Противостояние. Спецслужбы, армия и власть накануне падения Российской империи, 1913–1917 гг. - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Хутарев-Гарнишевский cтр.№ 99

Для борьбы с забастовками на предприятиях, выполняющих государственные заказы, Климович предпринял решительные меры. В начале июня Степанов, опиравшийся на мнение директора департамента полиции, прямо заявил, что забастовки являются не только следствием революционной агитации, но и работы иностранных шпионов, что требует привлечения и жандармерии, и военной контрразведки. Он повторно требовал установить жандармский контроль за всем персоналом на заводах, выпускающих оборонную продукцию, от чего отказывалось военное ведомство и особенно ГАУ. 19 июня 1916 г. Климович издал циркуляр, адресованный всем органам политического сыска, который предписывал арестовывать всех подстрекателей к забастовкам, подчеркивая, что в военное время нет разницы между экономическими и политическими забастовками ^[1066]. Этим директор департамента пытался расширить охват стачечной активности, 2/3 которой приходилось на экономические забастовки, где выдвигались требования повышения заработной платы и сокращения рабочего дня. Меры, предпринятые летом, привели к резкому сокращению забастовочного движения в стране.

По данным сменившего Климовича директора ДП МВД Васильева, с 1 октября по 15 ноября 1916 г. только в Петрограде «было арестовано за агитацию по устройству забастовок 106 человек, работающих на различных предприятиях столицы, а кроме того, предназначено к отправке на фронт за участие в стачках 1750 человек, из коих 1140 уже взяты, а остальные разыскиваются» ^[1067]. Но в отличие от империи, рост забастовочного движения в столице не остановился. Это было особенностью Петрограда. Адресные репрессивные меры в столь крупном и насыщенном политическими очагами городе не давали никакого эффекта. Например, зная о подготовке социал-демократами массовых выступлений рабочих 9 января 1916 г., Белецкий пытался предотвратить его теми же средствами, заблаговременно арестовав с 18 по 27 декабря 1915 г. 24 видных деятелей местной ячейки РСДРП. Было изъято 330 листовок обращения «К солдатам» и типографский станок ^[1068]. Однако массовая забастовка и демонстрация состоялись.

Климовичу не удалось установить контроль над внутренней ситуацией на заводах оборонной промышленности, в чем ему мешали не только военные и чины Министерства торговли и промышленности, предпочитавшие все же больше работать с фабричной инспекцией, нежели с жандармерией, но и представители либеральной оппозиции. В письме Тихменева Родзевичу приводился любопытный инцидент: «Около месяца тому назад была накрыта шайка революционеров, агитировавшая на петроградских фабриках и заводах. Во главе шайки стояли Брамсон и др. довольно крупные «освободители», остальные – мелюзга. Шайку накрыли и в департаменте полиции образовали совещание по вопросу о высылке их в Нарым. Докладывал Климович, участвовали три товарища министра внутренних дел и Милюков и Шингарев. Конечно, Климовичу, докладывая, пришлось как сквозь строй проходить, – так и сыпались кадетские «хи-хи» да «ха-ха». А в результате почтеннейшие ex-парламентарии кн. Волконский и гр. Бобринский по обыкновению смалодушничали, и решено было мелюзгу выслать, а Брамсона и руководителей – не трогать» ^[1069]. Интересно, что Л. М. Брамсон входил в центральный комитет партии трудовиков и был близок к А. Ф. Керенскому ^[1070]. Вне зависимости от того, насколько Тихменев правильно передал ход заседания, факт присутствия на нем и вмешательства представителей политической оппозиции говорит о значительной ограниченности действий полиции и эрозии ведомственного аппарата.

Рост оппозиционных настроений в армии и ее руководящем составе в 1916 г. опережал меры полиции. Материалы перлюстрации свидетельствуют о том, что высшее офицерство и генералитет видели в думской оппозиции, в первую очередь в Гучкове, Родзянко, Коновалове и Милюкове, реальную политическую силу. Неустановленный капитан II ранга Черноморского флота одобрительно писал П. Н. Милюкову после его знаменитой речи в Государственной думе 1 ноября 1916 г. ^[1071] Некто полковник Соколов из Саратова просил Родзянко повлиять на неприятных ему начальника Казанского военного округа генерала от инфантерии А. Г. Сандецкого и подполковника Г.М. фон Фест, обвиняя их в жестокости и вредоносности для военного округа ^[1072]. Генерал-майор П. П. Залесский, занимавший пост генерала для поручений при начальнике штаба Верховного главнокомандующего, находился в постоянной переписке с Гучковым и Родзянко с февраля 1916 г., подвергая чудовищной критике устройство армии, обсуждая необходимые преобразования. При этом он открыто писал Родзянко: «Я теперь обращаюсь к Вам, так как в Гос. думе вижу единственно светлое пятно на темном фоне русской жизни. Сделайте и Вы «всё», что в силах человеческих в Вашем положении» ^[1073]. Командир 7‐го армейского корпуса генерал от инфантерии Э.В. фон Экк писал своей знакомой графине Е. Ф. Соллогуб: «Я никак не понимаю, почему у министров не хватает ни силы, ни умения, ни желания твердо идти рука об руку с Думой» ^[1074]. Такого рода писем имелась масса. Разрастались и контакты Гучкова с военными. По данным филёрского наблюдения департамента полиции, в 1915–1916 гг. на квартире у Гучкова побывали многие видные генералы. Среди них – главнокомандующий Северным фронтом генерал-адъютант Н. В. Рузский, начальник Петроградского военного округа генерал-лейтенант Н. Е. Туманов, генерал-квартирмейстер 7‐й армии генерал-майор Ю. Д. Романовский, представитель русской армии в Военном совете союзных армий Антанты генерал от инфантерии бывший начальник ГУГШ Ф. Ф. Палицын, бывший командир лейб-гвардии Московского полка, генерал для поручений при начальнике Генштаба А. А. Михельсон, комендант Карсской крепости генерал-майор А.В. фон Шварц, генерал-майор А. М. Крымов, генерал-лейтенант И. А. Овчинников, начальник Главного военно-технического управления генерал-лейтенант Г. Г. Милеант, генерал от артиллерии Н. К. Шведов, генерал от инфантерии, член Государственного совета А. Н. Меллер-Закомельский и многие другие генералы и офицеры ^[1075]. Посещал Гучкова и начальник штаба корпуса жандармов генерал-майор Д. А. Правиков, близкий товарищ и креатура В. Ф. Джунковского. Сравнивая списки участников кружка Гурко, визитеров Гучкова довоенного периода и его связей в армии, в годы Первой мировой находится немало совпадений, что говорит о постоянстве отношений. Интересно, что среди постоянных визитеров Гучкова был известный разоблачениями секретных сотрудников охранки революционный журналист Владимир Львович Бурцев. Последний зафиксированный его визит к Гучкову приходится на 12 марта 1916 г., накануне Всероссийского съезда Союза городов.