Страх. Почему мы неправильно оцениваем риски, живя в самое безопасное время в истории - читать онлайн книгу. Автор: Дэн Гарднер cтр.№ 18

Более сложную версию описанного эксперимента провели психологи Стивен Шерман, Роберт Чалдини, Донна Шварцман и Ким Рейнольдс. Они сообщили 120 студентам из Университета штата Аризона, что в студенческом кампусе распространяется новая болезнь. Студентов разделили на четыре группы. Первой группе описали симптомы новой болезни: упадок сил, мышечная и головная боль. Второй группе тоже перечислили симптомы, но такие, чтобы их было сложнее представить: чувство дезориентации в пространстве, нарушение работы нервной системы, воспаление печени. Третьей группе предложили список симптомов, которые легко вообразить, и попросили студентов представить, что у них наблюдаются все эти симптомы. Четвертая группа получила список симптомов, которые сложно вообразить, этих студентов также попросили представить, что у них присутствуют эти симптомы. И наконец, студентам из всех четырех групп задали один и тот же вопрос: «Насколько вероятно, что вы можете заразиться этой болезнью?»

Как и ожидалось, студенты со списком симптомов, которые легко вообразить, представившие, что они уже заболели, оценили риск выше всех. Следующими были студенты, не визуализировавшие симптомы. Ниже всех оценили вероятность заразиться студенты со сложным списком симптомов, которые не представляли, что они заболели. Этот эксперимент помог обнаружить важный факт, касающийся воображения: наша внутренняя оценка вероятности какого-то события основывается не просто на способности его представить, а на том, насколько легко нам это сделать.

Может показаться удивительным, что обычное воображение настолько сильно влияет на наше мышление, однако во многих сферах – от терапии до профессионального спорта – силу воображения используют как практический инструмент, эффективность которого сопоставима со знаменитым эффектом плацебо. Сила воображения реальна. Когда реклама лотерей предлагает вам представить, что вы выиграли, она не просто приглашает вас помечтать в свое удовольствие, вам предлагают сделать то, в результате чего вы интуитивно начнете считать выигрыш в лотерею более вероятным. Иначе говоря, вас убеждают начать играть в азартные игры. Когда речь заходит о визуализации, не бывает ничего «просто» .

Это не единственная потенциальная проблема того, как Внутренний голос использует Правило примера. Есть еще вопрос надежности наших воспоминаний.

Большинство людей уверены, что память действует подобно фотоаппарату: делает «снимок» и хранит его для последующего воспроизведения. Конечно, иногда снимок не удается, а старая фотография может затеряться. Но по большому счету память представляется этакой коробкой из-под обуви, полной фотографий, которые прямо и надежно отражают реальность.

К сожалению, это даже близко не соответствует действительности. Память лучше считать органическим процессом. Воспоминания «тускнеют», исчезают или трансформируются – иногда довольно сильно. Даже самые яркие из них, те, что формируются при полной концентрации внимания и под воздействием сильных эмоций, подвержены изменениям. Стандартный эксперимент, который проводят исследователи, изучая механизмы памяти, связан с запоминающимися новостями, такими как террористические атаки 11 сентября. Через несколько дней после знакового события студентов просят письменно рассказать, как они услышали эту новость: где они были, что делали, источник новостей и так далее. Несколько лет спустя тех же респондентов просят повторить упражнение. Затем два описания сравнивают. Чаще всего они не совпадают. Иногда расхождения бывают незначительными, но порой респонденты по-разному описывают обстоятельства и даже присутствовавших людей. Когда респондентам показывают их первое описание и констатируют, что воспоминания изменились, они часто начинают настаивать, что они всё хорошо помнят, а первое описание ошибочно. Это еще один пример тенденции следовать своей интуиции, даже когда в этом нет рационального зерна.

Более того, мозг способен генерировать фальшивые воспоминания. Несколько раз Рональд Рейган рассказывал о личном военном опыте, который на поверку оказывался кадрами из голливудских фильмов. Очевидно, это были искренние ошибки. Память Рейгана цеплялась за эти кадры и превращала их в персональные воспоминания. Его ловили на нестыковках, потому что его комментарии как комментарии президента всегда изучали с особой тщательностью. Однако подобное придумывание воспоминаний происходит гораздо чаще, чем мы осознаём. В ходе одного из экспериментов исследователи сначала придумывали сценарий, например как человек потерялся в торговом центре или провел ночь в больнице, а затем просили участников представлять это себе в течение нескольких дней или записать, как они себе все представляют. Несколько дней спустя исследователи провели опрос и обнаружили, что от 20 до 40% респондентов действительно поверили, что придуманный сценарий произошел с ними на самом деле.

Фундаментальная проблема с Правилом примера – отсутствие непредубежденности, поскольку так работает механизм нашей памяти. Недавние, эмоционально окрашенные, яркие или нестандартные события запоминаются лучше. В большинстве случаев это хорошо, так как именно такие события нам обычно и нужно запоминать.

При этом предубежденность нашей памяти проявляется в том, как Внутренний голос использует Правило примера. Этим же объясняется парадокс, почему люди приобретают страховку от землетрясения, когда его вероятность наименьшая, и не торопятся это делать, когда степень риска самая высокая. Если мой город недавно пережил землетрясение, воспоминание об этом все еще свежо и пугающе. Внутренний голос будет взывать: следует бояться! Купи страховку! Но если я живу в городе несколько десятков лет и у нас ни разу не было землетрясения, Внутренний голос никак не отреагирует. Даже если ученые предупредят меня об опасности. Ведь Внутреннему голосу неизвестно, что такое наука. Он руководствуется только Правилом примера, из которого следует, что не стоит беспокоиться о землетрясении, если не можешь припомнить ни одного землетрясения на своем веку.

«Люди, строящие что-то в пойме реки, заложники собственного опыта», – писал в 1962 году исследователь Роберт Кейтс, с сожалением отмечая тот факт, что строительные работы продолжаются, несмотря на предупреж­дения о неизбежном затоплении этой территории во время разлива реки. С аналогичным примером мы столкнулись, изучая последствия ужасного цунами на побережье Индийского океана 26 декабря 2004 года. Мы узнали, что эксперты говорили об отсутствии системы предупреждения, которая, по их словам, стоила недорого, притом что цунами было практически неизбежно. Но эта тема казалась слишком наукообразной и ни у кого не вызвала интереса. Многие люди даже не знали слова «цунами», пока однажды это природное явление не унесло сразу 23 тысячи человеческих жизней. Когда это случилось, о цунами заговорил весь мир. Почему не было системы предупреж­дения? Где еще это может произойти? На месяц или два эта тема стала самой обсуждаемой. Однако время шло, а других цунами не последовало. Воспоминания об этом природном катаклизме потускнели, и беспокойство по его поводу утихло. По крайней мере, до настоящего момента. Коман­да ученых предупреждает, что от одного из Канарских островов на северо-западном побережье Африки неизбежно должен отломиться огромный кусок. Его падение в океан вызовет масштабное цунами, которое через Атлантический океан достигнет побережья от Бразилии до Канады. Некоторые ученые опровергают этот сценарий. Однако, если это все-таки произойдет, можно с уверенностью заявить, что интерес к этой сложной теме вновь резко оживет.