– Расскажу. Только давай спустимся… Здесь неподалеку есть парк.
Парк – это слабо сказано. Лес! Настоящий, не слишком густой, но высокий и ослепительно желтый. Стоило нам зайти за ограду и ступить на тропинку, как городские шумы стихли – остался лишь шорох высохшей листвы под ногами, да ветер в ветвях.
– Там недалеко, – Дина махнула рукой куда-то вглубь, – есть фонтан. И лавочка. Одна из… Знаешь, мне очень нравится, что лавочки здесь не всегда расставлены вдоль дорожек, они стоят там, где им вздумается. И ни души вокруг. А еще в этом парке всегда царит осень, поэтому он «Золотой».
– В любое время года?
– Да. Таким образом для жителей города постаралась Комиссия.
Занимательно. Самих же обитателей уровней пугают и для них же стараются. Противоречивые, видимо, дядьки. О том, что «тётек» у них нет, я, как из учебника местной истории, узнала из сознания Дины.
– Именно в этот парк я однажды случайно и переместилась.
Мои поднятые вверх брови стали лучшим знаком вопросом.
– Переместилась из своего мира в этот. На физическом уровне.
– Вместе с телом?
– Да. Сдвинула сознанием частоты. Думала, что просто представляю в голове незнакомое место, а потом случайно уплотнила его…
– Себя в нем.
– Точно.
Я знала, о чем она говорит – о репозиционировании в пространстве. Но это редкий дар. Такой человек может просто выбирать из всех своих одномоментно существующих положений то, в котором он хочет мгновенно оказаться. Это не перемещение, затрагивающее время и пространство, это овеществленная мысль, намерение. Перевыбор, если быть точным.
– Ну и, в общем, местный отдел по наблюдению за такими вот «пришельцами» меня заметил.
Я понимала, что в ее жизни, судя по спокойному виду и добротной одежде, все в порядке, но все равно напряглась.
– Они тебя… взяли?
– Да, – и она улыбнулась, что-то вспоминая, – долго расспрашивали, как я открыла их Портал, но я даже сообразить о чем речь не могла. И только позже мы поняли друг друга.
Она была красивой, гармоничной. Значит, ей повезло, и общение с местными властями не отразилось негативно на ее жизни.
– Интересно.
Чем дальше мы углублялись в Золотой Парк, тем сильнее казалось, что мы вдали от человечества. Где-то за городом, на природе. И бесконечно уединенно, мирно вокруг.
– А твой мир?
– Моя планета?
– Да, как она называется?
– Земля.
– В смысле? – Я откопала под листьями кусочек почвы. – Как… это?
– Да, Земля. Как это.
И улыбнулась.
– Ты до сих пор туда перемещаешься?
– В любой момент, когда захочу.
– А комиссионеры? Они закрыли на тебя глаза?
– Да я, в общем, – Бернарда замялась так искренне, что на щеках возник румянец, – у меня с одним из них любовь.
– Любовь?! Но они ведь… не люди?
– Ну, иногда они… очеловечиваются. Немного. Этого хватает.
Вот это да. Она переместилась сюда и закрутила с одним из них любовь! Ее история не просто не похожа на мою, она полная ей противоположность.
– Меня взяли на работу, выделили жилье, снабдили всем необходимым. И теперь много времени я провожу здесь.
По выражению ее лица стало ясно – этот парк, это место, да и весь Нордейл – такая же большая ее любовь, как и ее избранник.
(Benjamin Richter – Per aspera ad astra)
Надо же… Я в силу своей работы вижу много страдальцев, желающих исправить жизнь, но мало по-настоящему счастливых людей. И вот один из них.
– Повезло тебе.
Мы шагали вдоль далекого, невидимого отсюда, забора и даже не сворачивали. Кажется, уже километр или два.
– Было… не без сложностей.
В любой истории много деталей – куда без них?
– А твой мир?
– Мой мир – Литайя.
– Это тоже планета?
– Тоже. Внутри огромный кристалл, состоящий из очень прочного материала – литаниума.
– А у нас магма.
– Что это?
– Раскаленная лава. Но до нее глубоко.
Какие, однако, разные бывают планеты. Путешествуя по снам, я видела некоторые, но обрывочно, не очень внятно и чаще глазами другого человека, живущего там.
Теперь же думала о другом: свое тело, свой дом, возможность «путешествовать». Любимая, судя по всему, работа, хорошее окружение, дружба с начальством.
– И ты продолжаешь видеть родителей?
– Конечно. Когда захочу.
А у меня ни доступа к самой себе, ни к маминой теплой руке. Стены, украшенные не мной, не своя одежда в шкафах, чужое отражение в зеркале.
Стало вдруг печально – будто погода внутри меня сменилась на штормовую. Верно, все познается в сравнении. Отныне, вспомнив, как счастливо все произошло у кого-то другого, мне придется часто отпускать от себя навалившуюся грусть. Чтобы не поселилась внутри.
И вообще, мне пора, наверное. Правду о себе я рассказала, извиниться – извинилась. Зачем отнимать чужое время?
Клиентов я сегодня принимать не буду, побуду в одиночестве. Дамиру отпущу на выходной, накуплю мороженого, буду смотреть мелодрамы.
Дина тень на моем лице уловила.
– Эра?
Как давно меня никто не называл по имени. Мама… Когда в последний раз? В прежней жизни?
А внутри еще хуже, еще тяжелее.
– Лучше… Айрини.
– Хорошо. Скажи мне… ты хочешь назад?
Хочу ли я назад? Конечно. Только как?
– Хочу.
Ответила, потому что желала испробовать все ходы, все варианты, все шансы. Успею я побыть в одиночестве и объесться мороженым.
Бернарда о чем-то думала и напряжение, отразившееся на лице, превратило ее из веселой девчонки в решительно настроенного человека.
– Если… я найду того, кто откроет для тебя портал, это поможет?
Я молчала.
Хорошо бы, если все так просто.
– Не совсем, – пояснила. – Кем я вернусь? Айрини Донатти? Год спустя… И меня в этом теле никогда не узнают родители.
Моя спутница уловила с полуслова.
– Значит надо, чтобы кто-то открыл портал со смещением во времени назад?
– Да, в прошлое.
– Это сложнее.
Если бы это было просто, я давно бы уже решила этот вопрос, но работа со временем – это не шутки. И никакими полезными навыками в этой области я не владела совершенно.