Ледяной ноктюрн - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Кадышева cтр.№ 129

Ничего славного в этой битве не было.

Помощь барда с воодушевлением народа боевыми речами, однако, не потребовалась. Жители Сатура с остервенением бросились помогать своим освободителям, карая и упырей, и сехлинов. Высшая вампирская каста, чего и следовало ожидать, попыталась спрятаться, а то и вовсе покинуть город, и единицы из них вступили в бой с Сынами. Пленных было решено не брать, и поэтому реки крови текли по улицам Сатура, человеческая и упыриная, вперемешку.

За окном продолжала греметь битва, но уже было ясно, на чьей стороне победа. Вряд ли Сынам Молний удача продолжит улыбаться в дальнейшем. Эти победы доставались им слишком легко, было сомнительно, что так будет вечно. Но сегодня они протаранили ворота ещё в сумерках, а прорвались в центр Сатура с восходом солнца, и впереди бежали лучшие из лучших, сияя в своих доспехах и пылая жаждой возмездия. Честное слово, упыри должны были спятить от такого зрелища и сбежать к своим создателям, сверкая пятками и жалобно хныча. Перед Зимним Чертогом кипело сражение, и вот с такого расстояния это захватывало. Великое побоище, озарённое ослепительным утренним солнцем, схватка тысяч воинов за один единственный город, который вот-вот станет свободным. Конор отошёл от окна и продолжил путь. Издали это казалось исполненным величия и размаха, но там, внизу, в самой давке между воинами, когда не видно ничего, кроме мертвецов под ногами и тех перед глазами, кто через миг ими станет, думать о чём-то, кроме как о выживании, было невозможно. Человек бился, чтобы сохранить свою жизнь, он выпускал кишки врагу, чтобы не быть убитым в толпе врагов и друзей, не быть задавленным ими. Он бился, чтобы вновь увидеть солнце, скрытое сейчас для него вуалью из отчаяния, адреналина и собственной крови. Он не думал ни о славе, ни о величии северян, ни даже о Валгалле.

Откуда брались эти наивные песни. Конор не знал.

В замок он прорвался без особого труда, и в этом ему, признаться, помог Хруго. Он остался там. у самого начала, зажатый десятком упырей, а Конор пошёл дальше, так и не узнав о его дальнейшей судьбе. Остальные шли у него по пятам, сейчас было не время размениваться на спасения и жертвы. Он должен был успеть. Не ровен час, когда и Тород прибежит сюда. В последний раз Конор видел его семенящим вслед за ним и Хруго, и очень надеялся, что брат по пути где-нибудь споткнулся.

Заветные врата оборвали спутанный поток его мыслей. Он выхватил из-за пояса топор и толкнул украшенные резьбой двери огромного чертога. Солнечный свет ударил прямо в лицо, заставляя сощуриться и прослушать змеиное шипение. Оправившись, Конор увидел сехлина, прижимавшего к себе ярла Леттхейма и приставившего к его горлу кинжал.

— Golitos fetriasl, Conor, — проговорил вампир, потянув Саггтара за рыжую копну, чтобы тот откинул голову назад и упёрся горлом в лезвие.

Конор огляделся. Солнце яростно светило в вытянутое окно за дубовым троном с рунами на его спинке, на котором обычно восседал отец. Звериные шкуры на стенах и полу, почти что игрушечные полутораметровые деревянные ладьи — единственное украшение в зале, и большие жаровни с потухшими в них углями… Ночью сюда занесут столы и будут праздновать. Ну что же, главный чертог был отличным для этого местом, а за окнами виднелись все архитектурные прелести Сатура.

Сехлин брякнул что-то ещё раз, и Конор перевёл на него глаза. Неужто это Мину, новый любовничек императрицы, которым она вертела, как ей хотелось, которого она послала сюда, словно наивного ягнёнка на бойню? Хотя вряд ли Тишлали предвидела появление Конора здесь.

Вампир облизал губы пересохшим языком, сдавливая кинжалом горло ярла. Саггтар уже почти осел на пол, испуганный и трясущийся, как старый кобель перед лесной ехидной.

Конор устало провёл рукой по лицу, размазывая по нему кровь и выслушивая очередную реплику сехлина, затем упёр в него немигающий взгляд.

— Huvairnis kirta vairnas, — ответил он наконец и качнул опущенным в руке топором. — Проще говоря, шёл бы ты отсюда, Мину, покуда твоя жизнь тебе дорога.

— Я убью его, клянусь Собре! — взвизгнул вампир. — И ты мне не помешаешь!

Конор направился к ним, поднимая топор.

— Остановись! Ты не понимаешь?! — Мину вновь дёрнул ярла за волосы. — Я убью его…

Конор ускорил шаг.

— Я убью его, выродок, я убью твоего отца!

Засвистевший в полёте топор вонзился в руку с кинжалом, отсекая кисть, и Мину выпустил ярла, истошно завопив.

— Будь ты проклят Конор! — вампир упал на колени, прижимая ладонь к обрубку правой руки, из которого хлестала багровая кровь. — Зачем… Зачем ты вернулся?! Мы думали, ты подох там, не выбравшись из Фулгура…

— Ну, — скептично бросил Конор. — Надо было искать мой труп, а не свято верить в то, что меня доконали жуткие погодные условия.

— А-аа!!! — оглушительно заорал Мину. — Великая мать ночи! Ты изувечил меня, паршивец! Ты за это поплатишься…

Конор повёл бровью и протянул руку вытащить меч из ножен, но Мину вскочил на ноги, продолжая нянчить руку, и заковылял к балкону. Он мог его догнать, ещё один бросок, да хоть ножом из сапога, но не стал. Пускай удирает, как трусливая шавка. Не хотелось напрягать себя ради него, а Конор чувствовал, что порядком устал. Весь в подтёках крови по кожаному доспеху, рукам и лицу, он запоздало вспомнил, что прошла целая ночь сражения.

Саггтар тем временем дополз до своего трона, где схватился за сиденье руками и кинул безумный взгляд на Конора. А вот отец изменился. Постарел, обзавёлся новыми морщинами, разжирел, подвергся необратимой благородной седине в тёмной рыжине волос. Но больше всего его изумили глаза — некогда стальные, строгие и пронзительные, чей взор был готов отобрать у тебя душу, они потухли, сделались рассеянными и блеклыми. Имперцы совсем изничтожили его. Лишили его былой силы и непреклонности, вышибли из него всё, что делало его человеком, что делало его ярлом. превратив в свою марионетку.

— Сын мой… — ярл протянул к нему руку, и Конор проглотил отвращение. — Мальчик мой… Ты пришёл спасти меня…

— Чтобы потом убить, — Конор шагнул к нему, вытаскивая меч.

— Я не виноват, мне пришлось рассказать им… — простонал Саггтар, пытаясь залезть на трон. — Но я проговорился только о том, что вы идёте к морю, и ни слова больше, я клянусь! Про кольцо они узнали не от меня, это правда!

Конор опустил меч и вдохнул. В этом жалком старике не было больше его отца. Он наклонился и подобрал топор рядом с отрубленной кистью Мину.

— Я не поэтому пришёл сюда. Хотя, никто, кроме меня и Торода. не знает, что это именно ты сдал нас.

— Но они…

— Хорошенько прищучили тебя, да? Измывались над тобой, унижали? — проговорил Конор, наблюдая за тем, как Саггтар устраивался на троне. — Поэтому ты выдал наши планы имперским ублюдкам? Впервые за долгие годы мы с Тородом оказались на одной стороне, а ты умудрился и тут подложить свинью… Но нет, отец. Я пришёл не поэтому.