегас поднялся, подошел к небольшому шкафчику и стал рыться в нем, шурша бумагами.

— Где-то тут у меня была моя собственная кулинарная книга, которую я собирал много веков… Вот она! — старик извлек из шкафчика небольшую, но толстую книжку, из которой торчало множество разнокалиберных и разноцветных закладок. — Так, где тут у меня рыбный раздел? Ага, вот он. Итак, я тебя слушаю, мышка.

Аннушка вздохнула, закрыла глаза и начала проникновенным голосом:

— Взять веточку кориандра, стебелек шалфея, пучок укропа, три лавровых листа, десять горошин перца, три маленькие морковки, одну большую луковицу, пять крупных картофелин, десяток ершей и столько разных рыб, сколько вам попалось на удочку…

Аннушка на ходу сочиняла свой фантастический рецепт, а старик старательно записывал, поминутно переспрашивая и уточняя. Оставалось надеяться, что ее уже не будет в Келпи, когда он попробует сварить уху по этому рецепту.

— Уф, все! Суп готов! По-русски он называется «уха». Вот если бы можно было пойти половить рыбки в нашем озере, я бы вас угостила настоящей русской ухой.

— Погоди, мышка, я что-то не пойму. Сначала ты сказала, что блюдо по-русски называется «уха», а теперь говоришь «ухой». Это что, уже другой рецепт? — и Финегас приготовился снова записывать.

Аннушка поняла, что еще одного рецепта ухи ей не одолеть.

— Нет, нет, это просто другой падеж!

— А сколько падежей в вашем языке?

— Много, — сказала Аннушка: от волнения она вдруг забыла, пять их или шесть.

— Неужели больше десяти? — заинтересовался Финегас. Так он сам невольно подсказал ей, как можно еще потянуть время.

— Значительно больше. У нас их почти столько же, сколько спряжений во французском языке.

— Не может быть!

— Хотите, я их вам перечислю?

— Сделай милость! Только погоди, я уберу кулинарную книгу и достану мой труд по сравнительной лингвистике.

Сначала Аннушка назвала настоящие падежи и вопросы к ним, а потом пошла их выдумывать: — Удивительный — неужели? Сомнительный — в самом деле? Путеводительный — куда? Встречательный — откуда? Ругательный — кто ты есть? Обижательный — а сам-то кто? Покупательный — почем? Продавательный — сколько вам? Допросительный — зачем?

А Финегас загибал пальцы, прикрывая глаза от наслаждения и бормоча:

— Какой язык! Какая лексика! Какое богатство! Какая фантазия! «Сюда бы сестрицу мою, у нее бы фантазии на сто падежей хватило!» — подумала Аннушка, с отчаянием сознавая, что «падежи» у нее в голове вот-вот кончатся.

— Можно мне попить чего-нибудь? — попросила она, чувствуя, что в горле у нее пересохло.

— Конечно, можно! И не чего-нибудь, а яблочно-рябинового сока моего собственного приготовления.

Финегас ушел в комнату позади конторки и вскоре вернулся со стаканом и немного запыленной темной бутылкой. Сок оказался очень вкусным, хотя пила его Аннушка не без страха — а ну как опять какой-нибудь колдовской напиток вроде того, каким всех поит леди Бадб?

— Я очень рад, что познакомился с тобой, мышка, — сказал Финегас, — ты настоящая находка для такого филолога-любителя, как я.

— Да, во мне тоже много филологического, — заметила Аннушка, сама себе удивляясь: ее несло сегодня прямо как Юльку! Никогда еще она не чувствовала так сильно своего сходства с сестрой.

— Продолжим? — потирая руки, спросил Финегас, когда Аннушка поставила пустой стакан на стол.

Аннушка набрала побольше воздуха в легкие, и в это время увидала в глубине библиотеки мерцающий огонек лампы.

— Ах нет, придется отложить — моя подружка идет! — воскликнула она с великим облегчением.

— Да, в самом деле она… И чего ты так спешила, принцесса? Мы с твоей подружкой только-только разговорились.

Финегас со вздохом отложил свой труд, нехотя поднялся с кресла и проводил их до дверей. Прощаясь, он пригласил Аннушку заходить в библиотеку почаще.

— Мы так содержательно с тобой побеседовали, мышка. Это был настоящий пир духа! Заходи в любое время.

— Ну как, не очень трусила? — спросила Аннушка, когда они оказались одни.

— Н-нет, н-не очень.

— А я жутко боялась. Молола, молола языком, как моя Юлька в праздничный день на Пятачке, даже устала. А вообще он, по-моему, славный, этот Финегас.

— Все они тут славные, пока не познакомишься с ними поближе, — пробурчала Ясмин.

— Ты представляешь, Жасмин, он уже в третьем веке был стариком!

— Неорганик он и есть неорганик.

— А я думаю, что Финегас просто долгожитель.

— Так долго долгожители не живут!

Дорогой Аннушка рассказала Ясмин про рецепт ухи и безумное количество русских падежей. Они пошли сначала к Ясмин, где служанки уже вовсю волновались и собирались отправляться в спасательную экспедицию по этажам и коридорам Келпи. Девочки успокоили их и попросили горячего чаю и каких-нибудь сластей для утешения — все-таки их поколачивало от пережитых страхов.

— Я всегда полагала, Юлианна, что у вас в семье твоя сестра считалась озорницей, а ты — тихоней. Это так? — спросила принцесса, когда они немного согрелись.