Тайна оберега - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Милях cтр.№ 29

– Не сердись, Тихон Иванович. Дело молодое… Пусть парни покуражатся, и девицам веселее, – остудил недовольство отца Фрол. – Тем более я слыхал, Данила породниться с тобой надумал?

Григорьев, настороженно зыркнув на товарища, промолчал, но молодцы вели себя уважительно, и боярин поостыл. Во время пути Тихон Иванович внимательно приглядывался к будущему зятю, но успел лучше познакомиться и с польским дворянином. Болеслав Залевский оказался исключительно любезным и учтивым молодым человеком, и Григорьев уже более благосклонно относился к поляку, да и нянька прониклась доверием к услужливому иноземному парню и доброжелательно поглядывала на обоих друзей. Переночевав на постоялом дворе, компания снова отправилась в путь и к вечеру добралась до Вязьмы.

Иногородних гостей и родственников собралось на дворе жениха немало, и дом оказался заполнен до отказа. Григорьев уже и не рассчитывал на отдельную опочивальню для себя и дочери, как Болеслав радушно предложил остановиться у его отца.

– Тихон Иванович, не откажите. От души приглашаю, – улыбнулся молодой пан. – У отца дом большой, ни в чем стеснения знать не будете, – уговаривал Болеслав, и боярин согласился.

И вправду, дом графа Залевского оказался просторным, добротным и богатым, с бесконечными горницами и подклетями. Пан обживал хоромы сгинувшего в Смутном времени русского боярина, но чувствовал себя в чужом жилище полноправным хозяином. Гостей разместили в светёлках на втором этаже, слуг же поселили с дворовыми холопами в подклети, а няньке выделили просторную горницу, правда совсем в другом конце дома. Бабка было заартачилась, но Тихон Иванович её осадил:

– Ладно тебе, Аглая Григорьевна…. Уж не дитё Оленька, да и неудобно в чужом доме гостеприимством злоупотреблять.

Старуха вздохнула и отправилась восвояси. «Ну и ладно. Забот меньше», – про себя фыркнула она.

Вечером боярина с дочерью пригласили откушать, но Оленька потянула за собой и Таяну. Девушка засмущавшись, хотела воспротивиться, но боярышня не желала ничего слушать, и подруги следом за Тихоном Ивановичем вошли в просторную трапезную. За большим резным столом уже восседал сам пан Залевский и Болеслав. Похоже, Якуб в молодости тоже слыл красавцем. Правда и сейчас строгие черты лица мужчины оставались привлекательными, только глубокие бороздки, протянувшиеся от утончённых крыльев прямого носа до гладко выбритого подбородка, придавали ему несколько хмурый вид, а залёгшая между бровями двойная складка только добавляла подобного впечатления. Да и серо-голубые как у сына глаза казались настолько холодными, что от его взгляда Таяне захотелось поёжиться. При виде гостей тонкие губы хозяина растянулись в приветливой улыбке и его щёгольские усы подкрученными кончиками взметнулись вверх. Выражение лица пана несколько смягчилось и сделалось не столь строгим.

Болеслав представил отцу Тихона Ивановича и Оленьку и, не зная, что сказать о Таяне, растеряно замялся. Но тут в зал вошла молодая женщина, и внимание мужчины переключилось на неё.

– Познакомьтесь, Божена Миславская, моя кузина, – проговорил Болеслав и предложил женщинам сесть.

Полячка оценивающе скользнула взглядом по нарядам русских девушек, и в её зелёных глазах отразилось откровенное пренебрежение. Женщина натянуто улыбнулась и опустилась на любезно подставленный Болеславом стул. Таяна и Оленька, в свою очередь оглядев панну, с недоумением переглянулись. Божена отличалась красотой: её тёмные волосы, собранные в высокую причёску, открывали белоснежную шею и покатые плечи, а платье, плотно обтягивая женские формы тёмно-зелёным шёлком, подчёркивало пышную грудь.

Сам Тихон Иванович оставался невозмутим, но в глубине глаз боярина проскочило осуждение внешнего вида девицы. Помолившись каждый своему богу, господа приступили к трапезе. Хозяин, исподволь рассматривая гостей, старался вести непринуждённую беседу, а потому, не затрагивая щекотливых политических тем, любезно интересовался здоровьем, успехами посевной и погодой. Поговорили и о предстоящей свадьбе. Ловя на себе редкие взгляды старшего Залевского, Таяна всякий раз испытывала непонятное смятение: этот человек почему-то её пугал, вызывая в душе жутковатый холодок.

Болеслав активно участвовал в разговоре и был сама любезность. Молодой человек, рассказывая забавные случаи из жизни, много шутил, осыпал дам изысканными комплиментами, но чаще, чем следовало бы, поглядывал на Таяну. Божена же, наоборот, особого участия в беседе не принимала и, всё плотнее сжимая губы, казалась недовольной. После трапезы гости не стали засиживаться за столом, а отправились отдыхать: завтра всех ожидал длинный день.

Над городом опустилась ночь, и дом успела окутать усталая тишина, когда, уложив боярышню спать, Таяна вернулась в свою комнатку. Она уже собиралась забраться в уютную постель, как чьи-то шаги, загромыхав по коридору, перекрыли гул негромких голосов. Непроизвольно девушка настороженно прислушалась. Мужчины говорили на польском и, по-видимому, не беспокоились о том, что их кто-то может услышать.

– Я тебя зачем в Москве оставил? Ты должен был найти богатенькую невесту. Сам знаешь, наши дела совсем плохи. А вместо этого ты укатил в Одинцово к своему дружку, – узнала голос пана Залевского Таяна.

– Так за тем и поехал. Гость наш, боярин Григорьев, богатое приданое за единственную дочь даёт, – пробурчал Болеслав. – Вот и рассчитывал к девке и к папаше поближе оказаться.

– А какого чёрта тогда ты с боярской холопки глаз не сводишь?

– Была бы холопка, боярин бы её за один стол с собой не посадил, – резонно предположил Болеслав. – Может, бедная родственница? Они с Ольгой всё время вместе. Без неё боярышня и шага не делает.

– Кто их знает, этих русских…Эти дикари и с рабами могут запросто якшаться, – задумался Якуб.

Мужчины удалились, и дальнейший разговор Таяна не слышала, но что-то поганое закопошилось в душе, а в сердце закралось дурное предчувствие. Девушка вернулась в кровать, но странный разговор продолжал вертеться в голове смутными мрачными образами, и лишь силой заставив себя не думать о пустом, она, наконец, уснула.

Между тем хозяева зашли в кабинет. Прикрыв за собой дверь, Якуб направился к стоящему на столе графину и, плеснув в бокалы себе и сыну вина, уселся напротив Болеслава.

– Но ты молодец, раз русского к нам в дом пригласил. Так будет проще его обхаживать, – продолжил начатый разговор пан. – Пока официально о помолвке не объявлено, есть шанс осуществить наши планы.

– Да я всю дорогу возле него вился, – признался Болеслав. – Вроде раздобрился боярин. Вот только, – вдруг засомневался он, – даже не знаю, как и быть. К дочке Григорьева Данила уже посватался, – нахмурился молодой человек. – А мы вроде с ним как товарищи.

– И что из того? – презрительно поджав губы, фыркнул Якуб. – Дружбу надо использовать ради собственного блага. А если выгоды нет, на что она нужна? Чтобы завтра же начал ухаживать за боярской девкой. Перед тобой ещё ни одна баба не могла устоять, – самодовольно оскалился отец. – А холопку дворовую возьмешь себе перины взбивать. Там, глядишь, и её саму взобьёшь, – пошло хохотнул пан.