Станцуй со мной танго - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Абалова cтр.№ 25

Ванька все бубнил и бубнил, а у Леньки в голове звучал тихий шепот: «Даже если нас разлучат, все равно буду любить тебя».

Мама спала тут же в палате, разговаривала с сыном, смеялась и плакала, но он молчал и слушал голос, который обещал: «Клянусь, если такое случиться, однажды я отыщу тебя».

Белый потолок, запах хлорки, писк мониторов.

И через несколько дней, как аккорд, ошеломивший еще больше:

— Ленечка, поднимайся, умер твой отец.

Леонид никогда не видел отца. Ни наяву, ни даже на фотографии. Он где-то существовал, даже в одном с сыном городе, но никогда не изъявлял желания встретиться с ним. По мальчику, когда он осознал, что не нужен отцу, била обида, потом появилась злость, за ней последовало равнодушие. Мама тоже уходила от разговора. Единственное, что Леня знал, он носит фамилию и отчество отца. В его свидетельстве о рождении не было прочерка, а отсутствие имени одного из родителей казалось ему еще более унизительным.

«Я бы хотела, чтобы ты был Гавриловым, как я и наш дед, но тетя Саша настояла».

Какую роль Александра Михайловна играла в их семье, Ленька не задумывался. Она находилась рядом столько лет, сколько он себя помнил. Но, взрослея, начал понимать, что мать и тетя Саша не были простыми подругами, их связывала какая-то тайна, разгадать которую мальчишке было не по силам.

Но настал тот день, когда семейные скелеты вывалились на свет.

Он стоял перед гробом, в котором лежал совсем еще не старый человек. Лет пятьдесят от силы. Теперь Леня понимал, на кого он был похож: густые темные волосы, тронутые на висках сединой, такой же прямой нос. И даже родинка на скуле, чуть ниже уха.

«Умер в одночасье. Кровоизлияние в мозг», — услышал он шепот за спиной. А с другой стороны гроба женщина в черном и две девочки. По их лицам можно было догадаться, что это дочери Скворцова-старшего. Сестры по отцу.

Леониду хотелось уйти. Он чувствовал кожей, что его рассматривают. Кто-то с любопытством, кто-то с ненавистью. У матери дрожали руки, поэтому Леня взял ее за пальцы, чтобы успокоить и самому почувствовать тепло родного человека. Если бы не Александра Михайловна, стрельнувшая в предупреждении глазами, он ушел бы и увел растерянную мать, которая даже ростом стала меньше.

Распорядитель указал на три места, Леня сел посередине. Александра Михайловна успокоительно похлопала его по колену, которое начало нервно отплясывать.

А за спиной шелестел шепот. Спрятавшись за носовыми платочками и черными вуалями, сплетничали те, кто тоже должно быть входил в местную «знать».

— Сын! Сын пришел!

— Вылитый Скворцов. Такой же красивый.

— А я не знала, что у него есть сын. А рядом с ним кто?

— Слева жена. Она врачом работает.

— А Клавдия тогда кто ему?

— Она гражданская, а та настоящая, он так и не развелся. Все потом, да потом. Теперь Клавка локти кусает.

— Девчонкам достаточно перепадет, ничего выживут. Катались, как сыр в масле, теперь малость поприжмутся.

— Выходит, сын от первой жены?

— Нет, она, говорят, бездетная. От любовницы. Она справа от сына сидит.

Мать вздрогнула и втянула голову в плечи.

— Мы должны уйти, — прошептал Леонид побелевшими губами.

— Сиди, — тихо, но внятно произнесла тетя Саша. — Так надо.

Через полгода Леонид стал владельцем завода, целого парка машин, в который кроме легковых входили подъемный кран и пара длинномеров с прицепами, и трехкомнатной квартиры где-то в Болгарии.

Все, что он сделал, чтобы заполучить такое богатство — сходил к нотариусу и выписал генеральную доверенность на имя Александры Михайловны.

Разговор с матерью был мучительным. Она прятала глаза и плакала.

Большой город для девочки из деревни стал серьезным испытанием. В институт не поступила, назад в скучную жизнь возвращаться не хотелось. Устроилась кассиром в коммунальную контору, которая предоставила общежитие, записалась на бухгалтерские курсы, а в деревню наезжала по выходным, чтобы проведать отца и набрать продуктов. И все складывалось хорошо, пока в контору не зашел жилец дома 32.

Ему нравилось, как краснела Тося, стоило ей сказать самый незамысловатый комплимент, ее чистые глаза, наивные рассуждения, а потом выяснилось, что и она не равнодушна к Сергею, в чем, также смущаясь, однажды призналась. У них было лишь одно свидание, закончившееся беременностью.

Тосю убили холодные глаза Скворцова, когда она робко постучалась в дверь.

«Не приходи больше, я женат».

Она пришла, когда настало время родов. Возвращаться в деревню боялась, не пережила бы позора, денег не хватало, с работы попросили уйти, а потом и вовсе не пустили в общежитие, выставив вещи за дверь.

«Я больше не обращусь, ты меня вообще никогда не увидишь, просто помоги. Один раз», — она вынуждена была унизиться. Стояла перед красивым мужчиной и умирала, стесняясь своего распухшего тела, «коровьей морды», так часто наблюдаемой у беременных на последних сроках, одежды с чужого плеча, которая сидела нелепо.

Тося выполнила обещание — он больше никогда не увидел ее. Как не увидел и сына. А впрочем, Скворцов и не интересовался мальчиком. Но не Сергей помог вырастить Ленечку. Его жена, Александра Михайловна, которая побежала следом, когда муж отпихнул от двери Тосю так, что она чуть не упала.

Они обе не простили его. В деле были замешаны большие деньги отца Александры Звонцовой, поэтому развод оказался неудобным. Саша стерпела, тем более, что нового замужества не хотела: детей и с другим мужем быть не могло. Как бы она не винила глупую Тосю, оторваться от нее и Ленечки уже не могла. И вместе с ними разделяла все горести и радости. Любовница мужа и его ребенок стали ее семьей.

* * *

— Таня, говоришь, заявилась? Я наведу о ней справки. Не дрейфь, подруга, отобьемся, — Александра знала, о чем говорит. Пусть и не часто, но она пользовалась связями, которые приобрела за долгие годы работы хирургом. Не всегда работники силовых органов оперировались в ведомственных госпиталях, порой их доставляли в ту больницу, что находилась ближе, а уж потом, когда пациента приводили в стабильное состояние, его перевозили в спецучреждение. Но они всегда помнили, кто их вытащил с того света.

«Кто владеет информацией, тот владеет миром».

Неделя пролетела незаметно. Рабочие будни Глаши были заполнены как своей работой, так и той, которую приходилось выполнять за завлабом. Заборы образцов из цехов и проведение испытаний, входной контроль сырья и бесконечные протоколы, встречи с контролерами ОТК и начальниками цехов отнимали уйму времени, а потому явление не совсем выздоровевшей, но рвущейся на работу Марины Станиславовны Глафира встретила вздохом облегчения.