Розанна. Швед, который исчез. Человек на балконе. Рейс на эшафот - читать онлайн книгу. Автор: Май Шёвалль, Пер Валё cтр.№ 135

Она с несчастным видом посмотрела на него.

– Вы, наверное, хотите закурить, – сказала она. – Однако у меня, к сожалению, нет ни одной сигареты. Видите ли, дело в том, что я не курю.

– Я тоже, – сказал Колльберг.

– Ну, тогда все в порядке. Так вот, в благоприятном я предстаю свете или нет, но я могу только сказать, как было дело. В девять часов я познакомилась с ним в Ванадисском плавательном бассейне, а потом пошла с ним к нему домой. Больше я ничего не знаю.

– Однако вы должны знать одну вещь, которая нас интересует.

– Что же?

– Какой он был? Я имею в виду, в сексуальном отношении.

Она растерянно пожала плечами, взяла сухарик и начала его грызть. Наконец сказала:

– No comments.^[33] Я не имею привычки…

– Какой привычки вы не имеете?

– Я не имею привычки обсуждать мужчин, с которыми встречаюсь. Если бы, например, мы с вами вместе легли в постель, я потом не ходила бы по улицам и не распространяла бы о вас разнообразные подробности.

Колльберг раздраженно заерзал. Он возбудился, и ему было жарко. Он с удовольствием снял бы пиджак. Собственно, не было исключено, что он мог бы полностью раздеться и лечь с этой женщиной в постель. Правда, такие вещи при исполнении служебных обязанностей он делал очень редко и, главным образом, до того, как женился, но что было, то было.

– Я бы хотел, чтобы вы ответили мне на этот вопрос, – сказал он. – Он был нормальным в сексуальном отношении?

Она не отвечала.

– Это важно, – сказал он.

Она перехватила его взгляд и спросила:

– Почему?

Колльберг задумчиво посмотрел на нее. Ему было нелегко решиться, и он знал, что ряд его коллег посчитали бы его ответ гораздо худшей вещью, чем если бы он разделся и лег с этой женщиной в постель.

– Лундгрен – профессиональный преступник, – наконец сказал он. – Он признался приблизительно в десяти серьезных преступлениях, связанных с насилием. Доказано, что в прошлую пятницу вечером он находился в Ванадислундене в то время, когда там была убита маленькая девочка.

Она посмотрела на него и судорожно сглотнула.

– Ах, – почти беззвучно выдохнула она. – Я этого не знала. Никогда бы не подумала.

Через минуту она снова посмотрела на него ясными карими глазами и сказала:

– Этим вы вполне ответили на тот вопрос, который я задала. Теперь я уже понимаю, что должна буду вам ответить.

– Я вас слушаю.

– Насколько я могу судить, он был совершенно нормальный. Даже слишком нормальный.

– Как вас понимать?

– Ну, я хочу сказать, что я сама тоже совершенно нормальная в сексуальном отношении, но… хотя я делаю это редко, хочется, если можно так выразиться, чего-нибудь… необычного.

– Понимаю, – сказал Колльберг и растерянно почесал за ухом.

Несколько секунд он размышлял. Девушка внимательно смотрела на него. Наконец он сказал:

– Там, в Ванадисском плавательном бассейне в контакт вступил он?

– Нет, скорее наоборот.

Она внезапно встала и подошла к окну, откуда открывался вид на собор. Посмотрела в окно и сказала:

– Вот именно. Скорее наоборот! Я пошла туда вчера с мыслью найти себе парня. Я сделала это обдуманно, если хотите, можно сказать, что я подготовилась к этому.

Она пожала плечами.

– Я просто так живу, – сказала она. – Живу так уже несколько лет и могу вам сказать, почему я так живу.

– Не нужно, – пробормотал Колльберг.

– Но я с удовольствием вам скажу, – продолжила она, водя пальцем по занавеске. – Я объясню вам…

– Не нужно, – повторил Колльберг.

– Как хотите, но я могу поручиться, что со мной он вел себя совершенно нормально. Сначала казалось, что… что это его не очень интересует. Но… в общем, я уж постаралась, чтобы он наконец проявил интерес.

Колльберг допил кофе.

– Ну, наверное, это все, – неуверенно пробормотал он.

Она сказала, по-прежнему глядя в окно:

– Я поплатилась за это не впервые, но в этот раз получилось хуже всего. Это было очень неприятно.

Колльберг ничего не говорил.

– Это ужасно, – пробормотала она, словно про себя, водя пальцем по занавеске. Потом повернулась и сказала:

– Уверяю вас, что инициатива исходила от меня. Это совершенно очевидно. Если хотите, я могу…

– Нет, не нужно.

– И я могу вас заверить, что он был совершенно нормальный.

Колльберг встал.

– Собственно, вы мне тоже очень нравитесь, – сказала она ни с того, ни с сего.

– Вы мне тоже, – произнес он.

Он подошел к двери и приоткрыл ее. И потом с изумлением услышал свой собственный голос:

– Я уже полтора года женат. Жена на девятом месяце.

Она кивнула.

– Что же касается того, как я живу…

Она не договорила.

– Это не очень хорошо, – сказал он. – Это может быть опасно.

– Я знаю.

– Ну что ж, до свидания, – сказал Колльберг.

– Ну что ж, до свидания, – сказала Элизабет Хедвиг Мария Карлстрём.

В штаб-квартире Гюнвальд Ларссон грубовато сказал:

– Так, с этим все ясно. Парень совершенно нормальный, и его свидетельские показания, вне всякого сомнении, заслуживают доверия. Чистая трата времени.

Колльберг немного поразмышлял об этой трате времени. Потом спросил:

– Где Мартин?

– Допрашивает грудного младенца, – сказал Гюнвальд Ларссон.

– А еще что новенького?

– Ничего.

– Здесь кое-что имеется, – поднял голову Меландер над своими бумагами.

– Что?

– Заключение психологов. Их мнение об этом деле.

– Болтовня, – заявил Гюнвальд Ларссон. – Несчастная любовь к тачке и так далее.

– М-м, – буркнул Меландер, – я бы не стал утверждать это с такой уверенностью.

– Вынь изо рта трубку, не слышно, что ты говоришь, – сказал Колльберг.

– Они сделали заключение, которое кажется очень правдоподобным и весьма тревожным.

– Да брось ты, – подал голос Гюнвальд Ларссон. – Тревожным? А до этого оно что, не было тревожным?

– Если говорить о том, что этого человека нет в нашей картотеке, – бесстрашно продолжил Меландер, – то они утверждают, что такой человек вполне мог никогда еще не сидеть в тюрьме. И что он даже мог спокойно жить много лет, а эти его наклонности вообще могли никак не проявляться. Удовлетворение извращенных сексуальных наклонностей, говорят они, как наркомания. Здесь они иллюстрируют это зарубежными примерами. Ненормальный в сексуальном отношении человек может долгие годы удовлетворять свои наклонности, возможно, как эксгибиционист или эротоман. Однако если такой человек, предположим, под влиянием какого-либо случайного импульса совершит изнасилование или убийство на сексуальной почве, то потом он уже будет в состоянии удовлетворять свои наклонности только путем изнасилования или убийства.