Колдовская метка - читать онлайн книгу. Автор: Дэн Патрик cтр.№ 21

Фельгенхауэр.

Коричнево-серая маска Зоркого имела угловатые черты, ни мужские, ни женские. Рот застыл в недовольной гримасе; взгляд был полон вопросов.

– Что за шум?

– Мальчишка ударил меня молотом, – доложил Ширинов.

– Я не с вами беседую, – ответила Фельгенхауэр мягко, несмотря на явный гнев.

Стало очевидно, что за угловатой маской скрывалась женщина, на дюйм-другой выше Стейнера. Она обладала длинными конечностями и стройным телосложением.

– Мальчик, я к тебе обращаюсь.

– Зоркий замучил ребёнка до смерти. – Стейнер указал на Максима, всё ещё распростёртого на булыжниках. – Я лишь пытался его остановить.

Женщина подошла к неподвижному мальчику, сняла толстую кожаную перчатку и нащупала пульс. Её плечи опустились, и Стейнер услышал за маской вздох.

– Он мёртв? – спросил юноша, но Фельгенхауэр промолчала.

Она медленно поднялась, собралась с мыслями и повысила голос:

– Я – Матриарх-Комиссар Фельгенхауэр. На острове вы будете выполнять мои приказы и вести себя под стать имперскому Зоркому. – Женщина сделала несколько шагов к Ширинову и взглянула на детей за его плечом. – От самых неопытных послушников до Ординарцев и священных Экзархов. – Она наклонилась ближе к Ширинову. – Вы – слуги Империи и обязаны соответствовать статусу. Я ясно выразилась?

Все присутствующие на площади кивнули, кроме Ширинова.

– Вам ясно? – тихо, но не менее угрожающе повторила Фельгенхауэр.

Иерарх в серебряной маске склонил голову.

– Само собой, Матриарх-Комиссар.

Фельгенхауэр вновь обратила внимание на Максима.

– В чём провинилось дитя? Чем подвергло опасности наше продолжительное существование?

Теперь, когда властная фигура женщины возвышалась над Максимом, он выглядел как никогда маленьким. Стейнер хотел броситься к мальчишке и сам убедиться, дышит ли он.

– Нелестно высказался, – фыркнул Ширинов. – Обвинил меня в ошибке.

– Ошибке? – удивилась Фельгенхауэр. – В чём, по его мнению, заключалась ошибка?

– Уверял, что у хозяина молота отсутствует колдовская метка.

– Это правда? – вознегодовала Матриарх-Комиссар.

– Помилуйте! Нет! – Ширинов поднял подбородок и сжал руки в кулаки. – У меня за плечами сотни Испытаний! Я сроду не ошибался!

Фельгенхауэр повернулась к Зоркому спиной, устремив сверкающий взор за угловатой маской на Стейнера.

– У тебя есть имя, дитя?

– Стейнер.

Женщина сделала паузу, будто его имя сбило её с мысли.

– Откуда ты родом, Стейнер?

– Из Циндерфела.

Матриарх-Комиссар замолчала, чтобы обдумать следующий вопрос, но затем передумала и просто откашлялась. Взгляд её так потяжелел, что Стейнер невольно отвёл глаза. Фельгенхауэр обошла его кругом, как сделал и Ширинов на школьном дворе.

– Сольминдренская империя проповедует, что колдовская метка – это скверна, которую нужно бояться и презирать. – Её громкий голос донёсся до всех уголков площади.

Послушники и ученики внимали ей с благоговейным страхом.

– Так проще родителям отдать детей своих. Они сами желают от них избавиться – от вас. А что может Империя без колдовства?

Женщина кружила позади Стейнера, но он чувствовал на себе тяжесть её взгляда и физически ощутимый вес силы.

– Колдовская метка – это сила. Но, как вы знаете, за любую силу приходится платить. В ближайшие дни, месяцы и годы вы сами всё поймёте. Те, кто обладают величайшим даром, не видать вам отдыха. – Фельгенхауэр шла, не останавливаясь, пока снова не столкнулась со Стейнером и не уткнулась маской в его лицо. – Я вижу метку.

– Я же говорил! – обрадовался Ширинов, вытирая кровь с маски тыльной стороной руки.

– Так и есть, – добавил Хигир.

Стейнер сглотнул, чтобы смочить пересохшее горло, и недоумённо покачал головой.

Фельгенхауэр повернулась к двум Зорким, и молодой кузнец увидел их в полной красе: двое самодовольных стариков в потрёпанных одеждах.

– Опусти молот и снимай ботинки, – велела Матриарх-Комиссар, не поворачиваясь.

– Ч-что? – переспросил Стейнер.

– Я сказала: опусти молот и снимай ботинки! – взревела она.

– Я не глухой, – буркнул юноша.

– Да и не глупый, – ответила Фельгенхауэр. – Поэтому не смей мне больше перечить!

Стейнер выпустил из рук подарки, которые несколько часов назад вручила Ромола. Молот оставил на тротуарной плите лёгкую царапину. Один за другим Стейнер снял ботинки, и холод тут же скользнул сквозь потёртости шерстяных носков. Фельгенхауэр приблизилась, и кузнец перевёл взгляд на дракона, окутанного ужасным пламенем, лишь бы не заглядывать в пронзительные глаза Матриарха. Взяв башмак, женщина рассматривала его, как драгоценность или священную реликвию.

– Чудесные ботинки, – тихо признала она.

– Спасибо, – инстинктивно выпалил Стейнер. – Мать подарила, – неожиданно добавил он.

Фельгенхауэр повернулась к Ширинову и покачала головой.

– Глупец! Неужели вы не видите разницу между колдовской меткой и заколдованными ботинками? Сколько лет вы отслужили? Сколько десятилетий?

– Ботинки? – изумился Ширинов. – Какие ещё ботинки?

– Что? – простонал Хигир.

– У меня в мизинце больше колдовских сил, чем во всем теле этого мальчишки! – разгневанно произнесла Фельгенхауэр. – Как вы посмели допустить такую оплошность?

Хигир покачал головой, а Ширинов только развёл руками.

– Это недоразумение…

– Что, по-вашему, я должна делать с ребёнком без колдовской метки? – рявкнула Матриарх-Комиссар.

– Вообще-то я уже мужчина, – возразил Стейнер. – Мне исполнилось восемнадцать в прошлом…

– Заткнись, – тихо прорычала Фельгенхауэр.

– Откуда мне было знать, что он носит заколдованные ботинки? – возмутился Ширинов. – У крестьян нет подобных вещей! Я уверен, он не носил…

– Замолчи, – отрезала женщина.

Вперёд шагнул Хигир.

– Только самые высокопоставленные…

– Я сказала, молчать! – прорычала Фельгенхауэр.

Плечи Ширинова опустились, и он обеими руками схватился за трость. Хигир съёжился за его спиной.

– Это беспрецедентно, – заявила Матриарх-Комиссар.

Другие Зоркие принялись совещаться: оскаленная волчья морда повернулась к Зоркому, личина которого представляла собой сплошной серебряный овал без единой прорези. Несмотря на отсутствие глаз у служителя Стейнер ощущал на себе его взгляд. Вокруг Зорких стоял лёгкий туман; вспыхивали пылинки серебристого песка.