Кот не стал дослушивать его тираду, просто спрыгнул с кресла и исчез.
– Он меня не любит, – констатировал Шура с самым печальным видом.
Если бы Мирослава не знала своего друга так хорошо, то поверила бы, что он действительно расстроен, как поверил его притворству Морис.
– Просто Дон не любит, когда ты пристаешь к нему со своими дурачествами, – сказала Мирослава, – а вообще пора спать. Лично мне завтра рано вставать.
– А мне тем более, – согласился Наполеонов и отправился в комнату, которая в доме Мирославы называлась Шуриной.
Глава 7
Утром Мирослава проснулась раньше Шуры.
За окном шел снег. Она стояла возле приоткрытой портьеры и смотрела на медленно падающие на землю хлопья, напоминающие лебединые перья.
Вниз она спустилась после того, как белая «Лада Калина» Наполеонова выехала за ворота.
– Доброе утро! Как спалось? – спросил ее Морис.
– Доброе утро! Прекрасно.
– А Шура весь завтрак жаловался на плохой сон.
– Значит, новая версия ему не приснилась? – улыбнулась Мирослава.
– Скорее всего, так, по крайней мере, мне он о ней ничего не говорил, – улыбнулся Морис ей в ответ.
– Давай после завтрака проедемся с тобой в город.
– Вместе?
– Да, хочу навестить клиентку.
– Вам пришла в голову какая-то идея?
– Она вертелась у меня в голове уже давно. Но сначала была смутной, – призналась Мирослава.
– Хорошо, поедем.
– И потом, я не могу понять, почему Бэлла Петровна до сих пор не привезла мне туфельку Золушки.
– Может, забыла?
– Странно. Но скоро мы узнаем причину.
Морис и Мирослава, к досаде Лукиной, приехали неожиданно, то есть без звонка по телефону.
«И что за мода такая у них?!» – сокрушалась она про себя, вспоминая визит Наполеонова, который не доставил ей удовольствия. Зато ее племянница Эльвира отнеслась к приезду детективов не только благожелательно, но и с долей любопытства.
– Бэлла Петровна, я просила вас найти туфлю, которая так смутила вашего брата.
– Я помню, – ответила женщина, – но я не смогла ее нигде отыскать.
– Может быть, ваш брат куда-то ее убрал?
– Но в его комнате ее тоже нет.
– О какой туфле вы говорите? – спросила Эльвира.
– Понимаете, ваш дядя приезжал к нам сразу после Нового года с белой туфелькой и просил найти ту, что ее потеряла.
– Вы шутите? – не поверила девушка.
– Ничуть.
– Скорее всего, дядя просто выпил лишнего.
– Я тоже тогда так подумала, – вздохнула Мирослава, – тем более что ваш дядя уверял, что эту туфельку потеряла девушка, которой давно нет в живых.
– Призрак, что ли? – удивилась Эльвира.
– Получается, что так.
– Но ведь вы, надеюсь, не верите в призраков?
– Не верим.
– Тогда что это? Розыгрыш? В то, что у дяди случилась белая горячка, я не верю.
– Я тоже, – поддержала ее тетя.
– Теперь вернемся к Новому году, – сказала Мирослава, – у вас ведь были гости?
– Да.
– Взрослые?
– Я вам рассказывала, – вздохнула Бэлла Петровна.
– Расскажите еще раз.
– Сначала были только взрослые, потом пришла молодежь – друзья племянницы.
– Да, – подтвердила Эльвира, – мы сначала и не собирались, а потом как-то спонтанно решили ненадолго заглянуть к нам.
– Спонтанно? – переспросила Мирослава.
– Да, а что?
– Может, вам кто-то подсказал эту идею?
– Вы шутите? Кто мог пригласить компанию ко мне домой, кроме меня?
– Не знаю. Но вы сами сказали, что произошло это спонтанно, то есть вы не собирались заходить к вам?
– Не собирались. Мы шли к Саше Василькову. У него родители уехали в Испанию, и квартира была свободна.
– Что же вам помешало осуществить ваши намерения?
– Да ничего не помешало! Мы у нас посидели не больше часа или двух, а потом все-таки пошли к Василькову и провели там первое января.
– Но почему вы все-таки зазвали ребят к себе?
– Я не зазывала! – Эльвира задумалась и выпалила: – Кто-то из девчонок крикнул: «Ой, пить хочу, просто умираю!» А другая рассмеялась: тебе хорошо, а я памперсы дома оставила, и куда теперь впитаются мои пи-пи? Все начали хохотать. Девчонки – пищать. Я и позвала сделать привал у нас дома.
– А где в это время был ваш брат?
– Так Вадик к этому времени уже дома не жил. После ссоры с дядей он собрал вещички и больше не появлялся.
– Понятно. Эльвира, а как были одеты ваши друзья?
– По-разному… – озадаченно отозвалась девушка.
– Они были одеты как черти! – вступила в разговор Бэлла Петровна, – на голове перья, рога, маски, сами все разукрашенные, кто в лохмотьях, кто в карнавальном платье. Как вспомню, волосы дыбом!
– Тетя! Так Новый год же!
– То есть лица были как бы замаскированы?
– Не у всех, но у многих.
– А ваш дядя ни на кого из ваших сокурсниц не обратил внимания?
– Дядя? На моих сокурсниц? Даже и не знаю… Может, просто рассматривал…
– Вспомните, пожалуйста, это очень важно, – попросила Мирослава.
Эльвира задумалась, а потом произнесла:
– Вроде дядя как-то странно смотрел на Иду. Но я это не сама заметила. Мне Нелли сказала.
– Кто это?
– Девушка с моего курса.
– А Ида?
– Тоже. Но сейчас уже нет.
– То есть?
– Ида ушла из института.
– Когда?
– Сразу после Нового года она перестала приходить на лекции.
– Почему?
– Не знаю.
– Вы с ней с тех пор не виделись?
– Она пару раз забегала к нам.
– В гости?
– Нет, просила дать переснять конспекты.
– Вы дали?
– Конечно.
– Она вернула их вам?
– Да.
– И больше вы ее не видели?
– Нет.
– И вас не беспокоил вопрос, почему она бросила вуз?
– Почему это должно меня беспокоить? – удивилась Эльвира. – Она не маленькая, сама должна решать, учиться ей дальше или нет. И потом, мы не были с ней так уж дружны.