— Какой заказ сделали боуги?
— Срочно сшить точно такой же второй сапог.
— Ну?
— Мы и сшили ТОЧНО ТАКОЙ ЖЕ ВТОРОЙ САПОГ, мастер. То есть второй левый сапог, ведь правый уже не был бы ТОЧНО ТАКИМ ЖЕ.
Хохот лепрехунов заполнил сапожную пешеру.
Мастер развел руками:
— Не сердитесь на моих озорников, уважаемая Дара: они молоды, и у них так мало развлечений!
— Ладно, чего уж… А когда вы теперь сошьете мне второй… Нет, когда вы сошьете мне правильный сапог?
— Ну, проказники, когда будет готов новый заказ?
— Он готов, мастер
Подмастерье нырнул под стол, вылез из-под него и выставил на стол правый хоббичий сапожок. Лепрехуны опять дружно засмеялись и даже захлопали в ладоши, видя изумление Дары.
— Так зачем же вы все это устроили?
— Этот розыгрыш? — спросил подмастерье. — А чтобы посмеяться…
Дара взяла новый сапожок, а старым запустила в подмастерье. Но тот без труда увернулся и поймал сапог на лету.
— Нам нужна вторая пара таких же сапог для моей подружки.
— На кого записать заказ?
— Ученица Юлианна Мишина из России, — представилась Аннушка, улыбаясь забавным человечкам.
Лепрехуны усадили ее на низенькую табуреточку и обмерили обе ее ноги.
— Заказ будет готов сегодня вечером. Придете за ним сами?
— Нам некогда. Принесите к нашей Норке и отдайте боугам.
— А плата, уважаемые?
— Плату можете получить прямо сейчас, я плачу за обеих. Несите ваши иголки! Надеюсь, они у вас одноразовые?
— Конечно! С вас четыре капли за четыре сапога.
— Три! Один сапог вы сшили неправильный.
— Он точно такой, какой вы заказали, а два сапога все равно пара, даже если это и неподхолящая пара. Плата за пару сапог — две капли. Итого, с вас причитается четыре капли за две пары.
— Да ладно, берите уж, кровопийцы!
Старший мастер удалился и через минуту вернулся, неся в обеих руках поднос, на котором стояла большая фарфоровая миска с нарисованным на боку кустиком земляники, наполненная водой. Рядом с миской лежала запакованная медицинская игла.
— Хоть бы палец спиртом или йодом протерли сначала, — проворчала Дара.
— Мы не любим примесей, — возразил лепрехун. — Но если вы не знаете противоинфекционного заговора, то я могу сам его для вас прочесть.
— Без ваших заговоров обойдусь. Вы мне такого наговорите, что палец потом отсохнет.
— С капризными клиентами такое иногда случается, — усмехнулся лепрехун и распаковал иглу. Дара подставила палец, лепрехун уколол его иглой миску с водой четыре капли крови — по одной за каждый сапог. Остальные лепрехуны глядели на них с пристальным вниманием, прекратив свою работу и облизываясь тонкими длинными языками.
Девочки вышли за дверь.
За их спиной тотчас послышалось довольное урчание и повизгивание.
— А на первый взгляд они такие симпатичные, — грустно сказала Аннушка.
— Сапоги?
— Нет, лепрехуны.
— А, ты об этом! Все фэйри кровушку любят, тут уж ничего не поделаешь. Ну все, поехали наверх, в классы — вот-вот в гонг ударят.
У Аннушки следующим уроком была практическая магия, и опять Дара отвела ее на занятия.
Класс практической магии был похож на большой музейный зал, изогнутый, как все помещения в Келпи: одна стена окнами выходила в сад, а более длинная глухая стена была сплошь заставлена высокими шкафами. Некоторые из них имели стеклянные дверцы, другие были закрыты наглухо, а несколько шкафов были заперты на большие висячие замки, и Аннушке послышалось, что за наглухо запертыми дверцами этих шкафов кто-то или что-то возится и скребется. Первокурсницы уселись за столы и стали ждать. Аннушка принялась разглядывать вещи в ближайшем шкафу. Она увидела на полке две одинаковые бархатные шапочки с меховой оторочкой, а перед ними картонные этикетки: на одной стояло «Шапка-невидимка», а на другой — «Шапка-невредимка». Аннушка пожала плечами и подумала: «Игрушки…».
Мисс МакДональд вошла в класс, позевывая и моргая глазами, вокруг которых заметно размазалась золотая краска: она явно спала до обеда, проспала обед и, похоже, даже еще не умывалась сегодня.
— Привет, малютки! Выспались?
— Да, спасибо, мисс МакДональд.
— А я — нет. Поэтому займемся сегодня самой простой магией — бытовой, в просторечии именуемой сглазом или порчей. Объяснять я вам ничего не буду — голова болит, а показать кое-что смогу. Но сначала вы мне сами скажите, какой порчей вы охотнее всего пользуетесь, когда ссоритесь?
Первокурсницы молчали, а потом Мэри О'Кейси подняла руку.
— Мы тебя слушаем, Мэри.
— Мне дома запрещали колдовать до тех пор, пока я не попаду в Келпи. Если в школе меня кто-то обижал, я жаловалась бабушке, и та все за меня устраивала.
— Каким образом она все устраивала?
— Я приносила какую-нибудь вещь обидчика, бабушка с нею что-то делала, а я потом подкладывала эту вещь обратно. У девчонок появлялись прыщи, а у мальчишек бородавки.
— Ну и чем кончилось дело? Надо полагать, одноклассники научились тебя уважать?
— Нет, они не успели. Они только заметили, что у них пропадают вещи, выследили меня и объявили воровкой. Родителям пришлось забрать меня из школы и пообещать директору, что они отведут меня к детскому психиатру. Вместо этого они отвезли меня в Келпи.
Девчонки захихикали.
— Значит, ты, еще не научившись толком колдовать, уже успела за колдовство пострадать? Совсем как наши мученицы в Каминном зале!
— Надо в ее честь камин построить! — предложила Кэтлин Монтегю.
— В туалете! — ехидно добавила Милли Милн.
Мисс МакДональд вдруг побледнела, а точнее сказать — позеленела.
— Простите… — пробормотала она и, прикрыв рот ладонью, опрометью бросилась к маленькой дверце между двух шкафов.
Девчонки тотчас заулыбались, зашептались, захихикали.
— Хватила училка лишнего на шабаше!.. Еле-еле до туалета добежала!
— Она с ученицами выпускного курса до самого утра шабашилась!
— МакДональдша летала по залу в обнимку с бутылкой!
Через несколько минут мисс МакДональд вышла из туалета и твердым шагом процокала на своих высоченных каблуках к столу.
— Так… Сплетничаем о преподавателях? В таком случае сглазы мы оставим на потом, а сейчас займемся аллотриофагией. Кто знает, что это такое?