Ищу квартиру на Арбате - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Фарбер cтр.№ 63

Арка во двор шестиэтажного дома под номером четырнадцать показалась знакомой, но проход ей преградили глухие черные ворота. Их появление было вполне понятным: уже много лет жильцы дворов в центре города пытались отгородиться от лишних машин и посторонних людей во дворах шлагбаумами и вот такими железными воротами.

Катя подошла к воротам вплотную, нашла щелку и приникла к ней одним глазом, сощурив другой, чтобы лучше было видно. Когда мама с папой украшали новогоднюю елку в гостиной, она так же подсматривала за ними в замочную скважину, и сердце ее замирало в предвкушении бесконечного счастья.

Как маленькая девочка, Катя стояла у железных ворот и глядела в узкую щелку, по щекам ее текли слезы, но она не чувствовала их. Прямо по центру она видела дверь в подъезд.

– Катя! Не выбегай на дорогу! Подожди меня у арки! – кричал ей отец из прихожей, зашнуровывая ботинки, когда она, открыв дверь, бежала вперед его на улицу.

Вприпрыжку она неслась через двор, но возле арки всегда останавливалась и оборачивалась в ожидании отца. Он шел к ней и широко улыбался.

– Когда я тебя не вижу, у меня сердце в пятки уходит! Не вздумай выбегать на дорогу! – говорил он, и, взявшись за руки, они выходили из арки на улицу.

Катя вздрогнула и отпрянула от щели: с той стороны от подъезда к забору шел молодой мужчина с девочкой лет пяти. Они о чем-то оживленно разговаривали, мужчина улыбался, а девочка шла вперед, забавно подпрыгивая, как это делают дети в предвкушении чего-то очень интересного.

Сердце у Кати сжалось, на спине выступил холодный липкий пот. Ее то кидало в жар, то знобило, но она не чувствовала этого, а вот сейчас, словно вернувшись в свое тело, почувствовала, как ей неуютно в нем. Голова оставалась такой же легкой, как воздушный шарик, но к горлу все настойчивее подступала тошнота.

Она вспомнила, что ничего не ела сегодня, да и вчера вроде бы тоже. Мысль о еде показалась дикой – как и все, произошедшее в последние полтора часа.

Дверь в воротах открылась. Девочка выскочила первой, мужчина вышел за ней. Дверь стала медленно закрываться. Катя хотела было подставить руку, но не решилась.

– Вы к кому? – дружелюбно спросил ее мужчина.

– Я… Я к Суворову, – неуверенно пробормотала Катя.

– Так Суворовы с пацанами отдыхать уехали. Через неделю только будут. Мы их соседи. Сейчас точно дома никого нет.

– Значит, это правда, – сказала Катя.

– Что правда? – не поняла мужчина.

– Простите, я о своем.

Мужчина внимательно посмотрел на Катю и хотел еще о чем-то ее спросить, но девочка уже нетерпеливо тянула его за руку.

– Я могу передать им, что Вы приходили, – сказал он, обернувшись на ходу – Как Вас зовут?

– Не надо. Никак. Не надо, – прошептала Катя.

Она медленно вышла из арки и двинулась по переулку в сторону Сивцева Вражка, не помня, что оставила машину на Остоженке, и не вполне понимая, куда ей вообще идти.

Навстречу спешили прохожие, кто-то заглядывал Кате в лицо, кто-то оборачивался. Красивая, хорошо одетая молодая женщина с белым как снег лицом и невидящим взглядом шла по Малому Власьевскому переулку и что-то шептала, разговаривая сама с собой.

Кате казалось, что она совсем одна: бредет по пустынной, растрескавшейся земле, а где-то рядом рушатся пирамиды ее собственных иллюзий.

Так вот куда пропала Марина, переставшая общаться с Катей после нескольких попыток наладить отношения и забыть о ссоре из-за Майкла… Все эти годы Катя корила себя за то, что обидела сестру, и не оставляла надежды помириться с ней в будущем, не зная, что Марина растит двоих сыновей с Катиным отцом.

Так вот из-за чего мать разошлась с отцом: зная ее неуступчивый, экзальтированный характер, Катя отлично понимала, что даже недоразумение с проснувшейся и пришедшей в гостиную Мариной она могла принять за чудовищную измену.

Так вот почему не только мать, но даже любимая бабушка не хотели говорить с Катей об отце: ее берегли от этого нелепого, постыдного семейного скандала. Вот только эта забота оказалась палкой о двух концах. Пока Анна Ионовна и мать выстраивали свою систему защиты, Катя старательно лепила в мечтах и фантазиях собственный образ отца, и, конечно, как всякий придуманный герой, он вышел таким, что накрыл своей исполинской тенью всех ее будущих, а теперь уже прошлых мужчин. В каждом из них она искала идеальный образ отца и, если находила хоть толику, отдавала себя целиком, без остатка. А когда реальность расходилась с воображаемым образом, прекрасный полет прекращался, и она больно ударялась о землю. И не мудрено – разве можно найти того, кого нет?

Катя осознала, что всю свою жизнь она видела все в черном свете. Она сама себя загнала в неподходящие для нее рамки – идеализировала отца, подстраивалась под Майкла, потом бездарно рассталась с Семеном. В свои сорок с хвостиком она поняла, что проблема-то в ней самой. Да, она так и не вышла замуж. «Мать-одиночка» до сих пор звучит с пренебрежением и укором. Ну и что? С этим можно жить.

Кто-то грубо толкнул ее:

– Смотреть надо, куда идешь!

Тут же в спину послышалось сочувственное:

– Эй, девушка! Вам плохо? Может, скорую вызвать?

Катя хотела обернуться, чтобы ответить «Не надо», но земля под ногами покачнулась, и сама Катя почувствовала, что начинает кружиться вместе с землей, как на карусели. Она оперлась о стену дома, но и дом тоже податливо покачнулся и поплыл прочь от руки. В следующее мгновение Катю как будто перевернули, и она увидела белесое небо и яркий свет, переливающийся золотыми песчинками.

Где-то поблизости суетились люди.

– Женщине плохо!.. Скорую вызовите кто-нибудь!.. Да какое ноль-три, сто двенадцать набирать надо!.. Пропустите, я врач!

Катя совсем не ощущала своего тела. Ей стало вдруг хорошо и удивительно спокойно. Она завороженно смотрела, как в искрящейся пыльце порхают золотые бабочки, со всех сторон звучала какая-то очень знакомая мелодия. Сначала Кате показалось, что это «Хор пленных иудеев» из «Набукко» Джузеппе Верди, но потом она поняла, что такую музыку, какую слышала она, не смог бы сочинить человек. Музыка влекла за собой, и сама она, словно став бабочкой, устремлялась все выше и выше к сияющему куполу.

Вдруг музыка оборвалась. Катя снова увидела белесое небо, а на его фоне – лицо мужчины, тоже показавшееся знакомым. Приподняв ее голову, мужчина вглядывался ей в лицо. За ним, высоко в небе, над городом в полной тишине парили тучи. Внизу проплывали крыши, шпили, купола. Катя слабо улыбалась и не могла поверить, что все это – правда: мужские руки, которые держат ее, не давая коснуться земли, и медленный полет двух тел вопреки всем законам природы.

– Катя! Катя, очнись! – мужчина бил ее по щекам и сам морщился от того, что ему приходилось это делать. – Очнись!

– Денисов, это ты? – недоверчиво спросила Катя.