Я уже сделала несколько шагов по направлению к лестничному пролету, когда позади меня раздался хриплый вопль. Я машинально обернулась, и мое сердце сжалось от боли.
Билл как раз выходил из своей комнаты в другом конце коридора, и он не мог не заметить меня.
– Элли!.. Какого черта?! Где ты была всю ночь? Я искал тебя по всему общежитию!
Он рванул ко мне, но внезапно остановился на месте, как вкопанный. Его лицо исказила гримаса ярости, а руки тут же сжались в кулаки. Я могла даже не оборачиваться. И без того было понятно, что Конор вышел из своей комнаты, и теперь стоит позади меня.
– Почему ты сбежала? – спросил он, глядя на меня своими сонными желтыми глазами.
Если Билл пока не догадывался о том, что происходит, то теперь для него это стало очевидным.
Справившись с шоком, он несколькими рывками преодолел расстояние, разделявшее нас, а затем схватил меня за плечо так сильно, что у меня под одеждой тут же расплылся фиолетовый кровоподтек.
– О чем говорит этот урод, Элли? Отвечай! Ты ночевала в его комнате?
– Да, – равнодушно ответила я, а затем стряхнула со своего плеча посиневшую от напряжения ладонь Билла.
Его лицо побелело. Казалось, что он не может поверить в то, что сейчас слышит. Билл с ужасом смотрел на меня, будто увидел призрака или какое-то кошмарное видение.
Конор сохранял привычное молчание, предпочитая наблюдать за всем со стороны.
– Ты спала с ним? – прошептал Билл одними губами. – Вы были с ним… вместе?
Я не знала, что ему ответить. Если я скажу правду, это даст ему повод радоваться. Он испытает облегчение, которое никогда уже не испытаю я после того, как узнала о них с Брэндой.
Если бы они признались мне, то фотография Конора не причинила бы мне такой боли. Но Брэнда не просто скрыла правду. Она соврала мне. Из-за нее сейчас мое сердце разрывалось на куски.
– Ответь уже Уизли, крошка, пока он не умер от сердечного приступа, – раздался позади меня насмешливый голос.
Билл метнул испепеляющий взгляд в сторону Конора, но сейчас он был слишком занят ожиданием. Он хотел услышать мой ответ. И ничто больше сейчас не волновало его так сильно.
– Больше тебя такие вещи не касаются, Билл. Так что я не обязана отчитываться перед тобой, – проговорила я, отводя взгляд в сторону.
– Пожалуйста, Элли, позволь поговорить с тобой, – взмолился Билл, продолжая с ненавистью смотреть в сторону Конора.
– Оставь меня в покое.
– Элли! – закричал Билл, выходя из себя. – Это же просто смешно!
– Смешно?
Я посмотрела в его глаза, ощущая, как боль, успевшая осесть где-то в недрах моей души, вновь вырывается наружу.
– Я не это имел ввиду…
– Тебе правда смешно, Билл? Все это кажется смешным? То, что я сейчас чувствую? Ложь, которую вы оба от меня скрывали? – выпалила я со слезами на глазах.
Конор с интересом наблюдал за нами, сложив руки на груди. Как будто зритель в театре, терпеливо ожидавший наступления финала.
– Я просто хочу поговорить с тобой, Элли!
– Зато я не хочу с тобой разговаривать, – тихо проговорила я.
– Неужели ты позволишь этому уроду манипулировать тобой? Так просто пойдешь у него на поводу? – проорал Билл, и несколько студентов высунули головы из своих комнат, встревоженные его криками.
Я равнодушно пожала плечами. А затем бросила короткий взгляд на Конора. Он продолжал безмолвно наблюдать за сценой, разыгравшейся прямо у его двери.
В лице его сквозило какое-то странное напряжение, хотя он пытался его скрыть. Кажется, ему совсем не хотелось, чтобы я давала Биллу еще один шанс и смягчала свой тон.
– Кстати, о Коноре… – я отвела свои зрачки от нахмуренного лица Мейерсона и в последний раз глянула Биллу в глаза. – Если тронешь его хоть пальцем, то вашу милую фотографию с Брэндой увидит весь Нортбертон. Это я тебе обещаю!
Я повернулась и побежала прочь, на ходу распахнув дверь и выскочив на лестницу. Затем спустилась на этаж ниже и постучала в комнату Саманты.
Мне открыла дверь Тэмми – все еще заспанная, в смятой пижаме с большими зелеными монстрами.
– Привет. Как ты? – спросила я, когда она пропустила меня внутрь.
Саманта все еще безмятежно спала на своей кровати. Кажется, она не привыкла вставать вовремя.
– Уже лучше. Спасибо за то, что ты сделала вчера, – прошептала она, приглашая меня присесть на краешек ее постели.
Я послушно опустилась рядом с ней, а затем набрала полную грудь воздуха. Вряд ли ей стоит знать обо всем, что произошло со мной за последние двадцать четыре часа. Я не собиралась ни с кем делиться тем, что ощущала сейчас. Это было слишком личным.
– У меня для тебя хорошие новости, Тэмми.
– Правда? Какие?
– Конор уничтожит все записи с твоим участием. Это не совсем то, что я тебе обещала… Но пока что это все, что я могу для тебя сделать.
– Шутишь? – глаза Тэмми сперва округлились, но когда она поняла, что я говорю серьезно, она взвизгнула от радости. – Это же просто невероятно!
– Тем не менее, это так.
Я заставила себя слабо улыбнуться ей в ответ, когда она обхватила мои плечи своими забинтованными руками. Лицо Тэмми светилось от счастья, как будто каким-то волшебным образом ее самое сокровенное желание наконец осуществилось.
– Но как тебе удалось? – вновь вскрикнула она, отчего Саманта слабо пошевелилась и зевнула. – Элли, ты ведь… Не ввязалась во что-то плохое?
Ее глаза на мгновение стали испуганными, и я поняла, что если бы рассказала ей всю правду, то весь ее восторг улетучился быстрее, чем сигаретный дым в распахнутое окно.
– Нет, конечно, нет, – соврала я.
– Я до сих пор не могу поверить, – прошептала она, хватая свои раскрасневшиеся щеки. – Элли, как я могу отблагодарить тебя?
– Если честно, есть одна вещь… Не спрашивай меня об этом, ладно? Просто… если бы ты могла поменяться со мной комнатами, Тэмми. Я больше не хочу жить с Брэндой.
Она умолкла, перестав улыбаться. Сейчас она изучала мое лицо, как будто могла бы прочесть на нем ответ. Не знаю, существует ли на самом деле интуиция, но Тэмми и без моих объяснений обо всем догадалась.
Потому что спустя мгновение она прошептала, грустно потупив глаза:
– Это из-за Билла, да?
– Что-то в этом духе, – уклончиво ответила я.
Она вздохнула. А потом поднялась с кровати и протянула мне свою ладонь:
– Элли, теперь я сделаю для тебя все, что ты попросишь. Я соберу свои вещи прямо сейчас. И не буду говорить о вещах, которые тебе неприятны. Только… – она поежилась, будто от порывов холодного ветра. – Только будь осторожна с ним… Ну, ты знаешь.