Сохрани мой секрет - читать онлайн книгу. Автор: Дженис Эрлбаум cтр.№ 28

Мэйби останавливается на полуслове и смотрит на меня. Я не хочу смотреть ей в глаза.

– Мама приедет, – произносит она. – Ты ведь не сомневаешься в этом, да?

Мне больно слышать неуверенность в ее голосе. Если мама не приедет, то Агнес скажет: «Я же вам говорила», а Мэйби ужасно расстроится.

– Я жду ее с нетерпением, – отвечаю я и спускаюсь по лестнице.

– Что-то сегодня очень тихо, – замечает он.

Мэйби смотрит на Агнес испепеляющим взглядом, но та не обращает на нее никакого внимания.

– Да, – соглашаюсь я.

Папа ждет комментариев Мэйби и Агнес, но те упорно молчат. Он пожимает плечами.

– Ты готова? – спрашивает он меня.

Сегодня папа отвозит меня в школу, потому что утром до занятий будет встреча комитета по подготовке и организации весенних танцев. Иззи утром не зайдет. У нее утренняя тренировка, и она едет в школу в спортивной форме. Ее обычная одежда в шкафчике, поэтому она переоденется сразу в школе. Жалко, что сегодня утром я не увижу ее у себя дома, мне нравится идти вместе с ней до остановки автобуса.

Я споласкиваю свою тарелку, ставлю ее в посудомойку, бегу наверх, чтобы переодеть рубашку, и потом жду папу в коридоре.

– Скоро вернусь! – кричит папа в сторону кухни. – Успехов, Мэйби-бейби. Агнес, я заеду за тобой через двадцать минут.

Никто ему не отвечает.

Мы с папой садимся в машину и пристегиваемся.

– Что случилось с Агнес и Мэйби? – спрашивает он.

Видишь ли, папа, они злятся друг на друга. Мама сказала, что приедет нас навестить, Мэйби верит, что так оно и будет, а Агнес – нет. А я сама уже и не знаю, во что мне верить.

– Понятия не имею.

– Ясно. – Он меняет тему. – Как там Софи?

Через два дня выяснится, что она украла деньги из кассы ученического совета. Она хочет рассказать, что ее аккаунт взломали и украли личные данные, но это ситуацию совершенно не улучшит.

– У нее все хорошо.

– Мне нравится Иззи, – продолжает папа. – Здорово, что у тебя становится больше друзей.

По этому поводу у меня нет никаких возражений.

– Да, это хорошо.

Потом мы обсуждаем работу комитета по подготовке и организации весенних танцев (я говорю папе, что Софи попросила меня стать членом этого комитета), самих танцев (я сообщаю, что еще не решила, пойду ли на них), а также с кем именно я могла бы пойти (я сообщаю папе, что скорее в аду все замерзнет, чем я пойду на танцы с каким-нибудь кавалером).

– Ну ладно, – говорит папа, подъехав к школе. – Всего хорошего, заяц.

Комната ученического совета еще закрыта, поэтому я иду наверх и запираю пальто в шкафчик, несколько минут играю на телефоне, а потом опять спускаюсь вниз, чтобы посмотреть, не подошел ли кто. С той стороны, где расположена комната ученического совета, я слышу голоса и вижу, что из приоткрытой двери высовывается голова Каролины. Каролина смотрит в противоположную от меня сторону, и я успеваю подняться на несколько ступенек вверх, прежде чем она поворачивает голову ко мне.

– Ее нет, – слышу я голос Каролины. Она обращается к кому-то внутри комнаты ученического совета. – Но с ней надо поосторожнее. Она может подслушивать.

Каролина возвращается в комнату и закрывает за собой дверь. Мне даже не надо слышать имя, чтобы понять, о ком она говорит. Я тихонечко спускаюсь по лестнице, сажусь на корточки и прислоняюсь ухом к стене. Звуки разговора немного приглушенные, но я слышу каждое слово.

Сначала говорит Дезире:

– Она очень странная и неприятная. Люди общаются с ней только тогда, когда им что-то от нее надо.

– Грустная история, – говорит Ханна. – Я не понимаю, почему она такая. Не понимаю, почему у нее нет настоящих друзей.

Настоящих друзей! Как будто Ханна – «настоящая подруга» Каролины. Уж лучше я буду сидеть в столовой в полном одиночестве, чем иметь таких «настоящих подруг», как Ханна, которая писала про Каролину гадости на стене женского туалета.

Потом я слышу голос Софи:

– Вот именно! И она очень назойливая. Она так достала меня своими мольбами о дружбе. Она уболтала меня помочь ей стать членом совета по украшению зала и организации танцев. Мне надо было, конечно, сказать ей, что нам не нужна ее помощь… В общем, мне стало ее жалко.

Раздаются охи и ахи. Все согласны, что я полное ничтожество. В голове у меня гудит. Какая же я дурочка! Мне-то казалось, что Софи хорошо ко мне относится. Какая же я легковерная и как меня легко обмануть! Мне казалось, что мы стали подругами. Я ей помогала, а она со мной сплетничала. Я помню, как мы искренне говорили в ресурсном классе.

Дошло до того, что наши родители познакомились! Я ради нее стала членом этого дурацкого комитета по украшению зала и организации танцев! Но оказывается, что Софи испытывает ко мне только чувство жалости! Отлично, тогда у меня к ней уже нет никакой жалости.

Потом сверху раздается голос Рича Савоя, который спускается по лестнице с Уиллом Расмуссеном и что-то говорит ему по поводу танцев.

– Деньги у Софи будут в пятницу к обеду, – говорит Рич. – Так что в выходные мы можем заплатить депозит диджею и решить, кто что покупает…

Я развязываю и начинаю завязывать шнурок, чтобы ребята не задумались, зачем я, скрючившись, как гоблин, сижу тут, около лестницы. Проходя мимо, Рич чуть не спотыкается о мою ногу.

– О, привет, Рада, – говорит он.

– Привет.

Я выпрямляюсь и иду за Ричем и Уиллом в сторону двери ученического совета. Вхожу в комнату и замечаю, что девочки делают вид, будто никаких разговоров обо мне и не было. На самом деле они притворяются очень плохо – все, о чем они говорили, написано у них на лицах.

Громким голосом, чтобы меня услышали все находящиеся в комнате и даже те, кто слушает, прислонив ухо к стене в коридоре, я говорю:

– Всем привет! Я пришла сказать, что больше не могу быть членом этого комитета. Успехов вам с проведением весенних танцев!

Я поворачиваюсь и, выходя из комнаты, слышу голос Каролины:

– Хм, как это странно…

Я взбегаю наверх, перепрыгивая через две ступеньки, и думаю: «А самое странное, что танцы, которые вы планируете, скорее всего, вообще не состоятся».